Черный цвет солнца (СИ) - Зарецкая Рацлава. Страница 11
— Я-я…даже не знаю, — пролепетала Маша. — Я еще так мало знаю обо всем этом…У меня может не получиться. Я ведь даже не знаю, где ты находишься…
В глазах юноши блеснула надежда.
— Я нахожусь в царстве Нави.
— Что это за царство такое?
— Мертвое…
Внезапно все вокруг подернулось сероватой дымкой, в которой постепенно начало исчезать солнце, небо, березы и сам юноша. Маша поняла, что ее сон закончился, когда боль в правом плече вновь дала о себе знать.
Глава 3
В Горном Чертоге было сыро и холодно. А еще постоянно завывал ветер, от чего казалось, что по каменным коридорам гуляют неприкаянные духи усопших. Однако Вану нравились его новые хоромы, которые помещались внутри целой горы. Особенно его забавляла акустика. То, как его голос, подобно грому, властно раскатывался по всем чертогам.
— Я приказал вам лишь напугать ее, а не калечить! — рявкнул Ван на сжавшуюся в кучку нечисть.
Эхо от его крика раздавалось еще несколько минут. Стоящие за ним черти противно хихикали, радуясь, что не они совершили ошибку, выполняя задание хозяина.
— Кто бросил кинжал? — прогремел колдун.
Его крик стал еще громче. Ван вложил в этот вопрос всю свою злобу, которая плескалась в нем, грозя вылиться наружу огненной лавиной и спалить всю эту жалкую свору вместе со всеми чертями.
Трясущаяся нечисть на какое-то время замерла, обмениваясь быстрыми трусливыми взглядами. Наконец кучка расступилась, выдавая тощего упыря в драных и грязных обносках. Он злобно оглядел своих товарищей, издал противный булькающий звук и упал на колени перед колдуном.
— Твоих рук дело? — спросил Ван. Он уже не кричал, но от этого его низкий голос не стал менее пугающим.
Упырь кивнул косматой головой.
— Заприте его в подземелье и не кормите. Пусть мучается от жажды, пока не ссохнется и не рассыплется, — тут же распорядился Ван.
Черти кинулись на упыря, который вдруг начал усиленно сопротивляться и выть. Ван безучастно наблюдал за этой склокой. Когда черти угомонили упыря, тот бросил на колдуна взгляд, в котором читалась мольба. Ван знал, что он не мог ничего сказать в свою защиту, так как горло его было набито землей. Лишь взглядом упырь мог выразить то, что он чувствовал. Если конечно он мог чувствовать. Ван поморщился и демонстративно отвернулся. Черти, хихикая, поволокли упыря в подземелье.
— Как же вы меня достали своим непослушанием, — простонал Ван, глядя на оставшуюся кучку нечисти. — Вот почему? Почему он это сделал?
Ван не хотел задавать этот вопрос, но он сам слетел у него с языка. Уже прошел год, как он продал свою душу, а ему все еще было не все равно. Все еще хочется знать, почему…
Нечисть виновато хлопала глазами.
— Да пошли вы все! — бросил колдун, отмахнувшись от ненавистных подданных.
Кучка зашебуршала и ринулась врассыпную.
Оставшись один, Ван подошел к большому, за весь человеческий рост, зеркалу. Провел по стеклу рукой и прошептал имя девушки, которую чуть не убил упырь. Зеркало глухо загудело, поглотив отражение Вана сероватой дымкой, которая вскоре рассеялась, показывая сидящую на кровати девушку. Не смотря на синяки под глазами и бледность, она не выглядела умирающей от страшной раны.
— Значит, обошлось, — сделал вывод Ван.
Рядом с девушкой сидела немолодая веснушчатая женщина и о чем-то увлеченно рассказывала. Девушка слушала ее и устало улыбалась. Ван еще немного понаблюдал за ней, а потом снова провел по стеклу рукой, и картинка исчезла. Зеркало вновь отражало Вана: щуплого и бледного, с запавшими глазами и еще большими синяками под глазами, чем у раненой девушки.
— Да я сам упыря напоминаю, — усмехнулся он, разглядывая свое отражение.
С каждым разом он все меньше походил на себя прежнего. Даже глаза и волосы изменились — стали угольно-черными. Ногти посинели. Щеки ввалились. На вид — живой мертвец. А ведь ему еще и двадцати нет. Что ж, его предупреждали, что за столь могущественную силу надо платить…
Мысли Вана прервали тихие шаги и шелест платья. Колдун даже не стал оборачиваться. Он знал, что это Гаяна.
Через несколько мгновений ее руки обвили его грудь. Даже через грубую ткань рубашки он чувствовал их холод.
— Почему ты не сказал мне, что выслеживаешь нового хранителя? — промурлыкала ведьма, крепко прижимаясь к спине Вана.
— Не было возможности, — бросил он, отворачиваясь от зеркала, чтобы не столкнуться взглядом с Гаяной. Сейчас ему нужно сохранить трезвость ума. Если он посмотрит в ее глаза цвета туманного утра, то уже не сможет думать ни о чем, кроме нее.
— И что же ты намерен делать с этой девчонкой?
— Тебе нечисть все разболтала? — ответил Ван вопросом на вопрос.
— Может быть, — небрежно бросила ведьма. Ее правая рука поднялась выше и ногтем царапнула шею Вана.
— Мне просто стало любопытно, кто пришел на мое место, — соврал колдун.
— Что ж, любопытство — не порок, — промурлыкала Гаяна. — Однако из-за тебя оголодавший упырь чуть ее не убил.
— Это была случайность! — крикнул Ван, поворачиваясь к ведьме.
Этого Гаяна и ждала. Она с самого начала хотела, чтобы он посмотрел ей в глаза и в очередной раз потерял себя. Вовремя вспомнив об этом, Ван высвободился из объятий ведьмы и отошел от нее к противоположной стене.
— Может, лучше поймать ее и впитать энергию хранителя? — предложила Гаяна. — Тогда ты станешь еще могущественнее и…
— Да куда еще могущественнее?! — прервал ее Ван. — Ты посмотри на меня! Я похож на мертвеца, что, кстати сказать, часть твоей заслуги! Хочешь, чтобы я впитал все силы, какие только можно и стал страшным как Кощей? Хватит с меня могущества!
Когда он закончил говорить, его голос еще некоторое время эхом бродил по каменным сводам. Дождавшись полнейшей тишины, Гаяна вздохнула и тихо сказала:
— Прости меня…
— Что? — удивился Ван.
— Прости. Я не хотела, чтобы все так вышло. Не хотела, чтобы ты страдал…
Тихий и дрожащий голос Гаяны заставил колдуна обернуться и посмотреть на нее. Он был уверен, что ее глаза полны сожаления, а выражение лица печально. Но он ошибся. В который раз.
Гаяна смотрела на него и довольно улыбалась. Ее серые глаза манили — в них хотелось окунуться, утонуть и раствориться. Ван снова допустил ошибку и поддался ее чарам.
— Слушай внимательно, что мы с тобой сделаем, — казалось, что голос ведьмы раздавался уже в самой голове Вана. — Я поймаю эту девчонку, а ты впитаешь в себя ее энергию и сожрешь ее душу. Первое сделает тебя сильнее, а второе на некоторое время вернет твоему телу былую внешность.
Она подошла к нему вплотную и ласково провела рукой по щеке.
— Как тебе такой план, мой милый? — прошептала Гаяна, глядя в зачарованное лицо Вана.
***
— Я больше не могу это терпеть! — ревел Ван, кидая в стену все, что попадалось ему под руку.
Рогатый и красноглазый мужчина с бледным аристократичным лицом сидел в кресле и, закинув ногу на ногу, с интересом наблюдал за бушующим колдуном.
— Я потерял полдня! — продолжал кричать Ван. — Полдня я был безвольной куклой этой ведьмы! Соглашался с ней во всем! Знаешь, что она решила? — он остановился и посмотрел на красноглазого.
Мужчина вопросительно изогнул черные брови.
— Впитать энергию нового хранителя и сожрать ее душу!
Красноглазый брезгливо скривился.
— Сожрать душу, — повторил он. — Даже я себе такого не позволяю.
Колдун возмутительно фыркнул, и, схватив подвернувшуюся под руку вазу, с наслаждением запульнул ее через всю комнату.
— Может, ты, наконец, расскажешь мне, что все-таки задумал? — спросил рогатый.
Ван внимательно посмотрел на своего собеседника и, хитро усмехнувшись, плюхнулся на расстеленную кровать.
— Ах, Мефодька, — сказал он. — Этот план я лелеял несколько месяцев, ожидая нового хранителя.