Проект «Геката» (СИ) - "Токацин". Страница 21

Гедимин прикрыл глаза, позволяя куратору прикрепить «образцы» к вискам. Уколы «ножек» были слабыми, практически безболезненными. Сармат выждал пять секунд, ничего не заметил и, пожав плечами, потянулся к виску.

Внезапная вспышка страха заставила его замереть на месте. Он резко оглянулся — что могло так потревожить его? — но в комнате не появилось ничего нового. Глубоко вдохнув, он попытался унять сердцебиение — от него неприятно дрожали пальцы, и рука не хотела подниматься — но кровь шумела в ушах всё громче. «Быстро. Надо действовать быстро,» — он резким движением вскинул руку, но пальцы, не успев прикоснуться к «координатору», судорожно сжались в кулак. Болезненный спазм зацепил плечо; Гедимин вспомнил, как свисал с потолка, и зашипел от боли и досады. Рука больше не поднималась, как он ни пытался отделить её от стола. «Hasu!» — он распластался на столе, прижимаясь виском к дрожащей ладони. «Ну же…»

«Не выйдет,» — мелькнуло в клубке растерянных мыслей. «Пальцы онемели. Только загонишь глубже в висок. Или рывком порвёшь вену.»

Он глубоко вдохнул и задержал дыхание; сердце стало биться медленнее, к онемевшей руке постепенно возвращалась чувствительность. «Так. Это ушло. Теперь — осторожно…»

«Ничего не полу…» — вякнуло что-то в его мозгу, и сармата передёрнуло — хоть он и успел оборвать явно чужую мысль на полуслове, от внезапного вторжения ему стало очень противно. «Эта дрянь — и под кожей, и в мозгах!» — он вслух помянул уран и торий и тычком большого пальца поддел колючий диск. Висок пронзила резкая боль. «Выключатель» повис на двух «ножках». «Никчёмный неуклюжий урод…» — прошептал кто-то на границе слышимости, но рука Гедимина уже подчинялась ему — и секунду спустя «координатор» хрустел в крепко сжатой ладони. Второй упал на стол и был раздавлен ударом кулака. Ассархаддон молча наблюдал за тяжело дышащим сарматом и его расправой над «образцами». Как глупо это выглядит, до Гедимина дошло минут через пять. Он разжал ладонь и пробормотал извинения. «Уничтожил образец. Вот зачем?! Это же не охранник с Титана. Это просто кусок железа и кремния…»

— Ничего-ничего, — отмахнулся Ассархаддон, небрежным движением сбрасывая обломки на пол. Гедимин, проследив за ними, изумлённо мигнул — он ждал появления робота-уборщика, но вместо этого пластина покрытия, выглядящая, как обычный лист гладкого фрила, вдруг заколыхалась и тихо зачавкала, всасывая мусор. На то, чтобы поглотить металлическое крошево, ей понадобилось ровно тридцать секунд. Гедимин посмотрел себе под ноги — все пластины выглядели одинаково, и он не сомневался, что каждая из них может проделать такой же фокус. «Хороший отсек. Интересно, в других то же самое?» — подумал он.

— Не бойтесь, вас они не съедят, — сказал Ассархаддон, вертя в руках один из взрывчатых ошейников. — А вы хорошо держитесь. Я видел приматов, пускающих слюни и жалобно бормочущих на исходе первой минуты общения с «выключателем». Наши мохнатые друзья редко способны выдержать удар своей же палки…

— К тебе… и к Саргону… на Титане применяли эти штуки? — угрюмо спросил Гедимин. — Теперь я, кажется, понимаю…

— Не тратьте время попусту, Гедимин, — Ассархаддон провернул ошейник на пальце, и его глаза странно сверкнули. — Вот эта вещь. Я бы посмотрел, как вы её снимете. Этот образец мне прислали из Бразилии. Странные вещи иногда сохраняются в глуши…

Он задумчиво сощурился.

— Бразилия? Там тоже база? — спросил Гедимин, вертя в руках ошейник. Он не торопился — механизмы Ассархаддона, как выяснилось, были с подвохом…

— А вы догадливы, — взгляд Ассархаддона стал пристальным и цепким. — Вам ещё многое предстоит узнать… Это ошейник со сдвижными пластинами, шокером и двумя капсулами. Всё исправно. Корпус такой массивный из-за теплоизоляции — в первые годы на Марсе это было важно.

Гедимин провёл пальцем по внутренней поверхности, нащупывая подвижные элементы. Их было два — стальные пластины, способные выдвигаться и скользить навстречу друг другу до стыковки. «Электроды,» — сармат осторожно подвигал одну из пластин и услышал тихий треск; ему слегка прижгло подушечку пальца. «Разряд неопасен. Достаточно будет блокировать капсулы. Нужен фрил…»

— Здесь нужны осколки фрила, — сказал он. — Голыми руками я не справлюсь.

— На самом деле — могли бы, — в глазах Ассархаддона мелькнуло любопытство. — Но с инструментами, конечно, проще. Держите.

Он высыпал на стол пригоршню разнокалиберных обломков и осколков. Гедимин выбрал несколько и протянул куратору ошейник.

Чувствовать, как тугой обруч смыкается на шее, было настолько неприятно, что сармат стиснул зубы и несколько раз досчитал до тридцати, отгоняя мысли о том, чтобы отобрать отвратительную вещь у Ассархаддона и зашвырнуть подальше. Ошейник был немного тесен — на шее тоже прибавилось мышц после доработки в Биоблоке, а «образец» был рассчитан на обычных сарматов, менее мускулистых.

— Готово, — Ассархаддон отошёл к столу и, не глядя на Гедимина, принялся собирать и раскладывать по нишам свою «коллекцию». Сармат осторожно ощупал закрывающий механизм, надавил немного сильнее — шею обжёг электрический разряд. «Hasu!» — Гедимин с трудом сдержал сердитое шипение: удар оказался на порядок сильнее, чем он предполагал. Глубоко вдохнув и подавив усилившееся было сердцебиение, сармат потрогал выступы на корпусе ошейника. Там находились капсулы со взрывчаткой — вполне достаточно, чтобы оторвать ему голову. Он уже понял, какой именно элемент замка приведёт их в действие, и теперь искал ведущие к ним провода. Судя по всему, они шли пучком, и его полное перерезание приводило к взрыву. «Досадно,» — сармат убрал руку и снова ощупал замок, а потом подсунул самый тонкий осколок под одну из пластин. «Длина!» — запоздало подумал он, услышав тихий хруст, и оцепенел, ожидая взрыва. Однако его план сработал — механизм временно отключился… зато пришёл в действие другой, и шею Гедимина сдавило, как в тисках. Обе пластины выдвинулись навстречу друг другу. Сармат, напрягая все мышцы на загривке, просунул под корпус ещё один фриловый клин, потолще. Заскрежетало железо, и пластины остановились. Гедимин вдохнул так глубоко, как только мог; в лёгкие воздух проходил, но в голове отчётливо шумело — прижатые артерии не давали мозгу достаточно кислорода. «Шевелись!» — приказал себе сармат, сжимая в дрожащих пальцах два осколка. Втыкать их нужно было в две точки одновременно, и вторая рука уже была занята — она прижимала вколоченные клинья, не давая сработать взрывному механизму.

«Один, два, три… Attahanke!» — два фриловых лезвия вошли под корпус, и Гедимин с замирающим сердцем услышал треск и почувствовал, как одно из них проседает на полсантиметра глубже. Замок щёлкнул, открываясь, и сармат, сдёрнув ошейник, швырнул его в дальний угол — точнее, хотел швырнуть, но не успел. Капсула сработала в пяти сантиметрах от разжавшейся ладони.

Ощущения проявились полминуты спустя, и сармат, стискивая зубы, прижал окровавленную руку к груди. Крайние фаланги, почти оторванные, висели на сухожилиях, на ближайших к ладони лопнула кожа. «Гедимин, ты идиот,» — успел он подумать, прежде чем боль волной накрыла его.

— Займитесь им, — услышал он сквозь гул в ушах. Кто-то схватил его за предплечье, оттягивая рукав; иглы воткнулись под кожу, и резкая боль в раздробленных пальцах сменилась саднящей.

— Я рассчитывал, что вы успеете, — голос Ассархаддона оставался ровным и спокойным. — Скорость, Гедимин. Скорость и точный расчёт. Это важно.

«А если бы сработало на шее?» — внезапно пришедшая мысль вызвала неприятный холодок под рёбрами. «Чем я вообще думал?!»

Он хотел посмотреть на искалеченную руку, но её уже обернули белым скирлином с торчащими из-под него трубками. Пальцы уже не саднило — сармат просто не чувствовал их. Медик стоял рядом, придерживая его за плечо, и смотрел на Ассархаддона, ожидая указаний.

— С завтрашнего дня Гуальтари будет отводить час или два тренировкам с удерживающими устройствами, — продолжал, как ни в чём не бывало, куратор. — По вам видно, что вы редко имели с ними дело. Это хорошо для вас, но плохо для вашей подготовки. В последний момент такие вещи тяжело осваивать. И… наверное, о колючей проволоке тоже расскажет он. Это его любимая тема, а мне она не очень интересна.