Корпорация «Здоровье» – 3 - Алдышев Виктор. Страница 10

Тимуров приложил руку к лицу, как будто между делом, пряча выдающие недовольство губы.

– Только песен ей по дороге пусть не поют, – произнёс он. – Как в прошлый раз.

Юля тихо засмеялась, услышав это. Баграм на знаки внимания не скупился, а она не стеснялась принимать от мужчин комплименты. Ни во время работы в корпорации, ни до этого. Так уж сложилось, что внешность от природы досталась эффектная. А то, чего не досталось, сама доточила.

Слава на это всё реагировал спокойно, но реагировал. А Вечканова получала своё вредное женское удовольствие, наблюдая его реакцию.

Оганесян пропустил мимо ушей замечание Тимурова, намереваясь сказать Юле ещё что-нибудь приятное для услады слуха красивой женщины, но в следующий момент быстро посерьёзнел, потому что к экрану подошёл Павел.

Баграм, увидев его, не удивился, ведь именно его и ждал. Спецборт из Либерии к началу крупной, тактически не отработанной операции? Это явно Подлесный присоединяется лично. Как всегда, когда идут по острому краю.

Оганесян отвесил лёгкий поклон:

– Павел Александрович, как всегда не предупредили.

Подлесный усмехнулся:

– И ты никого не предупреждай, дорогой. Меня здесь нет. Командует операцией Тимуров.

– Естественно, – сразу кивнул Оганесян.

– Ильхан, то же самое, – сказал Подлесный Хасанову.

Тот подтвердил:

– Так точно.

И окинул Павла глазами. Заметив, как одет, усмехнулся. Подлесный избавился от своего дорогущего делового костюма. Надел потёртые джинсы, тонкий чёрный свитер, лёгкую куртку на апрельскую погоду, кроссовки обул. От шика директора ничего не оставил. Теперь просто рядовой сотрудник в составе группы старшего оперативника Тимурова.

Павел кивнул:

– Баграм, Ильхан, спасибо. До связи.

Тимуров нажал отбой на дисплее смартфона. И большой экран тоже погас.

В салоне раздался голос командира экипажа:

– Господа пассажиры, Ереван. Заходим на посадку.

Подлесный сел в кресло и молчал, о чём-то думая. Слава внимательно наблюдал за ним. Последние недели стал замечать, что у Павла периодически случаются такие моменты. Уходит в себя. Но мысли явно не спокойные. Подлесный напряжённо сводил брови, и было видно, что упирает клык в нижнюю губу.

Юля тоже это замечала. Сейчас сощурилась, глядя на брата, потом посмотрела на Тимурова. Поняли друг друга без слов.

– Паш? – позвал Слава. – Всё в порядке?

– Пока да, – ответил Подлесный.

– О чём задумался?

Павел молчал ещё мгновение, но, наконец, тяжело вздохнул:

– Нам придётся отложить реализацию проекта «Парацельс».

– Отложить? – Юля наклонилась в кресле. – Причина?

– Нам не позволят, – покачал головой Павел.

– Я согласен, – кивнул Тимуров.

Подлесный взглянул на него, и Слава поднял руки:

– Если ты спрашивал, конечно.

Павел усмехнулся:

– Нет, не спрашивал. Но это тот редкий случай, когда мы с тобой во мнении сошлись.

Тимуров заметил улыбку Юли. Её радовали такие случаи. А конкретно в этом и не могло быть по-другому.

Реализация проекта «Парацельс» началась. В связи с чем, филиалы корпорации, располагающие заводами, принимали и хранили спецгрузы из Либерийского отделения. Слава сначала думал, что из главной лаборатории поставляется самостоятельный продукт, оказалось, нет. То, что приезжало, преподносилось, как сырье для производства, – вроде воды специальной очистки. Которую надлежало добавить во все, производимые заводами препараты. Лекарства, пищевые добавки, витамины, и даже лосьоны для лица. Продукты корпорации – то, с чем она выступала на рынке, должны были поэтапно стать средством доставки вируса.

На оценку Тимурова Павел выбрал верные начальные направления. Первые партии планировали пустить по линии учреждений исполнения наказаний: тюрьмы, колонии, специнтернаты, психиатрические больницы. Все объекты сосредоточения опасных для общества элементов. Поставки сразу по всем странам, с кем у корпорации были контракты.

Но пока, этот дополнительный вирусный компонент на линии не запускался. Его просто хранили в тайных помещениях, которых не было на плане здания. Причина этому – повышенное внимание специальных служб. Заводы, как в России, так и в других странах, просто перерыли вдоль и поперёк проверками с изъятиями проб. ЦРУ и ФСБ работали одинаково въедливо. Запустить «Парацельс» в линию, значило фактически выдать его спецслужбам. Павел не мог этого допустить. Так что он прав – этот проект в настоящий момент реализовывать нельзя. Сначала нужно снять повышенное внимание к деятельности корпорации.

Подлесный взглянул на Юлю и та утвердительно кивнула:

– Как скажешь, Паш.

Павел легко вернул выражение невозмутимости на лицо:

– Ну, что, давайте поработаем.

Спецборт из Либерии встречали оперативники Ереванского филиала. Парни поприветствовали коллег, передали Тимурову ключи от машины. Новый вездеход ГАЗ «Апал», укомплектованный к операции, ждал на стоянке аэропорта. По плану, Вечканову нужно было доставить в оперативный штаб, а Тимуров с напарником отправлялись только вдвоём.

Слава задержался с выездом. Пока Павел, изображал обычного оперативника и развлекал парней разговором, Тимуров обнял Юлю. Не любил он такие моменты. Отпускать Вечканову одну не любил. Хотя и был уверен в ней на сто процентов.

Юля опытней его на порядок. Это снаружи – бесподобная блондинка, с нестандартным вкусом. В босоножках с металлическими шпильками и в ультракоротком платье. Вечканова обычно одевалась в светлые тона, и замечательно сочетала с ними короткую чёрную куртку.

Тимуров спросил пару раз: не тяжело ли всё время на каблуках, но услышал только смех в ответ. Юле, как и ему, машину поднять не тяжело. И под всей внешней картинкой совсем другой человек. Вечканова уже пять лет в корпорации оперативником, до этого военврач – хирург. Насколько Тимуров знал, Павел забрал сестру с арабо-европейской войны, незадолго до её окончания. Вечканова прошла её офицером от начала до конца. Целый год в самом пекле. И это о многом говорило. За прошедшие два с половиной месяца Тимуров заметил, что Юля никогда не улыбается просто так. Каждый изгиб губ – всегда ответ на то, что ей нравится. В остальном, её лицо спокойно-сосредоточенное. Так что, видя реакцию Юли на себя любимого, Тимуров искренне радовался. Рядом с ним Вечканова улыбалась всегда.

А сейчас Слава обнял её, ощутил поцелуй в шею – любимое место, куда Юля любила его целовать, и отпустил.

Подлесный как раз крикнул ему:

– Всё, поехали!

Тимуров отправился к машине. Вечканова с Павлом кивнули друг другу с улыбкой. Всегда прощались так. Вроде как – никто друг другу, просто коллеги.

Тимуров сел за руль, подождал Павла. Тот захлопнул дверцу, и Слава нажал на педаль газа. Выезжая с парковки, посмотрел в зеркало заднего вида на вторую машину.

– Как ты ей это разрешаешь, а? – покачал он головой.

Павел понял вопрос, усмехнулся:

– Я не разрешаю.

Машины разделились в городе, поехали на выезд по разным дорогам. В салоне на приборной панели горела карта навигатора, но Тимуров знал маршрут наизусть. Три часа пути до Гориса. Оттуда через пост миротворцев до Бердзора.

Павел держал на коленях планшет, куда поступали данные с оперативных штабов в реальном времени. Ильхам и Баграм держали все экипажи в курсе относительно совместного передвижения. Восемь машин ехали сейчас по дорогам Армении и Азербайджана с разных сторон.

Павел оставил центр операции за собой. Чтобы добраться до нужной точки им придётся миновать сначала блокпост миротворцев, а затем не попасть под обстрел Азербайджанских и Армянских вооружённых сил, сосредоточенных в районах на линии соприкосновения.

Тимуров молчал всю дорогу, и Подлесный, уже незадолго до блокпоста, наконец обратил внимание на его хмурые брови.

– Чего молчишь? – усмехнулся Павел. – Говори.

– Нет, – покачал головой Слава.

– Как нет? – Павел начал смеяться. – Я же всю дорогу жду, когда тебя прорвёт. Ну? Опять неправильно поступаем?