Ц-7 - Большаков Валерий Петрович. Страница 30

– Ага, – смешливо заворчал папа, помахивая заметно сдувшимся портфелем, – тебе только пистолетов не хватает… Чтоб снабженцев перестрелять!

– Да их убить мало! – захохотал Филипп Георгиевич. – Ну, ладно, Пит! Удач! Звони и пиши! Good bye!

– На схледаноу! – попрощался отец по-чешски, плюхаясь на переднее сиденье.

– Куда теперь? – бодро поинтересовался я, усаживаясь за руль.

– За билетами! – выдохнул родитель.

– Да мама купила уже, и на тебя, и на Настю.

– Ух, ты! Ну, тогда… – отец неуверенно глянул на меня.

– Не стесняйся, – ухмыльнулся я, – бензина полно!

– Ну, тогда в Москву! В министерство надо обязательно заехать, к Шокину. И… И домой!

Я тронулся и разогнал «Ижа», улыбаясь – два дня подряд весь клан в сборе! А завтра снова – росстани…

Вторник, 10 января. День

Саудовская Аравия, Эд-Даммам

Роскошный пляж подавлял безлюдьем, а тишина слегка напрягала. Местные практически не купаются даже летом, а уж зимой, когда вода в Персидском заливе остывает до плюс восемнадцати, только русские десантники резвились в волнах.

«Мы псковские!» – ухал майор Марьин, освежаясь после пыли и духоты здешних пустынь. Арабы-добровольцы из отрядов шейха Аль-Саффара робко жались в сторонке, молчаливо восхищаясь закаленными «рауссия».

Марина скинула туфельки и прошлась босиком по кромке прибоя – прохладная водичка будто ластилась, терлась о ноги. Волны набегали с востока, со стороны Бахрейна – на мутном горизонте чернел силуэтик американского эсминца «Хьюит». Храбро покинув Манаму, корабль болтался поближе к нейтральным водам. Fleet in being?

– Может, скупнешься? – ухмыльнулся Ершов.

– При свидетелях? Давай! – фыркнула «Мармарин». – На том и закончится твоя карьера. С такой-то развратной супругой…

Григорий ухватил ее тонкое запястье и молча огладил пальцами узкую девичью ладонь, словно испрашивая прощения за неловкое слово. Марина не отобрала руку, то ли извиняя, то ли оставаясь безучастной.

Полковник Алон, пряча понимающую улыбку в сжатых губах, вмешался вовремя, снимая возникшее напряжение.

– Эш-Шаркия практически занята, – заговорил он, чувствуя себя неуютно в просторном арабском одеянии. Да еще этот дурацкий платок на голове. – Осталось несколько местечек на границе с Оманом, но это мелочи. Нефтепромыслы захвачены в целости и сохранности – вот главное… товарищ директор.

Ершов, возглавлявший иракскую контрразведку, усмехнулся.

– Да тут сами саудовцы помогли, их же все местные терпеть не могут. Зато охотно помогают нам – агентов мы вербовали пачками! Говорят, принц Фейсал пытался устроить пожар на буровой… – Григорий небрежно пожал плечами. – Его отрубленную голову торжественно напоили нефтью.

– Порой я разделяю чувства варваров, – тонко улыбнулся Рехавам.

– Ну, еще бы! – съехидничала Марина. – Теперь вам не страшны короли из династии Аль-Сауд! А уж всякие эмиры вдоль здешнего побережья притихнут надолго.

– Да, Мармарин, – серьезно отпасовал Алон. – Никто больше не пополнит счета арабских террористов, и на Землю Обетованную придут тихие дни.

– Простите, – буркнула Ершова, отворачиваясь. – С утра настроение паршивое, вот и кидаюсь на всех… – она мягко отняла руку из враз ослабевших пальцев директора 5-го Управления Спецбюро «Мухабарат», обронив: – Всё нормально, Грига, – и продолжила тем же ровным голосом: – Меня, если честно, не саудиты беспокоят. Король Халид не успокоится, конечно, будет творить пакости. Ну, что ж… Дождется показательной порки – бомбежки Эр-Рияда. Меня больше тревожит авианосец «Энтерпрайз» и его «подтанцовка» – пара крейсеров, кажется…

– «Лонг Бич» и «Бейнбридж», – щегольнул информированностью Рехавам. – Старенькие, да удаленькие. Они уже в Аравийском море…

– В Багдаде приняли меры, – отрывисто сказал Ершов. – Называются «зенитные ракетные комплексы С-125». Эти ракетки неплохо поработали во Вьетнаме, хоронили «Фантомы» в джунглях. Если янки посмеют… Похороним в песках, его тут много!

– Эх, молодежь… – насмешливо ухмыльнулся Алон. – Ничего-то вы не понимаете! Американцы – торгаши. И если Аль-Бакр посулит им нефть подешевле, сюда мигом пожалуют не авианосцы, а супертанкеры! Я бы обратил ваше внимание на иного противника Ирака, давнего и опасного…

– Иран? – быстро переспросила Марина.

– Именно, – спокойно кивнул полковник, и улыбнулся уголком рта: – У нас тут неофициальный саммит КГБ, «Мухабарат» и Моссада… – он оглянулся, договаривая на пониженных тонах: – А у меня есть любопытная информация от нашего общего знакомого…

– От Миши? – оживилась «Мармарин», игнорируя ревнивый взгляд Ершова.

Алон торжественно кивнул, и повел рукою в сторону порта:

– Давайте, пройдемся. Нам есть, что обсудить…

Все трое неспешно зашагали по песчаному откосу, гладкому и пологому – слабые волны пытались дотянуться кромками до человечьих следов, но бессильно скатывались, с шуршаньем вороша песок.

Опергруппа во главе с Ари Кахлоном выждала маленько, и тронулась за рабби. Бородачи из охраны Ершова двигались чуток в сторонке, зорко поглядывая на окраины Эд-Даммама. Оттуда наплывали заунывные призывы муэдзинов – близился полуденный намаз.

Тот же день, позже

Москва, Кремль

– Занимай, Юра! – переступив порог бывшего своего кабинета, Брежнев сделал широкий жест. – Пользуйся!

– Спасибо… – обронил Андропов, все еще никак не обвыкнув в новой должности. Вдруг из него вырвалось: – А не жалко?

– Ну-у… – затянул председатель партии. – Были когда-то и мы рысаками! Да когда это было-то… Раньше я тут высиживал с семи утра – и до полуночи! С массой народа потолковать успевал, а сейчас… – покачав головой, он шутливо развел руками: – Извините, заездили! Спасибо еще нашему Мише, хоть здоровьишко поправил, а то бродил бы по Кремлю на своих снотворных, как привидение…

Неторопливо шагая, Брежнев добрел до окна и остановился, сложив руки за спиной. Он словно прощался с этим видом, знакомым до мельчайших подробностей. И снег укрывал зеленые крыши, и ливень по ним лупил, и солнце накаляло до колеблющегося марева…

Президент СССР остановился рядом, глядя на Арсенал, на могучую Троицкую башню неким новым зрением.

– Хорошо, что напомнили, – он поправил очки в тонкой золоченой оправе. – Похоже, Миша не доверяет нам полностью – и ведет свою игру.

– Ты про Ближний Восток? – оживился Леонид Ильич. – Да, мне докладывали. Думаешь, эта заварушка с саудитами – его рук дело?

– Инициатором, несомненно, был Гарин, – энергично кивнул Андропов. – Мне докладывал полковник Ершов – им приходило несколько сообщений по электронной почте. Причем, одновременно их получал еще один полковник – Рехавам Алон, советник директора Моссада. Вот такое вот содружество разведок получилось… Нет, плохого не скажу – Саудовскую Аравию стерли с карты очень умело, грамотно, даже изящно, но…

– Юра, все же хорошо? – перебил его председатель партии.

– Да, но… – промямлил Ю Вэ.

В глазах Брежнева родилось понимание, и губы поползли в улыбку.

– А-а! Тебя беспокоит Мишина самостоятельность? Юра, только честно – мы бы решились на войну? Сначала в Красном море, потом в Заливе? М-м? Вижу ответ на челе твоем! – издал Брежнев смешок. – Побоялись бы, верно? Вот и всё!

– Не всё, – иезуитски улыбнулся Андропов. – По нашим данным, именно Миша дал «подсказку» насчет берберов. В Израиле идею подхватили и уже около года тайно помогают этим «униженным и оскорбленным» – пересылают оружие через Эфиопию, командируют военспецов… Вон, как в Алжире полыхнуло! Вся Кабилия бурлила! Не будь у Хуари Бумедьена танков, берберы взяли бы власть! И в Ливии партизанят от души… Понимаю иудеев – арабы им враги, а вот с берберами – мир, дружба, жвачка! Если всё пойдет по нарастающей, нефть Тель-Авиву точно перепадет.

– А ты за кого, Юра, – лукаво прищурился экс-генсек, играя неграмотного крестьянина, – за арапов али за берберов?