Даханавар (СИ) - Ляпин Оле. Страница 12

— В тот же вечер я пришел к моему командиру и сказал, что хочу уйти из отряда, чтобы поступить в обучение к своему дяде, известному факиху в Басуре. Я сказал, что желаю защищать наше дело не только мечом, но и словом священного закона. Мой командир немного посокрушался, что теряет такого хорошего воина, но все же отпустил меня. Так я начал свой путь правозащитника, а в итоге стал кади. Девушки, которых я привел той ночью в дом моей матери, были спасены. Мать моя дала им кров и стол, а взамен они стали ее помощницами по хозяйству. Она уже была не молода и с каждым годом, управлять большим домом ей было все сложнее. Особенно хорошо себя показала старшая — Фариха. — кади погладил по плечу женщину, сидящую рядом.

— Ты всегда была хорошей помощницей, Фариха, сначала моей матери, потом своей сестре и мне, а потом мне и Айнур. — ласково сказал кади. Фариха смущенная словами кади, опустила глаза. Аль- Мумин продолжил:

— Прошло два года, и я получил свою первую должность при дворе Пророка. Тогда я пришел в дом моей матери и сказал, что теперь, когда занял положение в обществе, хочу взять себе в жены хорошую девушку. Мать спросила, кто эта девушка и знает ли она ее? И я ответил " Ты ее знаешь очень хорошо, она живет в твоем доме — это Зейнаб, младшая сестра Фарихи." "Это хороший выбор" согласилась моя мать. Она позвала сестер в комнату и объявила им, что я желаю взять Зейнаб себе в жены. Девушки обрадовались и Зейнаб, смущаясь, сказала, что она согласна. Мы не стали долго ждать и на следующий день мы с Зейнаб отправились в храм, где стали мужем и женой. Жили мы счастливо, но меня огорчало то, что моя жена не могла родить мне ребенка. Мы много молились, держали пост, вели праведную жизнь в надежде что Небеса пошлют нам ребенка. Я приглашал именитых дорогих лекарей, но они только разводили руками, сообщая что мы оба совершенно здоровы и нет ничего, что могло бы помешать нам зачать здоровых детей. Видя, как я опечален этим один мой друг посоветовал нам с женой отправиться в паломничество в Сад Священных Камней, лежащий на самом краю Великой Пустыни Яс. Говорят, именно там есть место, где сам Всевышний спускался на землю и именно там он объявил имя первого Пророка. Посоветовавшись с женой, мы решили отправиться в паломничество. С собой мы взяли лишь пару слуг, да верную Фариху. Это путешествие было не легким, но вернувшись домой моя жена объявила мне, что оно было не напрасным. Она ждала ребенка. Я был очень счастлив, когда девять месяцев спустя, она подарила мне девочку, такую же прекрасную, как и она сама. Пять лет, пять счастливых лет подарила нам судьба, а потом в дом пришла беда. Моя дочь заболела. Приглашенные лекари старались, как могли, но их старания были напрасны. Мы с женой были безутешны, с каждым днем мы видели, как наша девочка угасала. Моя жена не отходила от ее кровати. Я не мог на них смотреть без слез. Горе мое было велико и более я не мог оставаться в своем доме. Дни и ночи я проводил в храме, вознося молитвы за выздоровление моей дочери, а потом шел и напивался в кабак, что бы притупить боль и только под утро возвращался домой. Каждый шаг давался мне с трудом, ведь он приближал меня к возможному известию, что моей дочери больше нет в живых. Когда последний из приглашенных лекарей, отказался от попыток излечить мою дочь, и сказал мне готовится к худшему, в ту ночь я не пошел в храм, а сразу направился в кабак и пил до середины следующего дня. Немного протрезвев под вечер, я вернулся домой. Дом мой и слуги были в трауре. "Она умерла?" — спросил я встретившую меня, заплаканную Фариху. Она ответила мне "Нет, господин." "Тогда почему в моем доме траур?" "Ваша жена господин, вчера ночью, она покончила с собой" — печально отвечала мне Фариха. "А моя дочь, что с ней?" — вскричал я. "Милостью небес, ваша дочь победила болезнь. Сейчас она спит." Тогда я думал, что это был самый печальный день в моей жизни и самый радостный, в то же время. Но несчастья мои только начинались. Моя дочь поправилась, однако потеря матери далась ей нелегко. Девочка стала беспокойной, плохо засыпала, звала мать во сне, а однажды утром мы обнаружили что ее нигде нет. Я поднял все свои связи, мои высокопоставленные друзья помогли мне. В итоге, на поиски бросили силы городской стражи, что бы они перевернули город вверх дном, но они не нашли мою дочь. Я и сам, как безумный дервиш, ходил по улицам города выкрикивая "Айнур, Айнур, это я — твой отец. Отзовись, дочь моя!" Двое суток весь город искал мою дочь, но безуспешно. А на утро третьего дня, старик отшельник, живущий на горе за городом, привел мою дочь за руку, прямо к порогу нашего дома. Когда я спросил, где он нашел мою дочь, тот ответил, что нашел Айнур на старом кладбище, там, где была похоронена ее мать. Девочка сидела на могиле и разговаривала с кем-то, но кроме нее вокруг никого не было. Тогда я спросил дочь, как она туда попала и что делала. Айнур ответила, что ночью к ней пришла ее мать, она разбудила малышку и сказала, что хочет ей показать свой новый дом, где теперь живет. Следуя за матерью Айнур незамеченная никем, выскользнула из дома и пошла следом. Дочь моя сказала, что у мамы ей было очень хорошо и спросила можем ли мы пойти туда опять. Я сказал Айнур, что это был лишь сон и ее мать умерла, что поэтому мы не можем быть вместе как раньше. Но Айнур мне не поверила, утверждая, что мать ее жива. Она плакала и причитала, обвиняя меня в том, что я ее обманываю, потому что больше не люблю ее мать и выгнал ее из дома. Девочка устроила настоящую истерику и нам пришлось приложить немало усилий, чтобы ее успокоить. Приглашенный лекарь сказал, что моей дочери нужен покой, что возможно тело и победило болезнь, но смерть матери повредила ее душу. Я сильно испугался, что о моей дочери пойдет слава как о душевнобольной. В Пуште это считается ничем не лучше, чем одержимость демонами, а это сильно повредит мне и моей семье. А потому я заплатил кому надо, чтобы замять это дело и выдать все случившееся за неудачное похищение моей дочери пустынными разбойниками. Я приказал Фарихе отныне хорошо следить за моей дочерью. На окна ее комнаты поставили решетки, а на дверь повесили замок, чтобы замыкать ее снаружи. Теперь, моя дочь проводила каждую ночь под замком, и я лично замыкал ее там. Так длилось до тех пор, пока ей не исполнилось четырнадцать. В день ее рождения мы устроили пышное празднество, возможно вина в тот вечер было выпито чуть более чем следовало. Далеко за полночь, я вспомнил, что моей дочери давно пора лечь спать. Я спросил слуг не видели ли они мою дочь, и слуги сказали, что дочь вернулась в свои покои, я направился туда убедится, что моя Айнур сладко спит, но не застал ее в постели. Нигде в доме ее не было, и никто не видел куда она исчезла. Я понял, что кошмар вновь повторился и моя дочь опять сбежала. На утро она появилась, и она опять была не одна. На этот раз ее привел молодой человек. Он представился как Самир, сказал, что приехал в Басуру из другого города, в поисках лучшей доли и славы. Он желал поступить на службу в военный гарнизон Басуры. Прошлым вечером он решил не входить в город, а заночевать на старом кладбище в одной из гробниц. Ночью ему приснилось, что с небес спустилась прекрасная Пери, она вошла в усыпальницу, совершенно обнаженная, забралась к нему под плащ, которым юноша укрылся от холода и отдалась ему. Проснувшись по утру, Самир был очень удивлен увидев, что это был не сон и под его плащом действительно спит красавица. Когда девушка проснулась, то не узнала его, она начала кричать и плакать, говоря, что жизнь ее кончена и отец убьет ее за побег и распутность. Я предложил ему денег за молчание, едва сдерживаясь от желания убить обоих на месте. Юноша отказался. Самир сказал, что не может оставить мою дочь после того, как был с ней близок и попросил руки моей дочери. Я счел это решение весьма разумным, ведь таким образом слухи о болезни и позоре моей дочери не выйдет наружу. Айнур и Самир стали мужем и женой, я подарил им дом на свадьбу и просил Самира приглядывать за Айнур. Но, как оказалось, этот подлый человек обманул меня. Не прошло и полгода, как моя дочь прибежала в мой дом, ее платье было в пятнах крови. Она бросилась мне в ноги с просьбой спасти ее от мужа, который считает ее исчадием ада, демоном и только что пытался ее убить. Я успокоил дочь и направил отряд гвардейцев в ее новый дом, а они схватили этого проходимца и бросили в тюрьму. Позже я пришел взглянуть на него и сказать, что он горько пожалеет о том горе, которое принес моей семье. Негодяй все отрицал, говорил, что это Айнур пыталась зарезать его, когда он обнаружил, чем по ночам промышляет моя дочь. Он говорил, что, когда на небе появлялась полная луна Айнур тайком покидала свой новый дом и, обернувшись собакой, шла на кладбище. Там она раскапывала могилы и делала ужасные вещи. Он показывал мне глубокие шрамы на своих руках и спине, утверждая, что Айнур нанесла ему ужасные раны вдруг выросшими огромными когтями. Самир пытался угрожать мне, говорил, что теперь, когда знает ее тайну, сможет доложить совету священного синода о том, что отец ее преступник, годами скрывавший демоницу в своем доме. Я сказал ему, что его слова ничего не стоят, тогда он хитро улыбнулся мне и сказал, чтобы я проверил, что Айнур скрывает под полом в своей спальне. Тем же вечером я направился в дом своей дочери. Дом был пуст. При свете лишь одной луны я прокрался в покои дочери. Я с ужасом думал о том, что же настолько ужасного и не опровержимого скрывает моя Айнур в своем тайнике. Тайник действительно находился под половицей в спальне. Когда я открыл его на меня дохнуло могильным смрадом. Пытаясь не задохнуться от вони, я зажег свечу и волосы мои стали дыбом от увиденного. Там лежали человеческие пальцы их были десятки, мужские и женские и все они были украшены кольцами с драгоценными камнями. Еще там были браслеты, ожерелья, диадемы и кубки — целый клад. Я начал лихорадочно думать, что же это может значить, откуда у моей дочери такое богатство. И тут меня посетила мысль, проклятый Самир специально положил здесь все это, чтобы очернить мою дочь и мою семью. Зная, что дочь моя не в себе, он прикрывает свои темные дела ее болезнью. Ведь легче повесить преступление на душевнобольного, чем признаться, что ты сам расхититель гробниц. Я приложил все усилия, что бы этого негодяя как можно быстрее казнили. И первым обвинил его не только в мошенничестве, насилии и осквернении трупов, но и в воровстве. Самира казнили. Но я тоже сильно пострадал, я потерял должность, которую занимал, потерял свое положение в городе. Слухи разнеслись по городу, как пожар, и из-за этой ужасной истории люди стали сторониться нашего дома. Потому, когда я получил известие, что в Мирцее живет богатый соотечественник, который ищет себе молодую жену, я написал письмо этому человеку. В своем письме к нему я рассказал, что у меня есть дочь, достаточно молодая и красивая, чтобы стать ему женой и украсить его дом. Вместе с письмом я выслал портрет Айнур и вскоре этот человек прислал ответ, что ему моя дочь очень понравилась и он приглашает нашу семью приехать в Мирцею, чтобы познакомится лично. Теперь вы все знаете господин даханавар, но я все еще не понимаю о каком долге вы говорите.