Величайшая в мире ложь или Никому не отдам (СИ) - Игнатова Теодора. Страница 55

— Алис, тише пожалуйста, мама с папой не виноваты, что я виноват перед тобой.

— Как не виноваты, это они тебя вырастили, воспитали.

Ставит на ноги возле входной двери из кармана достаёт ключи.

— Это не ты сейчас говоришь, а твоя вредность.

Чего стою-то, бежать, без боя недамся. Плевать куда, хоть в болото, только бы не остаться с ним наедине в четырёх стенах. Сама себя боюсь.

Перехватывает за руку и тащит обратно к двери.

— Куда ты несёшься? Даже не знаешь, где находимся.

— Да плевать куда, только бы подальше от твоих рук, — ой, дура, ляпнула.

— Боишься? Не бойся, я постараюсь быть очень нежным, — посмеивается.

Лицо мигом вспыхивает. Нахал озабоченный!

Глава 13 ч.4

Что он этим хочет сказать? Да ясное дело что… По телу разбегается жар. Но! Я уже не девственница, как когда-то. И ничего я не боюсь, вообще вон замуж собираюсь. Чуть не зажмуриваюсь от отвращения, противна сама себе. А Нестерову пофиг на мои терзания, как и раньше, затаскивает в дом. Ведёт за руку в темноте, плетусь следом, словно барашек на верёвочке. На лестнице спотыкаюсь, мгновенно ловит, дыхание перехватывает от близости. Большие, тёплые ладони, ложатся на спину, только сейчас понимаю, как продрогла до костей. Похолодало в ночь, да и нервы наверное сдают, ещё и босиком. Распахнув широко глаза смотрю ему в лицо и жалобно прошу:

— Дима, пожалуйста, отвези меня домой.

— Я не могу Алис, у меня дыхание перехватывает от близости с тобой.

От слов предательски пробирает. Неужели он испытывает тоже самое… Пьяный, говорит, что думает, я то знаю.

— Дим, пожалуйста…

— Чего ты так боишься? Того, что всё ещё любишь меня?

Меня словно ударили по лицу. В солнечном сплетении скручивается тугой узел, не продохнуть. Вырываюсь, он не отпускает и продолжает тащить вверх по ступенькам, в итоге снова взваливает тяжело на плечо.

— Ты об этом пожалеешь! Придурок! Больной на всю голову! Верни туда, где взял!

— Алиса, не кричи! — рычит угрожающе. — Родители спят.

— На моих значит тебе пофиг, припёрся ночью, влез через забор, орал под окнами, а я теперь замолкни!

— Алиса… — спускает с плеча, и затыкает рот ладонью. — Пожалуйста, — шипит в лицо.

Тут свет загорается, жмурюсь, за Димкой ничего не вижу.

— Дим, что происходит? — раздаётся строгий мужской голос.

Замираю перепуганно, тяжело дышу, глаза наверное как блюдца. А этот паразит продолжая затыкать мне рот отвечает:

— Всё нормально пап, ссорюсь с будущей женой. Извините, мы больше не будем.

Пытается затащить меня в тёмную комнату.

— Дима! Ты пьян! — а это видимо мама возмущена.

— Мам, я завтра вас познакомлю, ещё раз извините.

Вталкивает меня и за собой захлопывает дверь. Пячусь задом, он наступает, чего боюсь дура, ничего не сделает. Наверное… Ну подумаешь обнимет, растерзает мой рот сладким поцелуем. Сжимаюсь вся и взмахнув руками со злости останавливаю и его.

— Не подходи, Нестеров, — голос так дрожит, что нормально и произнести слова не могу.

— А то что? — слышу усмешку в тоне.

— Я тебя ещё больше возненавижу.

— За что? Не за то ли…

— Замолчи! — рявкаю истерично.

Подходит вплотную, слышу его тяжёлое дыхание. Возвышаясь передо мной молчит. К темноте привыкли глаза, вижу его очень хорошо, видимо, как и он меня.

— За то, что неравнодушна? В этом я не виноват?

Хотела отодвинуть его упираясь в грудь, да в последний момент передумала прикасаться. Не могу себе доверять, знаю, чем это чревато. Он замечает и перехватывает руки за запястья, не позволяет опустить.

— Алис, пожалуйста…

— Дима, не надо! Ничего не говори. Не надо. Давай прямо сейчас остановимся и разойдёмся в разные стороны, пока не натворили глупостей.

— А давай без давай, — отходит, включает свет. — Просто натворим глупостей, как ты говоришь. Тех самых, которые имеешь в виду, о которых трусливо думаешь.

Быстро отворачиваюсь, замечая порыв оголить потрясающий торс. Трусливо? Трусливо значит. Футболка падает на кровать. Оборачиваюсь резко, не ошиблась устремился ко мне.

— Вызови мне такси! — требую.

А самой хочется вопить: не подходи, не прикасайся! Держусь. Алиса ты давно не ребёнок, взрослая, сдержанная девушка. Вполне контролируешь свои желания… Боже… Какие ещё желания?! Любые! Одёргиваю разум. Очнись! Время ушло, мы уже другие.

— И не подумаю. Ты остаёшься здесь, пока мы не договоримся.

— О чём мы можем договориться? — складываю руки на груди.

— О том, как мы будем дальше, как будем исправлять ошибки.

— Мы?! — взрываюсь мгновенно, а так хорошо начала. — Ошибки твои и мне нечего исправлять! Совершенно!

— Алис, прекрати кричать, — говорит тихо.

Стоит такой весь передо мной, весь из себя привлекательный. Гад паршивый, смотрит своими потрясающими глазами. Смутившись опускаю взгляд, эта дуэль никогда мною выиграна не будет.

— Если не отпустишь, буду орать, постоянно, беспрерывно.

— Так понимаю мирного разговора не выйдет.

— Нам не о чём говорить и мира между нами быть не может. Ты пьяная скотина выкрал меня из дома и притащил сюда, думая кинусь на шею и буду шептать на ушко я твоя.

— Не совсем так…

— Мне плевать как! Я хочу уехать и не желаю находиться с тобой в одном пространстве.

— Врёшь ты всё! Врёшь мне, себе! — орёт на меня.

Даже отступаю трусливо. Одумываюсь быстро и шагаю к нему вплотную.

— Не смей на меня орать! Не имеешь права меня здесь удерживать! А я не желаю… Да что всё по кругу, — нервно смеюсь. — Дима Нестеров, я не свободна, у меня есть любимый.

Во взгляде неверие, пристально смотрит и вроде передумал, как мне кажется, прикасаться.

— Думал, я рыдаю ночами по тебе до сих пор! Бедная, несчастная! У меня давно своя жизнь, любимый и счастливая жизнь. И не вспоминала даже, пока ты сам не объявился, — вру конечно, да и плевать.

Высказываю ему, что накипело, вымещаю обиду, ору на него, что есть мочи. А он будто и не слышит, сел на пол опираясь спиной на кровать и смотрит. Сложно понять о чём думает.

Накричавшись устало опускаюсь на край постели, подальше от него. Оборачивается следом, опасливо поглядывая всё-таки решился заговорить.

— Алисс… — зовёт негромко, — успокой мою душу.

Глаза неверяще моргают на него.

— У пьяных нет души.

— Есть, ещё какая, открытая…

— Да пошёл…

Рывком подскакивает, хватает за лицо закрывая рот ладонью.

— Меня это уже бесит.

Грозно мычу вырываясь, как только удалось, метнулась на другой край кровати.

— Алис, ты спала в ту ночь с Антоном?

— Чего?! — изумлению нет предела.

— Ты отомстила мне тогда? Да?

— Больной?!

— Больной, тобою. Тебе сложно сказать и успокоить мою душу.

— Да иди ты со своей душой! Я кто по твоему? Из одной постели и в другую! Как ты?! По себе судишь?!

— Не кричи, просто скажи мне.

С минуту молчу, чтобы я не сказала, он всё равно о своём. Смотрю на него, а потом не сдержалась кинулась с кулаками.

— Ни с кем я не спала! Ты тварь, убил меня в тот день, уничтожил! Пришёл на мой выпускной с ней. Тварь, ты Нестеров! С кем я могла спать, всю ночь ревела и душу изливала. Как идиотка! Из-за тебя! Утром без голоса осталась с опухшими глазами, — видимо снова без голоса останусь, горло уже саднит.

Он не сопротивлялся ударам, как мог прикрывался руками. Потом сгреб в охапку обезвредив и улыбнулся. Крепко сжал, поцеловал куда получилось, куда то в ухо.

— Из-за меня, — шепчет довольный.

— Дим, отпусти меня пожалуйста, я устала, я спать хочу, мне плохо… — взмолилась без сил, взывая к разуму, дрожа от эмоций.

— Не могу я тебя отпустить.

И тут я понимаю неправильность своей тактики. Губы совсем близко, он точно понимает о чём думаю смотря на них. Отпихиваюсь, отпускает. Отхожу к окну.

— Отпустишь?

Мотает головой. Я должна взять себя в руки, усмерить бушующие эмоции, как и свои позорные желания.