Подчинись нам (СИ) - Адлер Алекса. Страница 10

Мне не послышалось? Минет откладывается? Мне всё равно, почему он там должен сдерживаться, раз это всё не случится именно сейчас. И перспектива ласкать его «по-другому» не вызывает во мне даже капли внутреннего сопротивления, хоть я и понятия не имею, что он имеет в виду. Ласкать ведь, а не девственность отдавать.

От облегчения, меня буквально ведёт и голова начинает кружиться. Настолько, что обессилевшее тело внезапно заваливается набок, и я повисаю в хватке его рук. Пытаюсь выровняться, но от внезапно накатившей дурноты, получается лишь сдавленно застонать.

— Что с тобой? — суровым тоном интересуется мой хозяин. Даже моё лицо отпускает. И волосы. Из-за чего, потеряв опору, я окончательно оседаю, падая на выставленные вперёд ладони. Боже, как мне плохо.

— Это от голода. Наверное, — шепчу сипло. Закрываю глаза, чтобы не видеть чёрных мушек. Но они и под веками мельтешат.

— На меня смотри! — хватает меня за подбородок, заставляя запрокинуть голову. — Почему ты не потребовала еды, когда пришла в себя? — теперь он раздражён. Даже зол.

Мне становится нестерпимо холодно. И тело сотрясает дрожь озноба. Или страха.

— Не успела.

— Значит, должна была сказать мне, — чеканит ледяным тоном.

Глава 12

— Я не знала, что вас это волнует. Думала, потом, — я уже сама себя едва слышу. Но слышит он.

— Глупая самка, — оскаливается ри-одо зло, отпуская моё лицо. — Почему ты дрожишь?

— Мне холодно, — шепчу, опуская голову и снова зажмуриваясь.

Накажет? Но за что? За то, что такая немощная и снова не выполнила его приказа? Или за то, что не рассказала, что нуждаюсь в еде? Откуда мне было знать, как он отреагирует на это? Да и когда я должна была ему о своих потребностях заявить?

Ри-одо что-то шипит неразборчиво, садясь назад на диван. Затем я слышу шорох. Кажется, он снимает штаны окончательно. И обувь, судя по глухому стуку рядом. Потом встаёт и идёт куда-то.

Кое-как я наскребаю в себе силы посмотреть. Он действительно голый. И спина красивая. И то, что ниже. Знать бы ещё, почему я на это обращаю внимание.

Подходит к какой-то панели на стене справа. Прикладывает ладонь, быстро нажимает какие-то символы. Потом, не глядя на меня, направляется в ту комнату, где кровать. Чтобы через несколько секунд выйти с каким-то покрывалом в руках. Или одеялом.

А дальше ри-одо делает то, чего я от него совершенно не ожидала. Набрасывает это покрывало мне на плечи, и схватив за подмышки, усаживает на диван. Заворачивает теперь в плотную ткань буквально с головой. Только нос оставляет торчать.

— Сиди здесь. Пока я буду мыться, безмолвный подаст на стол. Когда я выйду, разделишь со мной трапезу.

И уходит. Суровый, хищный и голый. Купаться. Без меня.

А я сижу и ошарашенно хлопаю глазами. Это что только что было? Он проявил ко мне заботу? Ко мне, рабыне и зверушке? Как-то не верится. Хотя… о питомцах ведь тоже хорошие хозяева заботятся? Ну или рачительные. А он, наверное, именно такой. Рачительный в смысле. Насчёт хорошего рано ещё судить.

И уж точно мне нельзя его заботу принимать на свой личный счёт.

Как он там меня назвал? Глупой самкой?

Вот. Очень показательно. Не стоит обольщаться, Лина.

Перехватив плотную ткань, я усаживаюсь удобней. И принимаюсь ждать, поглядывая на двери лифта. Тело по чуть-чуть согревается, хоть меня и знобит до сих пор. Даже взбодриться получается. Особенно от мысли о том, что скоро я смогу поесть. И наверняка не шарики с концентратом, которыми кормили нас мучнистые. Не представляю, чтобы ри-одо такое ел.

Может, это будет настоящая еда? Приготовленая кем-то. Вкусная.

О боже, мой желудок сам себя переварит от этих фантазий.

Скорее бы уже!

Ждать приходится не так уж и долго. Вот только слуга с едой появляется совершенно не оттуда, откуда я его ждала.

Слева от меня внезапно раздаётся едва слышное шипение. Вздрогнув, я резко поворачиваюсь на этот звук. Перед глазами снова всё начинает плыть. Но я успеваю заметить, как плавно отъезжает часть стены. Там, где я даже предположить не могла наличие какой-либо двери. И оттуда появляется поднос, плывущий по воздуху.

Моргнув, я во все глаза таращусь на это странное явление. Даже пытаюсь вспомнить, бывают ли у людей голодные галлюцинации. Как в пустыне миражи с водой.

Но тут вслед за подносом в комнату… вползает… наг. Наполовину мужик, наполовину змей. Точно такой, каких я уже видела. Там в камере у мучнистых. Разве что, этот не такой громадный, как те два первых покупателя.

Он худощавый. Кожа бронзовая с зеленоватым оттенком. А волосы и вовсе синевато-зелёные. Одет в чёрную сорочку, полы которой скрыты под широким поясом.

Увидев меня, он даже в лице не меняется. Лишь зрачки янтарных глаз резко сужаются. И ноздри хищно вздрагивают, втягивая воздух.

И так что-то мне жутко становится.

Сжавшись и стараясь не двигаться и даже не дышать, я пристально слежу за тем, как слуга вместе с подносом быстро движется к столу. По полу бесшумно скользит его длинный серовато-зелёный хвост. Бр-р-р.

Делая вид, что больше не замечает меня, наг сноровисто раскладывает на гладкой поверхности блюда. Настоящую еду. Пахнущую так, что у меня голова снова начинает кружиться. И живот ещё громче урчит. И мне даже не стыдно. Я только и могу думать, что о кусочке… хотя бы чего-то из того, что принёс этот безмолвный.

Есть без ри-одо я, конечно, не рискну. Но разве что-то страшное случится, если я ма-а-аленькую крошку возьму?

Вот только змеелюд, закончив с сервировкой, выпрямляется, отползает чуть в сторону и застывает невозмутимой статуей.

От меня еду стережёт, что ли? Вот гад хвостатый.

И долго ри-одо будет плескаться? Пусть он уже придёт, а?

Глава 13

Чтобы не травить себе душу видом еды, отворачиваюсь вовсе. И теперь стерегу ту арку, за которой скрылся ри-одо. И одеяло на нос натягиваю, чтобы не дышать всеми этими соблазнительными запахами.

Страшновато, конечно, к безмолвному спиной поворачиваться. Мало ли что у него в голове. И я ему явно неприятна. Но по логике вещей он не посмеет причинить вред имуществу своего хозяина. Так что, пусть стоит. А я потерплю. Так даже лучше. Так я точно не поддамся искушению и не разозлю ри-одо тем, что без него к еде притронулась. Лучше голодный обморок, чем вымораживающий гнев хозяина.

Лишь бы он не слишком долго отсутствовал.

И конечно получается так, что хозяин возвращается как раз тогда, когда мой желудок выводит особо громкую руладу. И всё внимание ри-одо сразу же сосредотачивается на мне. Очень надеюсь, что он не будет спрашивать, откуда этот звук. Отвечать же придётся.

К моему облегчению, не спрашивает. Лишь прищуривается, буравя меня нечитаемым взглядом беспросветно чёрных глаз. Подходит к диванчику, одетый лишь в некое подобие свободного чёрного халата. Переводит взгляд на безмолвного, потом снова на меня. Явно оценивая наши позы и локацию. То, что я отвернулась от стола и змеехвостого гада, от его внимания уж точно не ускользает. И, видимо, заставляет сделать какие-то свои выводы.

— Чотжар, это Лина, — смотрит сурово на безмолвного. — Ты отвечаешь за её здоровье, питание, образование и безопасность. Запросишь из мед-блока показатели её организма и расчёты необходимых для нормальной жизнедеятельности веществ. И ещё… Она неприкосновенна. Понял меня? — сужает угрожающе глаза. И обращается уже ко мне: — А ты объяснишь ему, сколько раз в сутки должна питаться, и какая температура твоему организму комфортна.

У меня просто челюсть отвисает, когда я это слышу. Это как понимать? Как заботу? Или как делегирование обязанностей по уходу за зверушкой? Скорее, второе. Точно второе. Но неважно. Главное, результат. Меня будут кормить вовремя. И не дадут замёрзнуть. Но больше всего поражает то, что меня назвали неприкосновенной. С чего вдруг? Надо как-то узнать. Но попозже. Когда будем одни. Сейчас важнее другое.