Черный Камелот - Кайл Дункан. Страница 32

Глаза Колвина удивленно расширились, глаза второго сохранили прежнее выражение.

– Адрес?

Конуэй сообщил. Магнитофон работал, но Уиллс тем не менее достал карандаш и записал что-то в блокнот.

– Он вас ждет?

– Да.

– Когда?

– Когда я закончу... работу.

– Иными словами, когда операция по шантажу будет закончена и вы вернетесь с деньгами.

– Да.

– Назначен ли конкретный день?

– Нет. Только...

– Стало быть, конкретный день не назначен. Но тем не менее он ожидает вас в ближайшее время?

– Думаю, что да.

Уиллс взял отпечатанные листки, коротко взглянул на них и сказал:

– У вас взяли двадцать тысяч фунтов. Это все деньги?

Конуэй колебался не более секунды. Он не был уверен, что деньги, спрятанные в дублинском банке, находятся в безопасности, но все-таки надеялся, что когда-нибудь в будущем их можно будет забрать. Но даже этого короткого промедления оказалось достаточно, чтобы Колвин размахнулся и открытой ладонью врезал репортеру по уху.

От острой боли Конуэй свистнул и схватился за ухо.

Колвин сказал:

– Если я ударю обеими руками, у вас лопнут барабанные перепонки.

– У меня есть еще десять тысяч, – пролепетал Конуэй.

– Где?

– В Дублине. В депозитном сейфе.

– Каким образом вы можете забрать эти деньги?

– Я должен явиться туда лично.

Эти слова Конуэй произнес с вызовом. Пусть только они дадут ему добраться до Дублина, там им его не достать. Руки коротки.

– Список там же, где деньги? – скрипучим голосом спросил Уиллс.

– Нет, они... – Конуэй запнулся и тут же втянул голову в плечи, ожидая удара.

Удара не последовало.

– Не трусьте, – сказал Колвин. – Я понемногу начинаю разбираться в вашем характере. Во всяком случае, я уже могу определить, когда вы собираетесь солгать, а когда просто выбираете слова. – Список у Раша?

– Да.

– Почему же вы тогда заколебались с ответом?

– Я хотел...

– Осторожно, – процедил Колвин.

Конуэй передернулся.

– Дело в том, что там есть еще один документ. Так вот он находится в банке, где и деньги.

– Что за документ?

– Вы ничего мне не сказали про второй документ, – рявкнул Колвин.

– Я и сам не знаю, что он собой представляет, – сказал Конуэй.

– Вы ведь знаете немецкий?

– Да.

– Документ на немецком языке?

– Да.

– Чего же вы в нем не поняли?

– Там цифры, – объяснил Конуэй. – Какая-то финансовая отчетность. Я не смог в ней разобраться.

– И этот документ в Стокгольм тоже привез Раш?

– Да.

– Итак, у Раша было два документа. Первый – список имен. Назовем его «белый список», потому что, в отличие от «черного списка», туда занесены лучшие из лучших. – В глазах Уиллса мелькнула ироническая искорка. – Раш работает на Шелленберга, который руководит всей внешней разведкой СД. Наш парень отправляется в Стокгольм, чтобы передать документы советским властям. Я правильно все излагаю?

– Да.

– Довольно странное поведение, – пожал плечами Уиллс и после паузы продолжил: – Как вы думаете, какую это преследует цель? Еще один вопрос: вы сказали мистеру Колвину, что Раш внезапно проникся ненавистью к фашистской Германии, к той самой Германии, которой он так доблестно служил. Почему?

– Его подставили, вот почему, – ответил Конуэй.

– Очень может быть. – Уиллс посмотрел на Колвина: – Вы правы. От этого человека тянется ниточка наверх, но мы пока не располагаем достаточно полной информацией.

– Так точно, сэр.

– Нужно узнать все, что возможно.

Колвин и Уиллс вышли. Затем первый вернулся с термосом в руке.

– Хотите чаю?

Конуэй кивнул, и Колвин налил ему из термоса коричневатой жидкости.

– Пейте.

Конуэй поблагодарил и выпил. Чай был едва теплым, но у ирландца пересохло во рту, и он жадно сделал несколько глотков. Тем временем Колвин взял металлическую корзинку для мусора и передал ирландцу. Десять минут спустя Конуэя вырвало – прямо в корзинку. Приступ тошноты продолжался долго.

Колвин наблюдал за этой сценой с совершенно бесстрастным видом. Потом сказал:

– Если будешь врать или говорить не всю правду, я заставлю тебя блевать не переставая.

Когда тошнота прошла и многочасовой допрос закончился, Конуэй получил подробные инструкции. Ему уже и в голову не приходило изворачиваться и хитрить. Да и прежней уверенности, что в Ирландии британская секретная служба до него не доберется, у Конуэя не было. Вперемежку с инструкциями репортера накачивали угрозами: он наслушался и про длинную руку, и про недреманное око, и про неистощимое терпение британской службы безопасности.

Тем же самым транспортным самолетом Конуэя доставили в Белфаст. Сидеть в кабине по-прежнему было негде, но, по крайней мере, хоть без наручников обошлось. Рядом на полу лежала посылка с деньгами – настоящими, не фальшивыми.

Конуэй по-прежнему дрожал от страха. Забыть о потрясении ему не давал слабый, но вполне ощутимый запах рвоты, исходивший от его одежды.

Из телефонной будки, находившейся неподалеку от автовокзала, репортер позвонил миссис Монаган и сказал ей, что не совсем здоров – съел что-то несвежее и долго маялся желудком.

– Вам теперь лучше?

– Немного лучше, – ответил Конуэй. Стоявший рядом Колвин слегка улыбнулся. – Сяду на поезд и отправлюсь в Дублин.

– Зачем так рисковать? – сказала пожилая леди. – Если у вас с собой что-нибудь опасное, лучше просто пересечь границу в каком-нибудь тихом месте.

– Ничего, со мной все в порядке.

– Ну, смотрите, – с сомнением молвила миссис Монаган.

Конуэй повесил трубку.

– Рад, что вы не поддались искушению, – заметил Колвин. – Было бы очень скверно, если бы вы предупредили Раша.

– Ничего, – с неожиданным вызовом процедил Конуэй. – Вы увидите, что он куда более крепкий орешек, чем я.

Колвин усмехнулся:

– Это меня не пугает. Люблю решать сложные задачи. А то противно, когда допрашиваемый раскалывается так быстро. – И добавил: – Вроде вас.

В кармане у Конуэя лежал заряженный пистолет. Ирландец шагал к дому миссис Монаган и держал руку в кармане плаща. Черный и плоский автоматический пистолет лежал в пиджаке, и под плащом его видно не было. Деньги лежали в чемоданчике – так распорядился Колвин.

Конуэй был один, но Колвин и еще двое агентов держались неподалеку. Они изображали пьяных – шатались, орали какие-то песни, но дистанцию держали четко. Конуэй оглянулся, остановившись перед решетчатыми воротами, и увидел, что «пьянчуги» затеяли какую-то яростную перебранку. Инструкции были получены самые точные, Конуэй повторил их два раза и запомнил наизусть.

У вас есть ключ?Нет.

Значит, позвоните в дверь.Он позвонил.

Возьмите чемоданчик в левую руку и достаньте пистолет.

Конуэй стоял на пороге, держа чемоданчик в левой руке, пистолет – в правой. Сзади, с улицы, пистолет был не виден – его прикрывала пола плаща.

Когда она откроет дверь, скажите...

~~

При виде пистолета улыбка с лица миссис Монаган сползла, челюсть отвисла.

Она вполне может заупрямиться и закричать, предупредить его. Не упускайте инициативу.

– Тихо. Два шага назад, от двери, – приказал Конуэй.

Миссис Монаган посмотрела ему прямо в глаза. Конуэю ужасно хотелось обернуться и посмотреть, что там делают Колвин и остальные, но он не посмел.

Не сводите с нее глаз. Пистолет имеет гипнотическое воздействие на люден. Как только она уставится на него, считайте, что дело в шляпе.

–Два шага назад, я сказал!

Миссис Монаган медленно повиновалась.

– Дальше. Вперед по коридору.

Выясните, где Раш. Не спрашивайте, находится ли он наверху, – она наверняка соврет. Впрочем, вы поймете по ее глазам.

–Где Раш? – спросил Конуэй.

Он старался говорить тихо и не сводил взгляда с ее лица.