Игрок (СИ) - Покинтелица Евгений. Страница 69

Я же вместо того, чтобы искать укрытие, высунулся с края крыши и остановил телекинезом одну из брошенных ввысь металлических труб. А потом отпустил. Она рухнула на мужика, проткнув его насквозь. Гравитация, бессердечная ты стерва.

На этот раз я решил, что не буду тратить эссенцию, а подожду естественного восстановления.

— Эй, Волчица, похоже, остались только ты и я, не хочешь подняться? Тут такой красивый вид.

В ответ из её горла вырвалось что-то невнятное, похожее на злобное рычание, после чего она встала и пошла ко входу в здание, на крыше которого я сидел. Отлично, пока поднимется как раз восстановлюсь немного. Я присел на край крыши, дабы перевести дух.

То ли выход на крышу неудобно расположен, то ли она шла нарочито медленно, но мне выдалось около пяти минут времени на отдых. Вскоре же появилась она.

По пути Волчица сбросила свою крутую куртку и сейчас стояла в штанах и майке с принтом неизвестной мне рок-группы. Но примечательно было не это. Вокруг неё пылало пламя в форме антропоморфного волка. Оно повторяло её анатомию, но голова была по форме похожа на волчью, а за спиной развевался пламенный хвост.

— Так вот почему ты Волчица, — сказал я.

Но беседовать она почему-то не захотела, а просто накинулась на меня, рыча от ярости. Я заметил, что несмотря на то, что её руки сложены в кулаки, пламя вокруг них выглядит как расправленные лапы с длинными когтями. Соответственно, даже уклонившись от самого кулака, я не раз оказывался задет этими пылающими лезвиями. Она двигалась и била куда быстрее, чем я мог бы ожидать, так что пришлось поднапрячься. Мои ответные удары она словно бы и не ощущала, хотя было чётко видно, что раны получает.

Когда мы оказались у края крыши, я уклонился в сторону от очередной серии ударов, толкнул себя левитацией ей за спину и ударил кулаком ярости. Волчица покачнулась и рухнула вниз. По меркам обычных зданий высота была этажа этак пятого, так что когда пламя погасло и она затихла, я даже не удивился.

Пока я спускался по множеству лестниц и переходов, из цеха напротив вышел Виктор.

Он крайне неспешным и расслабленным шагом шёл в мою сторону. Шёл и хлопал в ладоши. Медленно, драматично.

— Отличное зрелище. Спасибо, избавил меня от нужды разделываться с этими… ничтожествами.

Движение неподалеку привлекло его внимание.

— Ооо. Перехвалил. Магичка жива? Ты же вроде ей в лицо стрелял. Неужели промахнулся?! Слабость у тебя к смазливым мордашкам, мдааа, — он склонился к окровавленной девушке, — Да, по касательной прошла. Надо же. Ну ничего.

Виктор, уже виденным мною ранее движением, вогнал руку в грудь девушки и она изогнулась в агонии. А потом явственно потянул.

— Неееет!

За спиной у меня раздался отчаянный вопль. Волчица? Откуда в ней только столько живучести?

— Да ты, похоже, просто каблук! Разочаровываешь, дружочек! — проговорил Виктор, не отрываясь от процесса извлечения сгустка.

Я подошёл к главе бандитов. Она была едва жива, но активно пыталась ползти в сторону своей подельницы.

— Пожалуйста… ты обещал!

— Я обещал освободить вас, если вы сделаете дело. Вы его не сделали! — пренебрежительно фыркнул Виктор, выкорчёвывая своё детище из жертвы.

— О чём он?

— Паразиты… он заразил нас… они врастают в саму душу… так он вынуждал нас делать, что прикажет… или он просто вырвал бы паразита, разрушив душу… Это хуже смерти…

Но было уже слишком поздно. Черный шарик сформировался в ладони у Виктора. Он поморщился и сунул его в рот, после чего двинулся в сторону Волчицы.

— Не волнуйся, дружочек. Сейчас я закончу и мы с тобой порезвимся.

— Нет-нет нет! Пожалуйста, не дай ему!

Ускорение мышления.

Как бы я их не ненавидел, как бы я не хотел, чтобы они страдали, даже для бандитов подобное — перебор. Душа это ведь что-то большее. Само её существование даёт надежду на то, что смерть — это ещё не конец. Если же Виктор разрушает их, то это, и правда, хуже смерти.

Как там это сделал Бегемот? Память тут же услужливо воспроизвела сцену атаки Николая во всех подробностях. Концентрируешься на цели, на пальцах возникает сияние, потом удар в грудь. Нет, не удар. Касание, а потом толчок и захват. Словно бы это два разных действия. Словно по наитию, я исполнил последовательность, концентрируясь на своём желании коснуться её души.

Тут же я увидел в её груди тусклое сияющее нечто, облепленное чёрной мерзостью, которая проникает своими крохотными отростками куда-то вглубь. Так. Теперь вижу о чём она. Вот оно как со стороны смотрится. Мерзость.

— Да ладно! Не верю! Не сможешь!

За моей спиной я слышал голос Виктора. Смесь из недоверия, восхищения и удивления.

Но я не слушал. Я сконцентрировался на этом чёрном сгустке. Схватил его направляя все силы на то, чтобы удержать. Теперь вторая часть. Разделить. Они ведь совершенно разные. Душа и эта чёрная гадость. Значит, нужно сфокусировать собственную энергию на том, чтобы их разделить.

Я почувствовал, как моя душа, словно бы вибрирует, наполняя силой этот захват. Медленно, но сильно я потянул на себя. Волчица изогнулась в беззвучном крике. И затихла. Но прежде я отделил нечто от её души. Я видел, как душа её теряет форму и, словно белесое облачко, воспаряет в небеса. Умерла. Но по крайней мере не так, как хотелось бы Виктору. Свободной.

Чёрный сгусток бился в моей ладони, запертый в сферу духовной энергии. И в моменты, когда он касался края сферы, я видел образы. Картины из детства, юности, зрелости. Моменты радости, моменты скорби. Самые яркие из тех, что паразит украл у носителя. Последний образ был тем, что она успела подумать перед тем, как я извлёк паразита. Просьба, крик души, желание искупления и возмездия.

— Я не была святой. Но я не была и монстром. Он сделал меня им. Бери моё пламя. Забирай всё, что осталось. Позволь хоть раз послужить доброму делу.

Видение угасло, а шарик затвердел, став тёмно-оранжевым.

— Не верю…

Я сжал кулак и энергия впиталась в ладонь. А в голове возник образ медведя, сотканного из пламени.

К тому же восполнился запас ментальной энергии. Это ужасный способ стать сильнее. Но я приму этот дар, чтобы сокрушить этого ублюдка.

— Ты не перестаешь меня удивлять. Правда. Каждый раз, когда я думаю, что ты достиг предела, ты отчебучиваешь что-то ещё. Вот за это я тебя и люблю. А теперь, будь добр, сдайся. Я усыплю тебя и всё кончится.

Вместо ответа я выпрямил руку с револьвером и нажал на спуск пять раз. Благодаря тому, что я стал куда сильнее, разброса почти не было. Все пули отправились в Виктора. Он изогнулся, словно змея, и ушёл от атаки.