Свет погасшей звезды (СИ) - Штиль Жанна. Страница 16

Михай стал её тенью. Ходил следом, постоянно предлагая ей то напитки, то мороженое, то выпечку, то что-то ещё.

Она отказывалась и парень, скрипя зубами, выбрасывал угощение в урну.

— Отстань ты уже от меня, — молила она его, получая в ответ нахальную улыбку.

Вот и сейчас он стоял возле неё, протягивая жестяную банку «Швепса».

Наташа смотрела на капли воды на отпотевшей банке и не решалась взять. А пить хотелось. В пересохшем горле стояла горечь. Взятая с собой вода согрелась и была вылита на постоянно потевшие руки и лицо. Девушка плохо переносила жару, как и ощущение липнувшей к рукам грязи.

Не найдя урну, Михай поставил банку на каменный парапет.

— Завтра напьюсь пива в Хофбройхаусе, — сказал он, опуская ниже козырёк бейсболки. — Ты пила коктейли из пива с лимонадом?

Наташа промолчала. Вдруг подумалось, что «завтра» может не наступить. И этот парень, пусть пьяница и разгильдяй, и ни в чём неповинные мужчины, женщины и подростки из автобуса… И даже Мисси… Они сегодня ночью могут погибнуть.

— Ещё мне нравятся к пиву белые колбаски с баварской горчичкой, — продолжил Михай. — Ты ела белые колбаски?

— Я впервые в Баварии, — ответила она. Хотелось не только пить, а уже и есть. — А ты, судя по всему, был в Мюнхене не раз.

— В Глокенбахе у мачехи вилла. Хочешь, поедем туда? Там есть бассейн.

Девушка окинула его любопытным взором и вздохнула — тянуло домой, в уютную тишину квартиры, принять прохладный душ и завалиться на диван с хорошей книгой. Поглядывая по сторонам, искала удачный ракурс для фотосъёмки.

Михай секунду назад смотрел в другом направлении, затем будто спохватился и… пользуясь моментом, сфотографировал её.

— А разрешение спросить совесть не позволила? — заметила его хитрость Наташа.

— Ты же, лапуля, не позволишь, а мне приятно будет посмотреть на тебя… потом.

— Ладно, смотри, — равнодушно пожала она плечами, делая несколько новых кадров. Его безобидное «лапуля» уже не раздражало.

Неожиданно вспомнила, что в её мобильном телефоне нет фотографии, где она стоит у цветущей яблони. Да и видео, в котором она рассказывает Татьяне об автобусном пьянтосе у неё тоже нет. За дни путешествия она не отослала подруге ни одной фотографии.

Задумалась: как же так? Она же ничего не перепутала? Почему начались нестыковки? Значит ли это, что авария может не произойти? Что-то пошло не так?

А всё пошло не так, — с ехидством отозвался внутренний голос. Начиная с января, с того телефонного звонка, с момента появления в твоей жизни Шамси Леммы.

Мысли рассыпались горохом, поскакали как по кочкам. Почему араб решил, что история незыблема? Что он знает о временных порталах и путешествиях во времени? Наличие у него машины времени ни о чём не говорит. Как он ею управляет? Почему с её помощью не смог вернуться назад? Или уже смог?.. Вот бы ей его машину.

Она осматривалась, закладывая телефон в сумочку на поясе. Тяжело дышала — и от нахлынувшего волнения, и от усилившейся жары. Пора уходить со смотровой площадки.

Туристы собирались у лестницы. Мисси, высунув язычок и тяжело дыша, скулила и жалась к ногам хозяйки. Ждали Людмилу Афанасьевну, а она…

Наташа отыскала её по белому открытому сарафану. Гид стояла вполоборота к ней у смотрового бинокля с купюроприёмником и, кокетливо накручивая длинную прядь платиновых волос на палец, мило улыбалась смуглому высокому мужчине. Слишком смуглому.

Девушка пригляделась: Шамси?!

В широких лёгких штанах и такой же светлой рубахе навыпуск, без головного убора, со стянутыми в хвост чёрными волосами, это был без сомнения он. Ещё больше потемневший от солнца, он не прятался от него и не выглядел измученным ни жарой, ни жаждой. Опершись рукой о низкую стену ограждения, он разговаривал с Люсей. Она улыбалась ему, он ей.

Шамси… здесь, — перехватило дыхание у Наташи. Сердце застучало с удвоенной силой; ноги налились тяжестью. Он собирается сесть в автобус и продолжить поездку в нужном ему направлении. Он… и все они…

Она сняла очки и прищурилась от ударившего в глаза яркого света. Подняла взор к небу — на нём ни облачка, ни единой парящей птицы. Взгляд метнулся вниз, на терракотовые черепичные крыши, зацепился за шпили Церкви Святого Себальда, упал на араба.

Он в упор глянул на неё.

Их взгляды столкнулись. Его — спокойный, уверенный, холодный. Её — недоумевающий, тревожный.

Да он знает, что я еду в этом чёртовом автобусе! — дошло до Наташи. Он не удивлён неожиданной встречей!

Или уже не одну минуту наблюдает за тобой и успел прийти в себя в отличие от тебя, — возразил насмешливо внутренний голос.

Шамси не спешил отвести глаза. Слегка наклонив голову набок, он переключил внимание на Михая. Вернулся взором к женщине, затем снова к парню.

Люся повернула голову в их сторону, заинтересовавшись, кто завладел вниманием её собеседника.

Наташа успела отвернуться. Схватила «Швепс»; прозвучал характерный щелчок вскрытия банки. С вожделением пила напиток, не чувствуя как прохладная струйка стекает по подбородку, шее.

Михай наблюдал за ней, покусывая нижнюю губу и довольно усмехаясь.

Она выпила всё до дна: жадно, безотрывно. Услышав громкий голос гида, призывающий собраться всем у автобуса, искала Шамси. На площадке его не было.

Не оказалось его и в автобусе.

Люся стояла у кресла Розы Львовны и внимательно слушала, о чём та ей говорит. Едва слышно скулила Мисси.

Спрашивать у гида, с кем она так мило беседовала на обзорной площадке замка, разумеется, Наташа не станет.

Уточнила у водителя, во сколько они прибудут в Ингольштадт.

— Там будет остановка у ночного кафе, — ответил Юрий Васильевич.

— А мост? От него до кафе далеко?

Мужчина задумался, поглядывая в зеркало заднего вида, выруливая со стоянки.

— Не так чтобы очень. Минут пять пешком. А мост тебе зачем? — повернул он голову в её сторону. — Тебе какой нужен? Мы ж не через центр поедем, а по мосту Шиллера. Если встретиться с кем нужно, пусть в кафе идут в Кленцепарке.

— А маршрут поменять можно?

— Это вряд ли, — он снова глянул на неё. — Людмила в таких вопросах принципиальная. Я с ней не первый раз еду.

Всё к лучшему, — вздохнула Наташа. Она заведёт будильник за полчаса до въезда на мост. Что станет предпринимать и как остановит автобус у реки, пока не знала.

Группу привезли на обед в симпатичное кафе, выполненное в деревенском стиле: грубо сколоченные деревянные столы, скамьи, занавески на окнах, цветы в кадках, подача еды в керамических горшочках и на чугунных порционных сковородках.

Всё меню практически с присутствием картофеля в любом виде.

Неожиданно, — подивилась Наташа, выбирая запечённый картофель с сыром фета и баварские пряные колбаски.

Мясные национальные блюда также имелись. Внимание привлекли клопсы.

— Это маленькие отварные биточки из телячьего фарша, размягчённого в сливках хлеба, яйца и анчоусов. Политы соусом из лимонного сока, белого вина, горчицы и каперсов, — просветил её Михай, севший напротив.

— Что? — от неожиданности девушка едва не выронила вилку. — Ты интересуешься кулинарией?

— У меня собственный ресторан на Маркса. «Мишель», — горделиво приосанился он, снимая бейсболку и прочёсывая пятернёй чёлку. — Причём успешный. Приходи, не пожалеешь. Почётной гостьей станешь.

Девушка удивилась в очередной раз. «Мишель»? В модный ресторан с лаунж-зоной и авторской коктейльной попасть было проблематично. Запись велась на месяцы вперёд.

— Рулька по-берлински — любимое блюдо восточных немцев, — продолжил Михай, указав на соседний стол, куда официант водрузил большую сковородку с рулькой и запечёнными овощами. — Вываривается исключительно в немецком пиве, затем от души сдабривается чесноком, луком, можжевеловыми ягодами, пряностями и запекается со шкурой. А там, — кивнул он направо на стол, за которым сидели Роза Львовна с мужем, Люся и две девицы, не сводившие с отпрыска олигарха соловых глаз, — рулетики из говядины с пряным тёмным соусом из бульона, красного вина и овощей. Супы… эмм… — вытянул он шею, — вижу с блинной лапшой, который хавает рыжая тётка.