Аскатон. Возвращение домой (СИ) - Тимощенко Анастасия. Страница 30

– Потому, что по сравнению с ними, голуры жалкие букашки. – Обреченно молвила Лаурелия.

– Ничего, прорвемся! – Бодро ответила Ксенерва. – Мы в безопасности, пока здесь.

– Они вынесут дверь или по стене заберутся в окно. Мои стрелы им не помеха. Тут нужен меч, чтобы обезглавить тварь. Только после этого она умрет.

Оптимизма в Ксенерве после этих слов поубавилось. Лаурелия бросилась запирать вторую дверь у лестницы, прекрасно понимая, что это их не спасет. Ксенерва разглядывала приближающихся монстров. Они действительно были намного крупнее, гибче и быстрее своих собратьев. Если кожа голуров была орехово-бурой, то кожа зуров имела бледно-голубой оттенок. Холодные, абсолютно белые, не имеющие зрачка, глаза вселяли ужас. Даже голуры выглядели испуганными и опасливо расступались перед зурами. Один из низ них, не сбавляя скорости, с ходу начал забираться вверх по стене подобно пауку. Остальные принялись ломать дверь.

– Чтобы не происходило внизу, не трать стрелы. – Глухо сказала Ксенерва, пытаясь скрыть волнение. – Стреляй, только когда они будут внутри.

Лаурелия сглотнула и согласно кивнула.

Ксенерва взобралась на подоконник и присела на корточки. Зур остановился на полпути. Белесые глаза встретились с аспидно-черными глазами Ксенервы. Эти глаза на мгновенье парализовали ее волю, не позволяя отвести взгляда. Спустя секунды, показавшиеся вечностью, Ксенерва передернула плечами, сбрасывая оцепенение. Ее губы растянулись в хищной улыбке, обнажив острые клыки. Зур издал низкое утробное рычание. Ксенерва была похожа на пантеру, готовящуюся к броску. Как только зур, продолжил движение, она прыгнула вниз прямо на своего соперника. От удара об землю Ксенерву откинуло прочь.

Лаурелия из окна наблюдала за происходящим внизу. Ксенерва кубарем прокатилась по земле. Ее противник встал раньше и подступал со спины.

– Сзади! – Закричала Лаурелия.

Ксенерва резко развернулась, выставив руки вперед, и глубоко полоснула зура по груди. Тот немного опешил, поняв, что недооценивал противника. Этого хватило, чтобы совершить прыжок и вцепиться в голову зура, которая тут же полетела прочь.

«Второй раз мне так не повезет», – подумала Ксенерва.

В этот момент другие зуры с громким треском разнесли дверь в щепки и отошли от нее, освобождая проход для голуров, которые сразу же ринулись в башню.

– Держись, Лаура! Я буду сильно занята некоторое время. – Сказала Ксенерва, видя, что зуры очень заинтересованы ее персоной.

Лаурелия с напряжением сверлила взглядом менее прочную, чем внизу дверь.

«Нужно встретить гостей, – подумала Лаурелия, – а то как-то невежливо выходит с моей стороны»

Она вытерла об одежду вспотевшие ладони, достала лук, вытащила стрелу и тяжело вздохнула, затем открыла дверь, и стала пускать стрелы точно в головы приближающимся тварям. Те кубарем валились вниз, устилая своими телами узкий лестничный коридор.

Так близко Лаурелии еще не приходилось видеть голуров. Одно дело стрелять с дерева или холма, другое оказаться в более тесном контакте. Когда, неприятелям оставалось около метра до двери, Лаурелия заскочила в комнату и резко захлопнула за собой дверь. Секундами позже дверь начала трещать. В образовавшуюся от тяжелого удара дыру просунулась голова, в которую Лаурелия немедля воткнула и выдернула клинок, затем отступила к дальней стене, где на матрасе лежала Алиида. Стрел оставалось очень мало. Лаурелия стиснула зубы, готовясь драться до последнего.

Выломанная дверь отлетела прочь, голуры посыпали в башню. Лаура за секунды спустила последние стрелы и схватила табуретку, подняв ее над собой. Она понимала бессмысленность этого действа, но так чувствовала себя увереннее, чем с пустыми руками. Голуры стали пятится назад. Лаурелия удивленно посмотрела на деревянный табурет, и совсем рядом услышала грозное рычание. Она медленно повернула голову и поняла, что ее табуретка совсем ни при чем. Возле нее стоял волк Ксенервы, но выглядел он уже иначе, чем раньше: он заметно увеличился в размерах, длинная серая шерсть сменилась на короткую черную, через нее было виден рельеф накаченного мускулистого тела, глаза сверкали как янтарь, шерсть на загривке была длиннее остальной и встала дыбом, удлинённые уши напоминали рысьи. Волк оскалился и злобно рычал.

– Славный малыш … – Прошептала Лаурелия, боязливо косясь на преобразившегося волка.

Голуры кинулись в атаку, волк бесстрашно ринулся им на встречу. Он одним ударом лапы отправлял противников на пол, где сминал словно фантики.

Ксенерва расправилась с еще одним зуром, но перед смертью тот оставил на ее икре довольно глубокую рваную рану. Из-за этого Ксенерва прихрамывала и стала уступать в скорости. Благо для нее – зуры не нападали толпой и испытывали ее поодиночке. Из-за травмированной ноги, Ксенерва не смогла вовремя увернуться и получила удар по лицу, от которого осталось четыре толстых царапины. Она взревела скорее от досады, чем от боли, и забыв про все, кинулась на обидчика. Ксенерва зубами вырвала кусок плоти с шеи зура, выплюнула ему в лицо и со всей силу наотмашь ударила по голове. Зура отнесло в сторону. Но в этот момент другой схватил Ксенерву двумя руками за шею.

Маргдан и Аймон издалека увидели детскую площадку, усыпанную мертвецами. Спустившись, они с удивлением рассматривал то, что раньше было голурами.

– Нехило! – Впечатлено прокричал Лейкас сверху, сидя на Деркусе.

– И не говори. Сам восхищаюсь. – Аймон в замешательстве покусывал свою щеку.

Лейкас спешился и пошел проверить дом.

– Мать вашу! Кто же их так отделал? – воскликнул изумленный Маргдан.

– Моя будущая жена, если не ошибаюсь. – Ответил Аймон. – Нужно будет вернуться и сжечь останки.

– Повезло тебе. – Ухмыльнулся Маргдан. Он подкинул ногой голову голура, словно мяч и отправил в ворота с дырявой сеткой.

Лейкас крикнул с крыльца:

– В доме пусто, но они здесь были. На полу много крови, скорее всего волка.

– Значит, далеко они не ушли. – Сказал Аймон. – Там за деревьями есть каменная башня, возможно, они перебрались туда, как в более надежное убежище.

– Что-то я уже опасаюсь встречи с твоей диарой. Судя по тому, что я вижу, она не нуждается в помощи. – Справедливо заметил Маргдан. – Может ну ее – сбежавшую невесту? Нагуляется сама придет.

– С этого дня я буду побаиваться за Аскатон, когда ее не будет рядом со мной. – Серьезно ответил Аймон, но в глазах его плясали смешинки. – Ладно, полетели.

Аймон был обескуражен тем, что увидел за деревьями. Черноволосая девушка без труда расправлялась с зурами, которые, даже для даймонов являлись серьезными противниками. Незнакомка оторвала кусок от шеи зура, выплюнула ему в лицо и с одного удара снесла противника с ног. Но вот ее саму схватили за шею. Маргдан дернулся было к ним, но Аймон остановил:

– Не торопись, нужно дать ей шанс.

Девушка тщетно пыталась высвободиться, но зур вцепился мертвой хваткой.

«Силы нет, дави на глаз», – вспомнила она. Ксенерва отвела руки за голову и большими пальцами стала давить в глаза зура, тело которого стало более податливым. Она отвела таз в сторону, и нанесла удар в живот, затем обхватила руку противника, подсела под него, выпрямила ноги, и, подавшись вперед, совершила бросок через спину. Ксенерва со всех сил нанесла ногой удар в грудь, оказавшегося на земле зура. Вслед за хрипами, изо рта противника потекла кровь.

Но, Ксенерва уже думала, о том, как поступить с тем другим, что наступал на нее с окровавленной шеей. Подволакивая ногу, и чувствуя усталость, она двинулась ему на встречу и применила излюбленный прием дворовой шпаны «удар жбаном». В глазах Ксенервы все поплыло, когда как ее противник никаких неудобств не испытал и ударом в грудь отправил девушку на землю.

Аймон с интересом наблюдавший за развитием схватки уже хотел вмешаться, но из окна башни выпрыгнул огромный волк и встал между девушкой и зуром. Он злобно зарычал, кинулся на неприятеля и доделал то, что не успела Ксенерва – лишил тварь головы. Затем вернулся к лежавшей на спине девушке и лег рядом с ней. Она погладила волка левой рукой, потом правой взяла животное за холку и заползла волку на спину. Тот встал и направился к башне. Голова Ксенерва безвольно опала на шее пса. Растрепанные волосы заблестели на солнце, словно золото.