Американский демон (ЛП) - Харрисон Ким. Страница 37

Конечно же, он отступил, не сводя глаз с моих волос, все еще плавающих от энергии линии.

— Ты прекратишь шпионить за мной, — потребовала я, сдерживая гнев. Конечно, я заставила его обернуться, но теперь это может стать липким, и у меня внутри все сжалось от более уродливых проклятий, которые были у меня под рукой. — И я хочу получить прямой ответ, чтобы мы могли решить это прямо здесь, прямо сейчас, — смело сказала я. — Ты заставляешь людей нападать друг на друга во сне? — О, Боже. Если бы это было так, то мне запретили появляться бы больше, чем у Патриции, потому что мы собирались разнести эту улицу.

— Нет, — просто сказал он, его козлиные глаза с прищуром посмотрели на окружающие здания.

— Правда? — спросила я, не веря ему, но все же веря. Демоны всегда хотели, чтобы их поймали. Это давало им какое-то занятие, и они процветали на дурной славе, веря до нездоровой крайности, что такой вещи, как плохая пресса, не существует.

Его глаза вернулись к моим, и я подавила дрожь.

— Ты, кажется, испытываешь облегчение, — сказал он, и я выдохнула, глядя на проезжающие машины и медленно возвращающееся пешеходное движение.

— Так и есть, — призналась я. — Мне не нравится надирать демонам задницы. Слишком много сопутствующего ущерба, и мне никогда за это не платят.

Он снял темные очки и водрузил их на свой узкий нос.

— Думаешь, сможешь победить меня? — сказал он довольно высокомерно.

Я перевела взгляд с его волос, слегка развевающихся на ветру, на байкерские ботинки.

— Ага.

— Ты даже не можешь получить пакетик с бессонницей от местного заклинателя, — обвинил он.

Отлично, он это видел.

— Я не тот, кто столкнулся с обнажающим проклятием, пытаясь избежать ушиба носа. Прижать тебя к тротуару отняло бы у меня много сил, хотя, как бы ни был хорош ужин в честь Дня благодарения в больнице, у меня есть планы. — Я не решалась придать своим словам больше веса. — Прекрати шпионить за мной. Я серьезно. В этой реальности у нас есть правила, и одно из них заключается в том, что ты не можешь преследовать людей или пугать их, чтобы получить то, что хочешь. Если ты хочешь что-то узнать, спроси меня. Мне нравится беседа. А теперь, если ты меня извинишь, я должна отправиться в университет, чтобы немного вздремнуть.

Я повернулась, чтобы уйти, не уверенная, собирается ли он выполнить мою просьбу или нет. Как бы то ни было, он заставил меня опоздать, и теперь мне предстояло написать Дженксу и Айви, что я заберу их на полчаса позже, чем планировала. На первый взгляд это казалось не так уж много, но Дженксу приходилось есть каждые сорок минут, когда он был активен, и хотя Айви следила, чтобы он ел, Дженкс ненавидел, когда о нем заботились.

— Дай мне свои деньги, — сказал Ходин, и я развернулась.

«Он что, грабит меня?» подумала я, когда его длинная, украшенная кольцами рука протянулась ко мне.

— Прошу прощения?

Рука Ходина опустилась, когда он искоса посмотрел на ближайший магазин позади себя.

— Я принесу тебе твою бессонницу. Тебе это понадобится.

— И ты знаешь это… откуда? — Мои глаза подозрительно сузились. — Ты знаешь, кто настраивает людей друг против друга во сне.

Ходин пожал плечами.

— Отдай мне деньги. Если я смогу заставить эту ведьму продать мне амулеты, ты расскажешь мне, как ты заслужила прощение Ала за то, что обращалась с Богиней. Если я не смогу, я скажу тебе, кто настраивает людей друг против друга во сне.

Предупреждение Ала о том, что он обманщик, усилилось. Засунув руки в карманы, я посмотрела на него, желая получить амулеты, но еще больше желая узнать имя того, кто был ответственен за это.

— В чем подвох?

Ходин напрягся и замолчал, когда машина замедлила ход, женщина за рулем посмотрела на него.

— Здесь нет… подвоха, — сказал он, и я посмотрела на него, думая, что он высокий, в темных джинсах, кожаной куртке, загадка с закрытыми эмоциями. Наконец я развернула сумку, чтобы найти бумажник.

— Хорошо, но если я выиграю, я хочу, чтобы ты тоже перестал преследовать меня.

Ходин взял пачку денег, которую я ему дала, держа ее двумя пальцами, как будто это была дохлая крыса.

— Чертовски любопытный способ ведения экономики.

— Это то, что у нас есть, — сказала я, затем уселась на ближайшую скамейку, когда он бесшумно зашагал в магазин в байкерских ботинках, выглядя как нежить на солнце. Дверь закрылась с веселым звоном колокольчиков, и я ждала в нервном ожидании, считая проезжающие мимо беззаботные машины.

— Она не продаст их ему, — прошептала я, ерзая, когда села на край холодной скамейки и уставилась на магазин. Амулеты для бессонницы действовали максимум день или два, и позже вы платили за это бриллиантами. Я не думала, что тот, кто это делал, целился в меня, но даже в этом случае мы должны были сделать это быстро. — Я так и знала, — сказала я, одновременно торжествующая и разочарованная, когда он почти сразу вышел, но мои губы приоткрылись при виде сумки в его руке с логотипом Патриции сбоку.

— Она продала их тебе? — воскликнула я, вставая, когда он сократил расстояние между нами и протянул мне сумку. Опустив голову, я заглянула внутрь и увидела четыре упакованных амулета. — Я не могу поверить, что она продала их тебе, — сказала я, беспокойство вспыхнуло во мне. Черт возьми, теперь у меня ничего нет. — Она должна была знать, что ты покупаешь их для меня.

— Я могу быть убедительным, — сказал он отстраненно. — У тебя есть амулеты. Итак, как тебе удалось не только выжить после Галли, но и вернуть его доверие?

Дерьмо на тосте, все, что я сделала, это купила несколько амулетов, которые могла бы купить на другом конце города. Но затем мой взгляд метнулся к нему.

— Где сдача?

— Где что? — Ходин, казалось, застыл.

— Сдача. — Наклонив голову, я протиснулась вперед в его пространство, пока он не сделал шаг назад. — Ты знаешь, разница между тем, что я тебе дала, и тем, сколько стоят амулеты.

— Вот что это такое, — почти прошептал он, сосредоточившись на чем-то далеком.

— О, Боже мой, — сказала я, почти смеясь. — Ты что, украл их? И сумку тоже? Ты мой должник, Ходин. Я выиграла. Сделка была, и я цитирую: «Если я смогу заставить эту ведьму продать мне амулеты». Не «Если я достану тебе амулеты» или «Если я смогу украсть амулеты и не попасться».

Смуглое лицо Ходина вспыхнуло.

— Я их не крал.

— Тогда где моя сдача? — сказала я, зная, что, должно быть, чувствовала моя мама. — И мой чек, — добавила я. — Мне он нужен для уплаты налогов.

— Деньги в кассе, — сказал он неловко. — Я их не крал.

— Нет, ты просто переплатил. Я дала тебе столько, что хватило бы на дюжину амулетов. Ты принес мне четыре.

— Э…

С пакетом в руке, я цокнула, переводя взгляд с его застывшего выражения лица на тихий магазин.

— Ты набил кассу и взял то, что хотел, включая сумку.

Он повернулся, как будто собираясь уйти. Я схватила его за рукав, дернувшись, когда он развернулся, прежде чем я смогла прикоснуться к нему.

— Эй. У нас была сделка. Кто так делает? Ходин, не уходи. Я все равно собиралась рассказать тебе об Але… — Я осеклась, голос задохнулся от внезапного взгляда Ходина.

— Если ты покупаешь амулеты от сна, то уже знаешь для чего, — сказал он, глядя козлиными глазами на сумку с амулетами. — Бодрствование — единственный способ выжить от баку, как только он нацелится на твою ауру. Молись, чтобы он получил то, что хочет, прежде чем съест все твои скорлупки и оставит тебя животным.

Тпру. Подожди. У меня перехватило дыхание, и я уставилась на него.

— Баку? Это тот, кто все это делает? — Я вытащила изо рта растрепанный ветром локон. — Я никогда не слышал о баку. Как это остановить?

Мрачное выражение лица Ходина, казалось, дрогнуло, и он заколебался, изучая мое лицо, как будто не был уверен.

— Баку, — наконец сказал он, поправляя меня. — Есть только один, и ты не можешь его остановить. Ты терпишь это. — Ходин сел посреди скамейки, как будто устал, широко расставив колени в классическом мужском стиле. — Как чума или бесконечная зима. Почему ты ищешь бессонные чары, если они тебе не сказали?