Застеколье (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич. Страница 3

– Валяй.

– Когда меня назначили секретаршей к секретному полпреду, назвали ФИО, я удивилась – вот, думаю, полный тёзка историка нашего. А потом, когда Виктор Витальич мне вашу фотку показал, я вообще обалдела. Ну, думаю, двойник, да еще и тёзка. Я же недавно с нашими – ну, с одноклассниками, виделась. Разговаривали – кто, где. Ну и об учителях, естественно разговор был. Сказали, работал мол, историк, до середины зимы, а потом на больничный ушел. А потом в школу не вернулся, книжки пишет. И в городе я вас видела с месяц назад… Олег Васильевич, а вы вообще, кто?

– Чудес на свете много… Ну и так далее. Не ломай голову. Давай сигареты и тащи еще кофе. А лучше – отдай нам чайник. И пепельницу.

– Пепельница на столе. А зажигалка?

– Своя есть, – доложил я и ушел.

Пока я болтал с Ксенией, генерал не терял времени зря – допил кофе, а теперь пытался отыскать чужие «глазки». Отчаявшись, сел на место.

– Пришлю ребятишек, пусть уберут, – решительно заявил генерал.

– А зачем? Пусть стоят, – покачал я головой. – Хлеба не просят,мне не мешают. Тем более, если эти убрать – новых натыкают.

– Вот скажи, кто это мог быть? – риторически спросил генерал. – Я сейчас не про заказчика, а про исполнителя. Ведь кто–то из своих, не иначе.

– А заказчик не волнует?– поинтересовался я.

– Ну, постольку – поскольку… – покрутил генерал рукой в воздухе. – Найти исполнителя – выйдем и на заказчика. В принципе, новый и секретный полпред может интересовать кого угодно – от Моссада с ЦРУ до смежников. Хоть армейцев, хоть дипломатов. У нас спецслужб развелось, как вдов после Куликова поля!

«Образно, однако! – удивился я. – Что–то новое в лексиконе генерала»

В этот момент Ксения принесла чайник. Генерал, как Шахерезада, прекратил «дозволенные речи», а я наоборот.

– Ксюша, у тебя идеи есть? Кто и когда это мог сделать?

– Олег Васильевич, – вмешался генерал, озирая взглядом кабинет. – Может, в другом месте поговорим?

– Так мы секреты обсуждать не будем. И вообще… –Сделав паузу и, как хороший актер, потянув ее, сколько сумел, попросил: – Товарищ генерал, наливайте кофе. А ты Ксюша, посмотри на свой монитор.

Ксюшка кивнула и, оставив нам чайник, вышла. Но не успел Унгерн разлить кипяток, девушка вернулась.

– Олег Васильевич, что вы такое творите? – с дрожью в голосе спросила она.

Глава 2

– А что такое? – снова занервничал генерал. Потом, распотрошив пачку и закурив, предположил: – Камеры не работают?

– Только эта, – кивнула Ксюшка на глазок. – По всем остальным – и на том, который на входе и прочем, картинка нормальная идет, а тут – рябь…

– Ну, это нормально, – успокоился генерал. – Олег Васильевич как–то столько аппаратуры испортил, что медицинское управление до сих пор вздрагивает… А это – ерунда! Думаешь, остальные камеры тоже сдохли?

– Должны бы, – пожал я плечами. – А Ксюшеньке хочу сказать… Во–первых, сам не знаю, а во–вторых… – А во–вторых, подчиненные вопросов начальнику задавать не должны, – закончил за меня Унгерн, раздавливая в пепельнице окурок и вытаскивая новую сигарету. Ксения, гордо подняла нос и вышла.

– Обиделась, – равнодушно отметил я.

– Помню, в году так… в восемьдесят шестом, встретил старого друга. Учились с ним вместе, – пояснил генерал, затягиваясь и запивая дым глотком кофе. – Я после училища, скажем так, по «внутренней линии» служил. Контрабанда оружия, проверка оружейных заводов и прочая мутотень… А он и в Афгане побывал, в Анголе отметился. Сидим в кабаке, звездочки капитанские отмечаем, хоть в штатском оба. Тут, к нам один хмырь подкатил, а с ним еще трое, на скандал напрашиваются. Я уж решил – уходить придется. Справиться–то бы мы с ними справились, но кому нужны разборки? То–сё, пятое–десятое, служебное расследование… Ну, сам понимаешь… А дружок мой, в глаза этому хмырю глянул, улыбнулся и говорит: «Сел бы ты парень на свое место…» И все, как отрезало. Ушли они за свой столик и сидели, как пришибленные. И сказал–то тихонько так, а у меня мурашки по спине пробежали… А потом, лет так… через пять… когда я сам по всем «горячим точкам» прошелся, мне один знакомый сказал – ты, говорит, Виктор, смотришь и говоришь, словно в прицел смотришь…

– Это вы к чему? – поинтересовался я.

– К тому, дорогой мой, что у меня такое чувство сегодня возникло, когда ты сказал – дескать, сядьте, генерал, кофе стынет. Так мог сказать лишь тот, кто уже в бой сходил не один раз … И еще… Тот, кто не только сам ходил, но и других водил. Ты когда это успел–то, за две недели? Еще… Как–то ты ногу подволакиваешь, странно.

Появление Ксении отвлекло генерала от вопросов, которые не доставляли мне никакого удовольствия.

– Извините, там товарища генерал–майора спрашивают. Просили в бухгалтерию позвонить, по поводу завтрашней командировки, – доложила Ксения.

– Ксения, позвони сама. Скажи, командировка отменяется. А ты, товарищ полпред… – Проводив глазами девушку и дождавшись, пока не закроется дверь, продолжил, – завтра же… нет, сегодня же ложишься в клинику, на обследование. Медики должны осмотр провести.

– Так вспомните, господин генерал. Проводили медики осмотр две с половиной недели назад. Аккурат, как мне должность дали… Я до сих пор удивляюсь, что меня вместо «дурки», в «полнонамоченные» представители определили, – усмехнулся я, вспомнив свое возвращение в Застеколье и подмокшее удостоверение.

– Так, вишь, какое дело–то… – покачал головой генерал. – Это для тебя Застеколье – новость, а для руководства – непреложный факт.

– Это как? – удивился я.

– Ты не подумай, я сам толком не знаю. Так, обиняками. Но, как выяснилось, сотрудничали когда–то государи наши и «застекольщики». А как революция случилась, то все и оборвалось. При Горбачеве об этом вспоминали, но опять забыли. Не до того было. Но документы никуда не делись, лежат в архиве. А вот при нынешнем Президенте, все чуть–чуть по–другому. Может, скептицизма в чем–то больше, но от реальных фактов он не отмахивается. А твое появление – как манна небесная. Параллельное пространство – это же масса возможностей! Ну, вспомни–ка, он сам тебе говорил – если не контроль, то хотя бы информация. Уже немало!

– Стало быть, о Застеколье знает не три человека, а гораздо больше, – сделал я вывод.

– Правильно мыслишь, – одобрительно кивнул генерал. – Так что, о секретах тут лучше говорить не будем. Верю, что ты усилием мысли «гасишь» радиоволны и телесигналы, но… Есть и другие способы. Пришлю я сюда ребятишек, пусть «чистку» организуют.

– А вы, господин генерал, уверены, что они новых «жучков» не налепят?

– Да я, видишь ли, теперь уже ни в чём не уверен, – сокрушенно покачал головой генерал. – Подожди, не отвлекайся. Сейчас машину возьму, поедем в клинику. Смущает меня твоя нога. Что с ней случилось–то? Не темни, все равно узнаю.

– Виктор Витальевич, некогда! Ногу проткнули, но все уже зажило, не беспокойся. Врачи там хорошие, лекарства тоже. С клиникой не получится, времени нет, зато новости есть. Может, вы меня куда–нибудь перекусить сводите?

– Ладно, «темнила», – вздохнул генерал. – О тебе ж беспокоюсь. Ну, перекусить можно. На углу есть приличная кафешка, туда и сходим. Да, кстати… Ключик возьмите, господин полпред, от сейфа, – протянул мне Унгерн крошечный ключ.

Если бы пришлось проводить обыск в кабинете – не отыскал бы.Сейф был замаскирован отменно. Впрочем, кому надо, те бы его нашли сразу. Ключик открывал только крышку, под которой прятались кнопочки с цифрами.

– Код я пока свой поставил, – ловко нажал на кнопочки генерал. – Тут как на электронном ящике – логин, пароль. Поменяешь потом. Только, я тебя умоляю – не ставь свою фамилию и дату рождения! Не облегчай жизнь любопытствующим.

Дверца сейфа отошла в сторону, обнажив содержимое. Невеликое, скажем так. Несколько папок с бумагами, какие–то брошюры. Сверху было еще одно отделение, совсем маленькое, но тоже «закодированное».