Песнь ворона (ЛП) - Харпер Ледди. Страница 58

— По дороге домой с курорта. Это фотография озера. Правда красиво?

Мама медленно кивнула, вероятно, чтобы выиграть время, пока соберется с мыслями достаточно, чтобы придумать другой вопрос. Что было доказано, когда она сказала:

— Я не знала, что ты пишешь дневник.

— Я и не писала, но после прочтения того, что мы нашли на чердаке дедушки, и после поездки, решила попробовать. Но, кажется, это не мое. Я ничего не могу написать. Просто смотрю на страницы и мечтаю, не написав ни единого слова.

— Сколько раз пыталась?

Я прикусила внутреннюю сторону щеки, считая в уме.

— Я дома пять дней, так что… пять раз.

Ее глаза расширились от шока, которого я не ожидала.

— Ну, ты сказала, что он дал тебе свой номер. Ты пыталась позвонить?

— Нет. Какой в этом смысл?

— Боже, я не знаю, Маккенна… поговорить с ним?

Я закатила глаза, хотя и не смогла сдержать улыбку на губах.

— Но для чего? Мы все рано не можем встречаться или что-то в этом роде, так что не вижу смысла усложнять это для нас обоих. Так только затяну это, а у нас обоих и так слишком много забот.

Мама поерзала на матрасе, чтобы удобнее устроиться с ногой под собой, повторяя мою позу.

— Не повредит завести еще одного друга… Если, конечно, между вами двумя нет более глубоких чувств, которые нельзя игнорировать и которые не исчезнут со временем.

— Я буквально только что встретила этого парня, мам. Откуда мне знать?

— Твоя бабушка однажды сказала, что когда ты встречаешь людей, которым суждено быть в твоей жизни — в любом качестве — ты просто знаешь это. Она сказала, что это чувство, которое не имеет смысла, но в то же время имеет его.

Я проигнорировала стеснение в груди при воспоминании о том, что чувствовала то же самое с Дрю, и вместо этого спросила:

— Как это вообще возможно?

Мама пожала плечами, хотя ее глаза были нежными и успокаивающими.

— Честно говоря, Маккенна, я понятия не имею. Единственный раз за всю мою жизнь, когда я чувствовала что-то близкое к этому, была ночь, когда ты родилась.

— Ты встретила кого-то в больнице? — Это было удивительно, учитывая, сколько всего произошло той ночью. Она не только родила ребенка, но и потеряла мать. Я не могла представить, что мама найдет свою вторую половинку в такой ситуации.

Мама засмеялась и покачала головой.

— Нет, глупышка. Я имела в виду, когда я обняла тебя в первый раз.

Что ж, в этом было больше смысла.

— Значит, ты никогда не испытывала таких чувств ни к кому другому? К парню? Даже к моему отцу?

— Думала, что испытывала, но как только ты родилась, я поняла, насколько была не права.

Это заставило меня задуматься, возможно, над самым важным вопросом из всех…

— И как ты поняла, что была не права? Что раньше не испытывала тот тип любви, о которой тебе говорила мама.

Она положила руку мне на колено и тепло улыбнулась.

— Когда твоя бабушка сказала, что ты просто узнаешь, она не ошиблась. Ни в малейшей степени. Как только ты оказалась в моих объятиях, я без сомнения поняла, что никогда не чувствовала этого раньше — силы чувств было достаточно, чтобы все остальное казалось совершенно другим. И с тех пор я этого не чувствовала. Что касается твоего отца, думаю, что я просто хотела, чтобы это было правдой, поэтому убедила себя, что люблю его.

— На что это похоже?

Ее улыбка стала шире, а зеленые глаза засияли ярче.

— Это одна из тех вещей, которые невозможно объяснить. Лучше всего это описала бабушка… ты узнаешь человека на совершенно другом уровне, как будто встречала его раньше, но не мимоходом. Появляется мгновенная связь, которая не имеет смысла. Ты просто любишь этого человека, без всякой причины, без выбора — без желания выбора.

Ее теплые слова покрыли мои руки мурашками.

— Это то, что она чувствовала, когда встретила дедушку?

— Нет.

Когда мама не стала вдаваться в подробности, я наклонилась вперед и спросила:

— Тогда откуда она знала?

— Она не испытывала таких чувств к моему отцу, но испытала это, когда была подростком, вероятно, примерно твоего возраста.

— Подожди… — Я поднял руку, чтобы вмешаться. — Откуда ты это знаешь? Я думала, бабушка держала свое прошлое при себе.

— По большей части так и было, но были небольшие аспекты ее жизни, которыми она делилась, когда чувствовала, что мне нужно их услышать. Эту конкретную историю она рассказала после того, как мы переехали. Я начала встречаться с мальчиком из школы, поэтому бабушка подумала, что это идеальное время, чтобы объяснить мне, как узнать, серьезно это или нет.

Я была раздражена тем, что мама не рассказала мне об этом раньше, но была слишком заинтригована, чтобы что-то сказать по этому поводу. Вместо этого я прислонилась к изголовью кровати и жестом попросил ее продолжать.

— На самом деле рассказывать особо нечего, Маккенна. Не то, чтобы она вдавалась в подробности или рассказывала мне что-то личное о нем или их отношениях. Все, что она сказала, это то, что она полюбила его с той минуты, как увидела, и что никогда больше не испытывала такого чувства.

Это не могло быть всей информацией, которой она располагала.

— Она никогда не говорила, как они познакомились или что с ним случилось?

— Нет, насколько я помню, нет. Только то, что она влюбилась в парня, которого ее родители не одобряли, поэтому они планировали сбежать вместе. Вот только в ту ночь, когда они должны были уехать, он так и не появился.

Крошечные светлые волоски на моих руках встали дыбом, как будто я потерла о них воздушным шариком.

— Звучит точно так же, как история в дневнике. А это значит, что тогда это вероятно дневник твоей мамы, верно?

— Может быть, я не знаю. Я не читала его.

— Ну, скорее всего так и есть, потому что эта история звучит идентично тому, что я читала.

— Там не упоминалось никаких имен?

Я соскользнула с кровати и побежала прямо к спортивной сумке, которую бросила в углу своей комнаты, когда вернулась домой, и с тех пор не трогала. Хотя, вытащив каждый предмет, поняла, что у меня нет дневника. Я начала паниковать, не имея ни малейшего понятия, куда он мог деться. Единственное, что я могла себе представить, это то, что могла оставить его на курорте. В таком случае, это дало бы мне прекрасный повод позвонить Дрю. Все, что я знала, это то, что мне нужно было его вернуть. Его отсутствие вызывало беспокойство.

— Потеряла?

Я пожала плечами и откинулась на спинку кровати, совершенно опустошенная.

— Должно быть, оставила его там. Либо так, либо я убрала его и забыла, куда.

— Уверена, что он найдется.

— Да, надеюсь. В любом случае, да… Там были имена, я просто не помню какие, кроме Бобби и ЭК. — Я потерла лицо обеими руками, расстроенная провалом своей памяти. Я читала этот дневник, как любовный роман, но могла вспомнить только это.

— Никаких фамилий?

Я ломала голову, но пришла с пустыми руками.

— Нет, кажется, нет. Записи были короткими и расплывчатыми. А иногда она целыми днями или неделями не писала. В конце вообще пропуски стали больше, а записи расплывчатей.

— Ну, если бы это был дневник моей матери, то Бобби был бы моим отцом.

Я уставилась на нее в шоке и сделала несколько глубоких вдохов. Медленный вдох, еще более медленный выдох. Я всегда знала своего дедушку как Роба, поэтому ни разу не связал их, когда читала о мальчике по имени Бобби. Вероятно, потому, что автор и ЭК не были мне знакомы, так что я не ожидала, что кто-то еще будет знаком.

— Серьезно? — Я быстро заморгала, пытаясь разобраться во всем этом.

Она пожала плечами.

— Ну, я точно не знаю, но его зовут Роберт Тисдейл.

Я уставилась на картинку на обложке моего нового блокнота и провел пальцем по изображению шпиля. Все эти разговоры об именах заставляли мой разум кружиться от вопросов, оставшихся без ответа.

— Почему у меня другая фамилия? Я имею в виду, если моего отца никогда не было в моей жизни, зачем мне его фамилия?