Мышь, которая зарычала. Антология - Булычев Кир. Страница 16

Некоторое время спустя полицейские доложили о том, что взломана дверь главного входа Колумбийского университета и сделано это было при помощи ствола дерева, росшего неподалеку от здания.

Финальным аргументом в пользу отмены тревоги, если он вообще был необходим, стало возмущение прессы. Редакции и типографии, выпускавшие газеты и журналы, лишились своих читателей, сидевших взаперти. Это грозило огромными убытками всей издательской индустрии.

Журналисты, собравшиеся в баре на Тридцать девятой улице, пригрозили тем, что если тревога не будет немедленно прекращена, то они снимут скальп с министра обороны.

Словом, тревогу отменили, и хаос, последовавший за этим, превзошел суету, которая царила перед началом тревоги. Телефоны раскалились от звонков в полицию, на радио, телевидение и в газеты. Все желали знать, правда ли, что было вторжение с Марса, правда ли, что на Манхэттене была кровавая бойня, правда ли, что вся вода теперь радиоактивна. Те, кто оказался в городе, стремились поскорее попасть домой. Те, кто был заперт в своих домах, кинулись в город, чтобы своими глазами увидеть, что же произошло на самом деле.

Полиция, служащие гражданской обороны и работники Красного Креста были не в состоянии справиться со всей этой сумятицей. И в уйме слухов, истерик и недоразумений сообщения миссис Рейнер о том, что ее жилец, доктор Кокнитц, не возвращался домой уже три дня, просто никто не заметил.

Однако не для того миссис Рейнер прожила в Бруклине пятьдесят пять лет, чтобы ее личный вопрос был проигнорирован и потонул среди миллионов подобных вопросов.

— Вы должны разыскать доктора Кокнитца, — наставляла она чиновника манхэттенского отделения Бюро по розыску пропавших людей, — иначе я обращусь в вышестоящие инстанции или разыщу его сама. Но хотелось бы мне знать, за что, собственно, я плачу налоги, по вашему мнению?

— Леди, — ответил усталый чиновник, — у нас сейчас зарегистрировано почти десять тысяч человек, исчезнувших за последние три часа. Пропали четыре сотрудника нашего бюро. Так, как вы сказали, пишется имя вашего доктора?

— Кокнитц, — сказала миссис Рейнер. — Всякий знает, как писать фамилию Кокнитц. Это так же просто, как, например, Шмидт.

— Ну, я подумал, что, может, сначала неправильно записал его фамилию. Пожалуйста, повторите.

— Послушайте, — решительно сказала миссис Рейнер, — я не собираюсь тратить еще пять центов, чтобы освежить вашу память. Его фамилия — Кокнитц. Он очень милый джентльмен, который иногда не приходит домой ночевать. Он работает в Колумбийском университете, но никогда еще не оставался там на три дня и две ночи.

— Мы поищем его и, как только найдем, сразу же дадим вам знать. — Чиновник повесил трубку и стал заполнять формуляр.

Он записал, что исчез мистер Кокнитц, холостяк, пятидесяти лет, который носит сильные очки и любит птиц.

Миссис Рейнер, однако, не удовлетворилась разговором с чиновником из Бюро по розыску пропавших. Она уже звонила доктору по его личному телефону в Колумбийском университете. Ей никто не ответил. Потом она подумала, что стоило бы ей самой съездить в университет, но вспомнила, что надо же позаботиться и о других своих постояльцах, а также сделать некоторые покупки.

Пока миссис Рейнер ходила по магазинам, она решила, что должна написать об исчезнувшем квартиросъемщике самому президенту.

Миссис Рейнер потратила на сочинение письма целый час и, перечитав его, осталась вполне довольна результатом.

«Дорогой президент этих Соединенных Штатов!

Уже три дня и две ночи мой квартиросъемщик доктор Кокнитц не появляется дома, и я хочу, чтобы вы помогли мне его найти. Этот джентльмен — холостяк и иногда действительно не ночует дома. Но никогда еще он не исчезал на столь долгий срок. Порой он говорит, что работает, а порой — что заснул в кино. Когда он не приходит ночевать, я всегда кормлю его птиц и впредь не оставлю их голодными. Но я беспокоюсь о докторе. Он очень славный джентльмен и всегда исправно платит за квартиру. Я очень за него волнуюсь. Пожалуйста, помогите мне его найти. Может быть, у вас найдутся какие-нибудь люди, которые смогут проверить все кинотеатры. Некоторые из них работают круглосуточно, и там может оказаться много пропавших людей.

Ваша согражданка

Элиза Рейнер.

Р. S. Я всю жизнь голосовала за республиканцев, кроме того, когда во время великой депрессии нам понадобились демократы».

Миссис Рейнер адресовала свое письмо просто «Президенту этих Соединенных Штатов». Оно шло в Белый дом целых четыре дня. Потом еще три дня письмо путешествовало по Белому дому. Затем, после просмотра тайными службами, оно легло на стол секретаря, который отбирал корреспонденцию, достойную внимания главного администратора. Администратор счел возможным показать это письмо президенту, но не потому, что оно показалось ему важным, а просто потому, что такое письмо дало бы президенту возможность проявить человечность.

Тем временем после отмены тревоги количество странных явлений неуклонно росло.

Журналист «Нью-Йорк Геральд Трибьюн», побывавший в порту, обнаружил, что на крыше таможни вместо звездно-полосатого полощется флаг с двуглавым орлом. Никто не смог ответить, как он туда попал и что означает. Обычно звездно-полосатый поднимали на рассвете и опускали на закате, но человек, в чьи обязанности входило следить за флагом, пропал во время тревоги, и его забыли заменить кем-нибудь другим.

Заметка об этом событии попалась на глаза министру обороны, и он приказал доставить странный флаг так же, как раньше послал за стрелой, вонзившейся в заднее сиденье машины генерала Сниппетта.

Через три дня пресса принялась обсуждать взломанную импровизированным тараном дверь главного входа Колумбийского университета. Декан опроверг предположение о том, что это — проделки недовольных студентов, тем более он не мог допустить мысли, что кольчуга, которой был обернут таран, украдена из музея.

— Доспехи этого рода — чрезвычайная редкость. Такая кольчуга покрывала голову, плечи и торс воина четырнадцатого века. При взломе двери главного входа, — констатировал декан, — многие звенья кольчуги были безвозвратно повреждены. Но смотритель Метрополитен-музея заявил, что из музея не пропадал ни один экспонат.

Вот что сказал журналистам смотритель Метрополитен-музея:

— Эта кольчуга сделана точно по крою четырнадцатого века, но, оценивая ее состояние, можно сделать вывод, что она или изумительно сохранилась, или же произведена значительно позже уникальным мастером. Единственное место в мире, где сегодня можно найти подобное произведение искусства, — это герцогство Великий Фенвик.

Заключение эксперта по кольчугам было опубликовано в «Таймс», где его заметил министр обороны. Он послал за кольчугой так же, как прежде посылал за флагом и стрелой. Потом он попросил принести ему Британскую энциклопедию и прочел там все, что касалось герцогства Великий Фенвик.

Пять строк статьи описывали национальный флаг герцогства с его двуглавым орлом.

Министр так погрузился в свои исследования, что в первый раз за все двадцать лет службы в правительстве забыл покинуть офис в 5.30.

В нормальное время эти удивительные события стали бы золотой жилой для газетчиков, но сейчас вся пресса Восточного побережья объединила свои усилия, чтобы доказать читателям, что никакой летающей тарелки с Марса не было.

Когда Том Маллиган, руководитель секции дезактивации гражданской обороны II 4-3000, подсекция 3, ныне отстраненный от должности за подачу рапорта о вторжении из космоса, прочел то, что писали газеты, он собрал всех членов своей команды у себя дома.

— Начальство гражданской обороны, — сказал Том, — не поверив в то, что подсекция 3 встретилась с марсианами, выставила всех нас идиотами. Я прошу вас просто ответить мне на один вопрос: видели или не видели вы группу странных парней, одетых в какую-то блестящую одежду?

Члены подсекции 3, не колеблясь, ответили, что видели.