В Дикой земле (СИ) - Крымов Илья. Страница 103

— Это так унизительно.

Волшебник улыбнулся словам Вифани.

— Не берите в голову, госпожа.

Она тяжко вздохнула:

— Ты не должен звать меня госпожой, я же говорила.

— Благодарю за доброту вашу, госпожа, но мы в обществе.

Со стороны раздался особенно звонкий хохот, высокий, заливистый, преисполненный жизни. Это группа молодых симианов в короткополых шёлковых нарядах, при длинных шестах кружилась вокруг стайки девушек, щебетавших как птички и восторгавшихся тем, насколько прекрасна была жизнь. Весна билась в их переполненных энергией сердцах. Прикинув так и эдак, человек понял, — то были сверстники Вифани.

Одна из девушек, завидев молодую хозяйку, радостно запрыгала, призывая к себе, на что та ответила лишь вежливым помахиванием и продолжила путь.

— Я мог бы вернуться домой, госпожа, не хочу, чтобы вы пропускали веселье из-за меня.

— Нет, не уходи. Ты единственная компания, которая мне нужна, Тарка, — молвила девушка, — с тобой я могу говорить на равных.

Ещё один нежный цветок, отягощённый мудростью векового дуба, — подумал маг с сочувственной усмешкой, — как же всё-таки тяжело быть молодым и умным одновременно.

В верхнем городе было не так много больших свободны плоскостей. Симианы не злоупотребляли перекрытиями, предпочитая не перегружать ветви, однако несколько своеобразных площадей имели место быть и одна из них условно принадлежала… Тобиус назвал бы то обширное здание с представительным фасадом военной академией. Именной в ней обучались искусству боя и, собственно, войны, все защитники Ронтау. Основными видами оружия являлись пресловутые боевые шесты и длинные луки. Последние были полезной необходимостью, но владение первыми считалось благородным и возвышенным искусством.

По случаю праздника «военная академия» вывела на площадь более полутора сотен своих молодых учеников, одетых в одинаковое белое одеяние, приталенное, удобное для движения. Они распределились на одинаковом расстоянии друг от друга, образовав правильный квадрат. Взгляды учеников были обращены к нарядно украшенному помосту, где сидели особо почтенные горожане, а взгляды зрителей следили за учениками. Тобиус и Вифани находились на одной из более высоких ветвей, с которой открывался словно со смотровой площадки отличный вид. Когда раздался клич, призывавший начинать и забили барабаны, ученики представили на суд зрителей восхитительное действо. В их длинных сильных руках шесты превращались из инструментов войны в инструменты искусства; сару-хэм давали яркое представление, использовали элементы боевых навыков для создания акробатического номера. Они делали головокружительные сальто со смещением по диагонали, проявляли мастерство равновесия, ловкости и силы, но главное — безукоризненную синхронность.

Исполняя обязанности разносчика, маг, бывало, останавливался примерно на той же высоте, заглядывал сверху в обширный квадратный двор и следил за тренировками. Луки ему были безразличны, зато мастерство обращения с древковым оружием вызывало зависть, хотелось и самому попробовать.

— Великолепно, — поделился он своим мнением с Вифани.

— Развлечение для народа, не более того, — ответствовала та строго. — В бою всё иначе, там их красота бесполезна, а ловкость спасает далеко, далеко не всегда. Они умирают в лесу, когда совершают разведывательные вылазки, когда сражаются с соседями. Об этом надо думать, носить броню вместо шёлка, отдавать хоть немного почтения защищённости в ущерб скорости и ловкости… Пойдём скорее.

Они поспешили мимо рукоплескавших жителей верхнего города, прочь по одной из широких ветвей-улиц, теряясь в толпе и какофонии звуков. Девушка вела его всё дальше от центра баньяна, туда, где на более молодых и тонких ветвях лепились маленькие жилища, соединённые системой канатов, где вместо улиц были тропинки и почти не наблюдалось народу. На одной из таких ветвей пару настиг зычный глас, Вифани остановилась и сдавленно что-то сказала, — таких слов Тобиус ещё не знал, но решил запомнить на случай важных переговоров.

С той стороны, с которой они с девушкой пришли бойко шагали три симиана. Их одежды были по-весеннему укорочены и одинаковы, ибо совсем недавно эти трое участвовали в представлении, шесты также были при них. Ничего особенного, крепкие молодые самцы, разве что первый из троицы, особенно широкоплечий, имел пышную гриву волос на голове и безмерно самодовольную улыбку.

— Куда же ты так спешишь, Вифани? — вопросил он, останавливаясь в нескольких шагах и глядя на женщину сверху-вниз. — Досмотрела наше выступление и бежать? Даже словом обмолвиться не желаешь?

— Была бы рада, Гароу — ответила та голосом, стоявшим на грани между холодностью и прямой грубостью, — но даже не знаю, о чём мы с тобой могли бы поговорить.

— Как о чём, — продолжал улыбаться симиан, — о нашем представлении! Разве тебе не понравилось?

— О представлении или о тебе в нём?

— Можно и обо мне. — Названный Гароу медленно, один небольшой шажок за другим приближался к девушке, словно искусный заклинатель змей к ядовитой гадине. Он явно побаивался, но и испытывал удовольствие. — Чем же я плох в конце-то концов?

Два других симиана негромко засмеялись. Они тоже были весьма крепки, но в сравнении с лидером явно занимали подчинённые позиции. Наблюдавшему Тобиусу вспомнились годы обучения, когда, бывало, он оказывался один против трёх-четырёх соучеников. Иногда на его стороне оказывался Малкарус, и они вместе вели неравный бой, расквашивая в кровь носы, весёлое было время… Но начиналось всё как правило похожим образом, — один противник рычал, а остальные подгавкивали: «Моль! Моль! Сын Безымянного!».

Правда тут основной мотивацией для нападения была симпатия, а не антипатия.

— Действительно, давайте поговорим о господине Гароу, ведь ничего интереснее и важнее в мире нет. Как всегда.

Уголок рта юноши дрогнул, выдавая натяжение нервов.

— Нет… ну, нет! Что ты! Давай поговорим о тебе! О тебе тоже очень интересно было бы поговорить! — попытался выплыть он.

Даже Тобиус, мало что знавший об общении с женщинами, подивился неуклюжести ухажёра. Всё это обещало очень быстро и неприятно кончиться.

— Правда? Ну, спасибо! И что же ты хотел сказать обо мне, Гароу?

— Ну, Вифани, просто… ну, у тебя красивые глаза…

— Спасибо. Что-то ещё?

— Ну… и… и… хвост!

— Что — хвост?

— Он такой длинный… сильный.

— Что-то ещё, Гароу?

Тобиус не видел лица девушки, так как стоял позади, но отчего-то был уверен, что на нём была холодная и опасная улыбка. Вифани не ведала пощады.

— Ну… э… фигура твоя… она тоже очень красивая, — Гароу не понимал, что движется в западню, ему казалось, что под ногами как раз появилась крепкая ветка. — Гибкая такая…

— И это всё, что ты обо мне знаешь, Гароу. Понимаешь, в чём беда?

— Я… не, не очень.

А ведь только что он вёл себя так самоуверенно, — подумал Тобиус, — сколько времени бедолага набирался смелости? Он думал, что выступление на площади как-то поможет ему растопить сердце девушки, даст преимущество на старте? Только она была иной, не такой как большинство сверстниц, в её умной голове роились совсем другие мысли, а её, как было верно подмечено, красивые глаза, взирали на мир иначе.

— Мы чужие друг другу, обитаем в разных мирах, Гароу, — молвила Вифани, — мы не знакомы, нам не о чём говорить.

— Но ведь я пытаюсь… я… когда я говорю с тобой… ты же никогда…

— Ты утомил меня, Гароу. Мне сейчас нужно немного одиночества. Буду признательна, если вы все трое отправитесь на церемониальное гадание и оставите меня в покое.

Сказано было жёстко и хлёстко, парня словно розгой по лицу ударили, он даже немного отшатнулся. Вокруг глаз и на переносице собрались морщины гнева и недоумения. Гароу явно был из тех, кто не привык уступать и терпеть поражение, однако эту сравнительно хрупкую девушку он побаивался настолько, что твердокаменная обычно решимость шла трещинами. В растерянности, раздражении взгляд тёмных глаз метался, пока вдруг не наткнулся на молчаливого согнутого сару неизвестного роду-племени. Этот сару был донельзя уродлив, всё, начиная с цвета шерсти и заканчивая ужасной красной мордой, отвращало. Не говоря уже о шраме и…