Лилит - Калина Саша. Страница 40

Мы направились к одному из домов, в котором вроде бы как жил «мой Гена».

— Подождите пять минут, — попросила я и, оставив Тусю на улице, вошла в подъезд.

Я поднялась на лифте на последний этаж, а потом не спеша стала спускаться вниз по лестнице. Но последние два этажа я пробежала.

Из подъезда я выскочила взволнованная, как наседка, у которой пропал ее единственный цыпленок.

— А где Ритуля? — сразу занервничала и Туся.

— Ой, Наташа, какая глупость. Вы представляете, этот мой Гена, он невероятный глупец, — заоправдывалась я, как семиклассница, которую подружка застукала, когда та целовалась с ее мальчиком. — Он не очень любит моих малышей (имеются в виду собаки), он всегда говорит, что им место на даче, а не дома, что они там должны сторожить огород, чтобы вороны не поклевали рассаду. Вот, он оставил записку, — и я протянула Тусе листок бумаги, на котором раньше написала небольшое послание самой себе, точнее, от «моего Гены» мне.

В записке «Гена» говорил, что он кое-как еще терпел двух лохматых нахлебников, которые сжирают в доме все самое лучшее, а ему ни «Чаппи», ни «Педигри» не достается, но когда их целых три штуки, он этого терпеть не намерен, что он повез их на дачу и что пусть они там ловят мышей.

Я давно заметила, что рыжие люди выносливее других, поэтому не очень опасалась, что Туся грохнется в обморок прямо на асфальт. Она оправдала мою наблюдательность и в обморок не упала, а только забормотала:

— Как это, что значит «мышей»? Он у вас сумасшедший, этот ваш Гена? — обозлилась наконец она.

Мне было ее жалко, но больше я злилась на Феликса, что мне из-за него приходится мучить ни в чем не виноватую женщину. Хотя, это тоже еще неизвестно.

— Я сейчас же поеду туда, — стала я ее успокаивать, — я вернусь через два часа, мне все равно нужно быть дома, у меня здесь есть еще важное дело. Вы подождите меня, я скоро вернусь. Вон моя машина, я быстро съезжу туда и обратно.

— Я поеду с вами, — сразу же решила Туся.

На другое я и не рассчитывала.

— Тогда поедемте скорее, а то вдруг ему придет еще в голову пустить их в лес поохотиться.

— В лес? Поохотиться?!

— Поедемте, Наташа, давайте не будем терять время.

Туся добежала до машины вперед меня, я еще только подходила к водительской дверце, а она уже нервно дергала за ручку другую, с пассажирской стороны.

Всю дорогу я успокаивала Тусю, уговаривала не волноваться, говорила, что с ее Ритулей ничего не случится. И я не обманывала, потому что ее Ритуля в это время сидела у нас за спиной в большой спортивной сумке.

Я очень боялась, что Тусина девочка, как она ее еще называла, начнет скулить, поэтому на всякий случай "я довольно громко включила приемник.

Но Ритуля оказалась на редкость спокойной, она сидела в сумке тихо, словно аквариумная рыбка.

Мы подъехали к дому, к даче моей знакомой. Это был одноэтажный деревянный дом с деревянным забором, огораживающим двор. Во дворе росли большие сосны, а дальше, за домом, начинался настоящий сосновый бор. Очень красивое место. Здесь можно было жить даже зимой, потому что здесь было то, что называется централизованным отоплением, а проще говоря, трубы и батареи, по которым зимой текла горячая вода.

Я загнала машину во двор, заглушила двигатель.

— Наташа, подождите минутку, — попросила я Тусю, выходя из машины. — Я только посмотрю, а то знаете… — Я сама не знала, что именно ей нужно знать, но мне нужно было кое-что приготовить.

Я открыла заднюю дверь «Нивы», вынула оттуда спортивную сумку и пошла к дому.

Входя в дом, я обернулась, посмотрела на Тусю. Лицо у нее было встревоженное, наверное, ее расстроила закрытая на замок дверь.

Я отнесла сумку в ту комнату, которую уже приготовила для Туей, открыла «молнию». Ритуля выбралась из нее и не спеша стала обходить комнату, изучая и обнюхивая ее. Я "прикрыла дверь и снова вышла на улицу.

Туся уже выбралась из машины и осторожно подбиралась к террасе дома.

— Что? Его нет? — спросила она тревожно.

— Кого? — тоже спросила я.

— Гены вашего.

— Нет, Наташа, его вообще нет. Но ваша Ритуля здесь.

— Правда? — В голосе Туей послышалось радостное облегчение.

— Проходите. — И я пропустила ее в дом. — В той комнате, — показала я, где Туся может наконец воссоединиться со своей ненаглядной Ритулей.

Туся быстро прошла в комнату. Послышались радостные вскрики, нежные ласковые слова, поцелуи и все остальное, как это и положено. Я позавидовала ей, осторожно прикрыла дверь и повернула в замке ключ.

Я знаю, что я сделала. Знаю, потому что сама совсем недавно была в подобной ситуации, разница только в том, что ни Тусю, ни ее собачку никто не посадил на цепь. Но это маленькая разница. И я сразу стала успокаивать себя тем, что Туся скоро выйдет отсюда. Даже если Феликс мне ничего не скажет, я же все равно ее выпущу. Только сейчас меня это почти не утешало, потому что только что я лишила человека свободы без всяких причин и прав. Да и какие здесь могут быть права?

Скоро счастливые всхлипывания прекратились, а потом раздался осторожный стук в дверь.

— Да, Наташа, я слушаю вас, — отозвалась я.

— Вы знаете, дверь почему-то не открывается, — сообщила она мне.

— Я знаю. Это я ее закрыла.

1 — Тогда откройте, нам пора ехать. Вы ведь сразу собираетесь ехать обратно?

— Да, я сейчас уже поеду.

— Тогда откройте.

— Не могу.

— Почему вы не можете открыть дверь? Она захлопнулась, и у вас нет ключа?

— Нет, Наташа, она не захлопнулась, то есть захлопнулась, но не сама, это я ее закрыла.

— Зачем?

— Чтобы вы оттуда не вышли.

— Я не понимаю, что значит, чтобы я не вышла?

— Мне нужно, чтобы вы некоторое время посидели здесь.

Это ненадолго, не волнуйтесь. Может быть, всего несколько часов вы здесь побудете, а потом я вас выпущу. Это будет зависеть от обстоятельств.

— Что за бред вы несете? Откройте дверь сейчас же.

— Мне сначала нужно поговорить с Феликсом, а потом я выпущу вас.

— Я не понимаю, при чем здесь Феликс?

— Мне нужно у него кое-что узнать.

— Тогда при чем здесь я?

— Вот это я у вас и хотела уточнить.

— Что уточнить? Откройте дверь и тогда уточняйте.

— Так не получится, вы тогда убежите.

— Куда убегу?

— Домой.

— Зачем мне убегать домой?

— Не знаю, может, потому что дома человеку привычней.

— Послушайте, вы можете перестать заниматься глупостями и открыть дверь?

— Наташа, у меня к вам есть одна просьба.

— Какая еще просьба?

— Мне нужно, чтобы вы написали Феликсу записку.

— Какую записку?

— Что вас украли и требуют за вас выкуп.

— Вы сказали, что вам нужно только поговорить с ним.

— Да, но так проще, я возьму выкуп общением с ним.

— Никаких записок я писать не буду.

— Но вы же не хотите просидеть здесь неделю, а может, две?

— Вы сказали, что только несколько часов.

— Да, если Феликс сразу поверит, что я вас украла, но для этого нужна ваша записка, а без нее он может долго не верить этому, и все это время вы будете сидеть здесь.

— А моей записке он поверит?

— Он знает ваш почерк?

— Знает.

— Тогда почему не поверит, тем более вы, конечно, знаете, что написать, чтобы он поверил.

Наташа некоторое время обдумывала мое предложение, потом сказала:

— Хорошо, дайте мне ручку и бумагу.

— Там на столе все лежит.

— Я смотрю, вы все предусмотрели.

— Приходится, насколько позволяют мои умственные способности.

Минут пять в комнате была тишина, потом снова послышался Наташин голос:

— Вы здесь, вы не ушли?

— Конечно, здесь.

— Откройте дверь, я вам отдам записку.

— Постарайтесь просунуть ее между порогом и дверью.

— Проще открыть дверь.

— Да, но только тогда вы убежите. Я вас не смогу удержать… — я чуть не сказала, что не смогу ее удержать, потому что она весит больше меня, но вовремя остановилась, она могла не правильно понять и обидеться, а это ни к чему, тем более фигурка у нее очень даже ничего, тут дело вкуса.