Синдер (ЛП) - Секстон Мари. Страница 13

Когда ванна была готова, и я убрал ведра, то пожелал ей спокойной ночи и повернулся, чтобы уйти.

— Я не говорила, что ты можешь уйти! Я не позволю тебе сбежать, чтобы рассказывать

принцу обо мне лживые байки!

Моя хватка на дверной ручке усилилась до побелевших костяшек пальцев.

— Я знаю своё место, — сказал я сквозь стиснутые зубы. — Сегодня в карете ты всё совершенно ясно изложила.

— Я всё ещё не доверяю тебе.

— Похоже, я мало что могу с этим поделать.

— Я могу приказать тебе остаться.

Моему терпению пришёл конец. Да, я работал на неё, но я ей не принадлежал. Я повернулся к ней лицом.

— Я ухожу, — сказал я. — Давай, кричи. Пусть вся чёртова гостиница услышит, как ты бесишься. Ты действительно думаешь, что это поможет? И как думаешь, мнение принца о тебе улучшится?

Она открыла рот, чтобы заговорить, но не издала ни звука. Казалось, я наконец-то лишил её дара речи. И когда уходил, изо всех сил старался не злорадствовать.

Я долго стоял у двери Ксавье, желая, чтобы сердце перестало бешено колотиться. Набирался храбрости, чтобы постучать.

Дверь открылась прежде, чем я решился.

— Элдон, что ты делаешь, стоя в коридоре? Входи, ради всего святого! — он взял меня за руку и втащил внутрь, закрыв за мной дверь. — Боюсь, я допил шампанское без тебя. Знаю, это грубо, но мне показалось, что это лучший способ убить время.

— Всё в порядке, — ответил я. — Я всё равно не привык много пить.

— Она наконец отпустила тебя?

Не совсем так, но мне казалось, что не стоит вдаваться в подробности.

— Думаю, она пошла спать.

Он покачал головой, отворачиваясь от меня, как будто ему было невыносимо смотреть мне в лицо.

— Ты думаешь, я сошёл с ума?

— С чего бы мне так думать?

— Что женюсь на ней?

— Эм, нет. Просто… — я действительно не был уверен, как закончить своё предложение. Введён в заблуждение? Верный пёс привёл его в нужный дом, но не к той женщине?

— Да? — он подтолкнул. — Продолжай. Скажи мне, что думаешь.

Что именно я мог сказать?

— Я думаю, что бы ни случилось на балу, это должно было произвести сильное впечатление.

— Да. Это было невероятно, — нежность воспоминаний сделала его голос мягким. — Я хотел бы рассказать тебе о той ночи, чтобы ты понял.

Конечно, я уже знал всё о той ночи, но идея услышать это с его точки зрения меня заинтриговала.

— А почему бы и нет?

— Просто это кажется таким безумием. Это было… — он покачал головой. — Это было похоже на волшебство.

Я поймал себя на том, что улыбаюсь.

— Ты не веришь в магию.

Он неохотно рассмеялся.

— Я знаю, — он откинул волосы со лба и вздохнул. — Но в ней было что-то такое. Что-то знакомое. Как будто я уже знал её.

Его слова, казалось, согрели меня изнутри. Это было волшебно.

— Я поцеловал её, — он искоса взглянул на меня, как будто ожидал, что я не одобрю.

— И?

— Это не было похоже ни на что другое, что я когда-либо испытывал. Будто возвращение домой. Это было… — он покачал головой. — Я не могу это описать.

Но мне не нужно было, чтобы он описывал это. Я вспомнил его вкус, ощущение его губ на моих, напряжённость его рук вокруг меня, тихий стон, который он издал, когда мы поцеловались.

— Это было потрясающе.

— Прошу прощения?

Его слова вывели меня из задумчивости. Он уставился на меня с удивлённым весельем.

— О, — я был так потерян в воспоминаниях о той ночи. Я вообще не собирался говорить. — Мне жаль. Я не хотел быть самонадеянным, просто попытался подобрать нужное слово.

Он покачал головой.

— Не извиняйся, Элдон. Ты прав. Всё в ту ночь было потрясающим, — он полез в свою сумку, вытащил туфлю и показал её мне. Она выглядела не слишком привлекательно, истрепавшись. — Я был в восторге, когда нашёл это. С этим и Милтоном я был уверен, что найду её.

Услышав своё имя, Милтон поднялся со своего места у камина. Он подошёл к хозяину, виляя хвостом.

Ксавье протянул ему туфлю.

— Милтон: найди.

Милтон взял туфлю в рот, подошёл ко мне и бросил туфлю к ногам.

Ксавье в явном замешательстве покачал головой.

— Может быть, он всё-таки не такой уж хороший следопыт.

— Ну, — сказал я дрожащим голосом, — он привёл тебя к нашему дому.

— К твоей кузине на выданье! — его тон был беззаботным, и всё же я знал, что ему больно.

— Ты не хочешь на ней жениться?

— Я хочу жениться на девушке, с которой я танцевал, — он снова покачал головой. — Девушке, которую поцеловал.

— Ты не веришь, что Джессалин — это та девушка?

Он застонал от разочарования.

— Я не знаю. Наверное, так оно и должно быть. Милтон привёл меня к ней. Она подходящего роста. Её волосы такие, какими я их помню. Её лицо… Ну, освещение в бальном зале было плохим, а я уже танцевал с более чем дюжиной девушек и, признаюсь, выпил бокал или два шампанского. Должно быть, это она. И всё же…

— И всё же? — спросил я, когда понял, что он не собирается продолжать.

— Я думал, что когда я увижу её, это будет так же волшебно, как и на балу. Что я узнаю её сразу, как будто удар молнии.

— Но этого не произошло.

— Даже близко нет.

Он сел на единственный стул в комнате, положил локти на колени и обхватил голову руками. Я никогда не видел его таким подавленным.

Я должен был сказать ему правду. Что бы Джессалин ни сказала мне в карете, это не имело значения. Я больше не мог ему лгать. Я был в ужасе — сердце болезненно колотилось в груди, а ладони начали потеть, — но я знал, что поступаю правильно.

— Сир? — мой голос дрогнул. — Что, если я скажу тебе, что ты прав? Джессалин не та девушка, которая тебе нужна.

Он посмотрел на меня, его глаза светились надеждой.

— Ты знаешь, кто она?

«Я знаю», — вот, что я пытался сказать, но слова не выходили. Он выжидающе смотрел на меня, и я заставил себя кивнуть.

— Продолжай.

— Это прозвучит безумно, но…

— Ради всего святого, Элдон, скажи мне!

Я глубоко вздохнул.

— Это был я. Я отдал рыбку, которую ты мне оставил, ведьме, и она превратила меня на одну ночь в девушку, чтобы у меня был шанс попрощаться.

Мои слова, казалось, эхом отозвались в тишине. Сначала он был удивлен, но это быстро сменилось замешательством, а затем его глаза посуровели так, как я никогда раньше не видел.

— Я полагаю, ты думаешь, что это смешно, — сказал он, вставая и отворачиваясь от меня. — Тебе легко шутить. Это не твоя жизнь.

Он мне не поверил. Конечно, нет. Зачем ему это? Это совершенно абсурдно.

Я открыл рот, чтобы заговорить. Я мог бы убедить его. Мог бы рассказать о том вечере, и о танцах, и о нашем разговоре. Это всё, что для этого потребуется.

Но потом я подумал о том, что будет, когда он мне поверит.

Он не мог жениться на мне. Девушка, по которой он так тосковал, всё равно недоступна. Джессалин была права в одном: если он решит не жениться на ней, нас обоих, скорее всего, отошлют, и он навсегда окажется вне моей досягаемости. Я никогда больше его не увижу. От этой мысли у меня перехватило дыхание.

Я не мог оставить его сейчас.

Если бы он женился на Джесс, я бы, по крайней мере, был с ним. У меня всё ещё была бы его дружба. Моя временная решимость сказать ему правду умерла в моей груди. Быть с ним в любом качестве было для меня важнее.

— Извините, сир, — сказал я, намеренно используя титул вместо его имени. — Я не должен легкомысленно относиться к ситуации. Я всего лишь пытался вас рассмешить.

Он сделал глубокий вдох и торопливо выдохнул. Его плечи опустились, и когда он повернулся ко мне, он почти улыбался.

— Не называй меня «сир».

— Да, сир.

Он смущённо рассмеялся.

— Ты же не передашь ей то, что я сказал?

Он мог бы приказать мне не говорить об этом. Вместо этого просит молчать. Просит меня сохранить его тайну, как будто мы равны. Просит как мой друг.

— Я бы никогда не предал тебя, — я задавался вопросом, слышал ли он мою любовь к нему в этих нескольких словах.