Ученик Рун (СИ) - Якубович Александр. Страница 71

— Можно использовать маленький молоточек, только убедитесь, что заготовка хорошо закреплена… Тут у вас пластинки толстые, так что можно выбирать верхний слой, да и медь хороший материал, мягкий, податливый, почти как благородные металлы… А если нужна работа тоньше, то смотрите, берете вот этот штихель и вот так, точечными движениями… Только у меня будет к вам просьба, молодой человек.

— Да? Конечно, говорите! — с готовностью ответил я, зачарованно наблюдая за движениями рук мастера.

— Перед тем, как пользоваться таким инструментом, покажите его учителю. Мне бы не хотелось навлечь гнев… господина гарнизонного мага. Возможно, по его мнению вам еще рано пользоваться такими вещами и надо потренироваться с гвоздем, — обеспокоенно сказал мужчина. — Вы сделаете это? Или мне лучше отправить за слугой господина Осиора? Чтобы ваш учитель точно был в курсе?

— Не беспокойтесь! Обязательно покажу! — уверил я ювелира.

В шкатулку легли еще и небольшие ножницы по металлу, которыми можно было аккуратно перекусить проволоку или медную пластину, после чего ювелир огласил цену — два полновесных за набор.

Поторговался я чисто для виду — сбил цену на четыре серебрушки — и уже через полчаса, довольный, я заходил в дом учителя, прижимая к груди шкатулку с инструментом.

— Что ты там принес? — поинтересовался Осиор, который сейчас воровато шарил по полке, где Ирман клал свежую выпечку.

— Инструмент, — гордо ответил я, демонстрируя наставнику приобретение.

— О! А ты быстро! У меня ушла в свое время неделя на то, чтобы понять, насколько неудобно работать гвоздем… К ювелиру ходил? Такой, с бровями огромными? Да, Гандас! Точно! Видел его в управе пару раз, выражал он свое почтение… Ну что же, осваивайся! Инструмент — это хорошо, сразу почувствуешь разницу…

— Учитель, у меня есть вопрос…

— М? Какой? — спросил Осиор, споро откусывая от булки с маком огромный кусок.

— Почему господин ювелир вообще продал мне инструмент? И он же может сам оправы делать, да и камни вставлять или заряженные покупать… Почему ювелиры не делают амулеты? — спросил я прямо.

Осиор на пару мгновений задумался, увлеченно жуя выпечку, а после ответил:

— Ну, некоторые делают, но для этого нужен прямой заказ от мага, что будет заряжать камни, да и не приветствуется это… Ювелир же не может определить, в каком направлении заряжен камень, а если его неправильно вставить в оправу, то амулет разорвет на части… Но вот продал он тебе инструмент потому что выгодно ему это! Ты знаешь, что маги обычно сбывают свои изделия через такие вот лавки? И это очень престижно, иметь на реализации магические амулеты! Сразу клиентов больше становится, да даже если ничего подходящего запросу на продажу нет — мастер всегда может принять заказ для мага или продать что–нибудь из украшений. Сколько он попросил за инструменты? Вижу, не самые новые.

— Два полновесных, но я сбил цену на четыре серебрушки… — аккуратно ответил я.

— Ха! Точно ждет, что ты вернешься! Рей, тут только линза два полновесных стоит! Тебе обязательно надо будет сделать несколько амулетов Бор или Ис и принести господину Гандасу на реализацию, отблагодарить мастера… Вообще, я иногда удивляюсь тому, как к тебе липнут деньги! Клянусь своим поясом, всем прочим магам и ученикам хоть половину твоей сноровки искать способы заработка, так и не нужен был бы тот устав… Все бы работой были заняты!

Я чуть потупился, густо краснея. Осиор был прав — я все еще искал в любой возможности способ заработать, хотя сам же уже столкнулся с тем, что деньги мне банально не нужны… Пока не нужны.

— Только помнишь главное правило? — уточнил учитель, протягивая мне шкатулку обратно.

— Никаких амулетов работорговцами?

— Никаких амулетов работорговцам, верно, — подтвердил учитель.

Следующая неделя прошла, как в тумане. По указанию учителя Ирман помог затащить стол ко мне в комнату, там же повесили пару масляных ламп и я погрузился в новую для себя работу. Сделали мы это по простой причине — чтобы я не мешал поясному магу в его делах.

На пляж мы выбирались еще несколько раз и я воспользовался советом поясного мага — стал больше двигаться, уклоняясь от магических снарядов не с помощью щитов и рун, а с помощью собственных ног. Результат меня поразил: к концу полуторачасового занятия я дышал, как загнанная лошадь, но в целом, мог эффективно колдовать еще долгое время. Не было перегрузки и истощения, которое наблюдалось в предыдущие разы, не было желания лечь и умереть на твердой гальке. Правда, достать Осиора мне так и не удалось, но теперь тренировка заканчивалась тем, что учитель сам делал шаг в сторону — то есть наше мини–сражение было окончено.

Поясной маг остался доволен моими результатами. Парнем я был жилистым и довольно юрким, да на хороших харчах — полным сил, так что совет Осиора пользоваться ногами, а не печатями, оказался как нельзя кстати.

Но все мое время теперь отнимали амулеты. Я буквально стал ими одержим. Первую партию из восьми пробных штук с рунами Ур и Бор я раздал ребятам, так как они были слишком топорными, чтобы нести их к ювелиру. Когда Невер увидел настоящий магический амулет на коротком шнурке, он чуть не расплакался от счастья. Впрочем, подобная реакция была и у трех оставшихся сорванцов, что буквально прописались на заднем дворе. Как я позже узнал, Ирман стал пускать пацанов ночевать в баню, ведь там хотя бы не дуло и можно было немного растопить печь. На мой вопрос, куда делась его природная жадность и как быть с дровами — ведь меня Ирман гонял за каждое лишнее поленце, — мерзкий слуга хитро ответил, что за это плачу я из тех денег, что отдавал слуге после работы на невольничьем рынке.

Эта ситуация подтолкнула меня к мысли о том, что было бы неплохо попросить учителя поговорить в управе или с некоторыми мастерами о том, чтобы отдать ребят в ученики по сходной цене. Ведь деньги–то все равно лежали практически мертвым грузом…

Первые пять амулетов с аквамаринами в медной оправе я принес господину Гандасу на комиссию уже через полторы недели с момента моего первого к нему визита. Увидев на прилавке магические изделия, пусть и выполненные кое–как по меркам настоящего ювелира, мужчина несказанно обрадовался.

— Учитель сказал, что вы примите их на реализацию, господин Гандас, — чуть смущаясь, сообщил я ювелиру. — Я знаю, что выглядят они не очень, но все же…

Мастер же уже крутил в руках простенькие изделия, выискивая руны.

— Бор! Как хорошо! Да еще на аквамарине! Одноразовые? — спросил ювелир.

— Как повезет, — пожал я плечами. — Частенько, камень остается цел и его можно попробовать зарядить еще раз, но тут уже все только от него зависит. Учитель сказал, если нет изъянов, то может и многоразовые…

— То есть если выдержит одно использование, то выдержит и еще пять? — уточнил Гандас.

Я только согласно кивнул.

— Хорошо, очень хорошо, молодой человек. Какую цену хотите получить? — хитро спросил ювелир.

Я‑то понимал, что в руках мастер держит почти безделушки, которые и выглядят не слишком хорошо, да и не факт, что переживут даже одно замыкание медного контура. Так что я назвал цену в семь серебра — столько я планировал получать на руки за каждый проданный амулетик.

— Дешево, молодой человек, очень дешево… Агама заряжает такие по три–пять монеток, а вы готовы продавать за семь…

— Так еще же ваш интерес в треть, так, господин Гандас? — уточнил я у ювелира.

На эти мои слова мастер только усмехнулся и посмотрел на меня уже как–то совершенно иначе.

— Да, было бы неплохо. То есть, отпускная по десять монеток, правильно?

Я только кивнул. Учитель сказал, что камушки достались ему по две серебрушки за штуку. Медные пластинки тоже стоили не очень дорого, оставалась моя работа, которую я совмещал с обучением и тренировками… Мне все равно надо учиться изготавливать амулеты, так что прибыль в четыре с медью серебра — отличный навар.

После этого я стал заглядывать к господину Гандасу по три раза на неделю. Приносил новые и заряженные амулеты, забирал те, что вернули клиенты, если камень был еще пригоден к повторному использованию. За зарядку я брал два с половиной серебра — вдвое меньше, чем Агама. Половина серебрушки уходила ювелиру, две монетки — ко мне в карман. Но заряжал я при этом только свои изделия. Это был строгий наказ от учителя, чтобы совсем уж не лишать заработка старую женщину, что специализировалась на целительстве, иначе к лавке Гандаса уже стояла бы очередь из желающих подешевле освежить изделия колдуньи.