Новые приключения Алексея Сотникова (СИ) - Большаков Алексей Владимирович. Страница 44

ГЛАВА 40

Наемников в замке было около тысячи, русские могли подавить их своей артиллерией. Понимая, что немцам и полякам не выдержать штурма, Сотников великодушно предложил им уйти из укрепленного пункта, оставив там все ценное.

Наемники, несмотря на здравый смысл, отказались уходить.

В результате подтянули артиллерию и ударили по замку из единорога. Тяжелые ядра сразу же снесли вороты.

Алексей, Аленушка и примкнувшие к ним Альбина, Катерина и Еремка устремились на штурм. Наемники стреляли редко и неточно. Было видно, что их боевой дух сломлен.

Аленушка смогла опередить всех и рубанула немецкого офицера саблей по голове. Рогатый шлем поверженного противника отлетел и зацепился об бронзовую завитушку на стене.

После чего Аленушка ловким движением метнула остро оточенное лезвие диска, которое точно поразило польского пузатого пана, пытавшегося отдавить распоряжения наемникам.

Великолепно метает диски Аленушка. Она красива в своей ярости. Ее красота особая, аристократическая. Сотников залюбовался своей подругой. И Альбина хороша, то же знатная дама. А вот у огненно-рыжей Катерины красота, скорее, дикарки или разбойницы.

Еремка тоже уже обучен метать острые, разящие диски. Вот он метнул снаряд, попал точно в глаз крупному тевтону. Тот завалился, словно сосна под ударом топора.

Наступающие движутся стремительно. Алексей машет мечом и стальным клинком разрубает ретивого капрала. После чего произносит:

— Наша нигде не пропадет!

Аленушка, срубая соперника, выдает очередной афоризм:

— Меч требует сильной руки, страна мудрого правителя, женщина любящего мужа!

Сотников отвечает:

— Стальные мышцы под стать стальному клинку, железная воля к стальному характеру, а золотое сердце к бриллиантовой душе!

Затем Алексей добил очередного немца и добавил:

— Железное сердце быстро ржавеет, а вот железный характер коррозия не берет!

Аленушка распорола брюхо наемнику и сказала:

— Даже их крепкая как дубы армия не имеет прочности с дубовыми полководцами!

Алексей согласился:

— Чаще всего дают дуба дубовые головы!

Катерина, рыжая стерва-терминатор, срубала тевтона и вставила:

— Дыры в кармане у кого дупло в голове!

Алексей ответил:

— Дуб дает отличные желуди, дубовая башка привлекает только свиней.

Аленушка сочла нужным дополнить:

— Кто дубовой башкой трясет, тот в дубовом гробу уснет!

Катька согласилась:

— Один дубовый генерал загубит тысячу стальных клинков!

Алексей срубил польского полковника и сказал сопровождавшим его своим воинственным подругам:

— Дуб — прочная опора, хрупкая защита — дубовое соображение!

Так и продвигались они, махая мечами, сыпля дисками и афоризмами.

Наемники, видя, что их убивают играючи, стали бросать оружие, падать на колени, молить о пощаде.

Славянинск был окончательно взят под контроль, Сотников получил в свои руки ключи от города из сусального золота.

После чего были устроены гуляния и пир на весь мир.

Танцевали, пили столетние вина, ели мясо и много другое, включая заморскую снедь.

Девушки подносили еду и напитки. Алексей и Аленушка сидели на почетном месте и вели разговор.

Аленушка предложила:

— Теперь надо идти к Житомиру. А потом и к Львиву.

Алексей согласился:

— Правильно! Так мы и планировали.

Аленушка воскликнула:

— Мы с тобой рождены побеждать. И это у нас никто не отнимет!

Князь откусил от ноги куропатки, прожевал и сказал:

— Эх, нравится мне здесь! Пусть и война идет. Я вот думаю, если бы попал во вторую мировую, что было бы? Расстреляли бы как шпиона! Нет, самое лучшее время и место для меня — это тут!

Хотя и во времена Святослава было бы неплохо. Как раз возрождение языческой Руси!

Аленушка сказала:

— В то время наша вера была всемирной…

Алексей со вздохом ответил:

— Да…  Большая проблема Православия — совместить пацифизм Христа и завоевательные походы.

Аленушка ответила:

— А еще ты говорил о многоженстве…

Алексей сказал:

— Вот, согласись, русский берет себе четырех басурманских жен. И его дети уже считают себя русскими. Ассимиляция окраин пойдет куда быстрее!

Аленушка с этим охотно согласилась:

— Разумеется, быстрее. Но тебе не сломить упрямство попов и их консерватизм.

— И все-таки стоит узаконить многоженство! — не согласился Алексей. — И сделать религию более уравновешенной. В самом деле, как Георгий Победоносец совместим с принципом: ударили тебя по правой щеке — подставь левую?!

Сотников посмотрел в зал. Танцы были в разгаре. Многие танцующие девушки разгорелись и скидывали сарафаны. Фигуры у девушек стройные, мускулистые. Постоянная работа на свежем воздухе, простая, здоровая пища, делали их очень привлекательными. Девушки танцевали босиком, и это выглядело обворожительно.

Алексей Сотников не удержался и сам пустился в пляс, вместе с ним танцевали Аленушка, Альбина, Катерина. Энергично двигалась четверка. Алексей пустился даже приседать и подскакивать. В нем было много энергии. От того, что все хорошо. Он богат, знаменит, русская армия под его руководством побеждает. Вот бы так было и всегда. Но он понимал, что не будет никакой альтернативной истории. Полководца и графа с таким именем, как у него, в истории не было.

Вдоволь натанцевавшись и изрядно выпив, Алексей Сотников уснул в объятиях Аленушки.

Ему снилось что-то тяжелое, немного бредовое. Будто бы он попал во Вторую мировую войну, немцы взяли в сорок первом году Москву. А затем вообще выиграли ту войну. Россия под оккупацией. Бушует, не утихая, партизанская война. Он — командир партизанского отряда, а немцы свирепствуют. Сжигают деревни, мужчин вешают, женщин насилуют, устроили охоту на его отряд. Вот уже они окружены, пощады ждать не следует. Сейчас его убьют! Ужас…

Алексей проснулся в холодном поту, несвежим, с головной болью. И отдал приказ готовиться к выступлению на запад.

Пока армия собиралась, Алексей решил записать в дневник из пергамента ряд крылатых изречений, которые ему захотелось оставить на память потомкам. После тяжелого сна на него вдруг нашло вдохновение. Пергамент был особой обработки, более тонкий, чем обычно. Пришлось брать гусиное перо. «Надо бы изобрести ручку, которая заправляется чернилами: это куда практичнее, чем перо, — подумал граф и улыбнулся. — Буду писать, как привык, без твердых знаков, ятей. Пусть потомки потом разбираются, головы ломают».

Алексей стал медленно писать, стараясь не наставить клякс и не прорвать пером пергамент: