Охота на Крысолова (СИ) - Фламм Феникс. Страница 6

— Расстрелять говоришь, — внимательно посмотрел на меня майор, — Это мы успеем конечно, но сначала гнида ты нам расскажешь куда ты нёс эти документы! — крикнул майор и встав наотмашь врезал мне в ухо. Я даже потерял равновесие и немного здоровья. Система показала 99,38 %. «Ещё пару сотен таких ударов и каюк мне», — подумал я. Однако и майор тряс кулаком: «Вот скотина, как железный зараза!»

К нам подошел еще один командир с нашивками «Красная звезда с серпом и молотом», расположенных на обоих рукавах чуть выше обшлага. Моя система определила его как батальонный комиссар.

— Рота вот таких же наших в нашей же форме подошла к мосту и всех перестреляла, мрази, только я и выжил так как у меня был приказ любой ценной вынести знамя полка, — сказал он, никуда не глядя в пустоту. Было видно, что моя судьба уже решена.

— И что с ними делать? — задумчиво сказал майор, взял со стола мой наградной маузер, потёр его и зачем-то передернул затвор.

Моя информационная панель тут же отреагировала: «Включена способность Личный порученец Сталина» и пошёл отчёт времени. Повисла пауза. И что дальше? Ничего лучше не придумав, я сказал:

— Я — личный порученец товарища Сталина и вы ответите по законам военного времени если сразу же не освободите меня, и я не продолжу выполнять задание. Да и товарищу Берии ваше поведение не понравится.

Мой диалог произвёл эффект разорвавшейся гранаты: стоявший рядом на входе в палатку боец уронил винтовку и громко икнул, а майор просто стоял с открытым ртом и молча смотрел на меня.

— Документы, которые я выкрал в немецком тылу нужно срочно передать в штаб фронта. От них зависит судьба всего фронта и даже возможно исход войны. Также у меня есть сведения, которые я лично должен передать нашему главнокомандованию, — продолжал я уверенно, видя, что ЛПС работает.

— Товарищ майор, — преобразился батальонный комиссар.

— Спокойно, товарищ политрук. Сидоров развязать Нельсона, извините сразу не признали вас, товарищ… — заискивающе и виновато произнес майор.

— Не нужно, для вас я Василий Теркин, тем более что вокруг враги и этот, — я указал на предателя, который с ужасом смотрел на меня.

— Увести, — приказал майор и Серго увели.

Я посмотрел на таймер, у меня оставалось 8 минут, чтобы вытребовать себе все необходимое и покинуть это гостеприимное место, пока способность не дала откат. А то что с ее окончанием закончатся и мои полномочия я не сомневался.

— Товарищ батальонный комиссар, соберите всех офицеров для важной информации, обратился я к политруку, — У меня есть ровно пять минут чтобы дать вам все необходимые сведения, но я должен немедленно продолжить задание. Также я прошу выделить мне двух самых быстрых бойцов и отправить их со мной в штаб фронта.

Через минуту вокруг меня стояло семь человек комсостава, которым я, сверяясь со своей картой и вспоминая отрывочные сведения из истории кратко рассказал об итогах первых дней войны, плане Барбаросса и планах немецкого командования группировки армий Центр, в тылу которой мы находились. Офицеры, опешив от таких сведений смотрели то на карту, разложенную на столе, то на меня.

— Курите! — приказал им я и взяв свою ранец и пистолет отошел от палатки. Ко мне тут же подбежали два бойца

— Рядовой Селиванов!

— Рядовой Чопорец! Прибыли для сопровождения вас в штаб фронта! — сказав это, бойцы замерли по стойке смирно.

Оставалась ровно одна минута, ничего больше не говоря я скомандовал: «За мной!» и нырнул в ближайшие заросли, включив скорость по максимуму, понятно, что бойцы будут отставать, но я надеялся, что у нас хотя бы будет приличная фора. Я очень рассчитывал на то, что пару минут способность ещё будет как-то медленно рассеиваться в головах потенциальных преследователей. Также я очень рассчитывал на то, что после окончания действия способности мои бойцы не стрельнут мне в спину и даже подумывал вначале прибавить скорость и убежать от них. Однако потом здраво рассудил, что сейчас они выполняли приказ своего командира, а значит способность для этого им не нужна, что же касается моей легализации у наших, то с этим снова могли возникнуть проблемы, а значит следовало держаться вместе.

Остановившись на небольшой поляне, я решил дождаться своих бойцов, они появились через пару минут, пошатываясь и ломясь сквозь ветки словно лоси.

— Привал, — сказал я и стал наблюдать за их реакцией, на всякий случай приготовившись продолжить свой марафон, но мои предположения оказались верными, бойцы четко выполняли приказ командира, да и состоянии их оставляло желать лучшего, после моей команды упали как подкошенные и тяжело дышали широко, набирая легкими воздух.

От лагеря окруженцев по моим расчетам мы удалились всего километров на 5–8, это совсем немного, но в лесу, это была приличная фора и даже если и была снаряжена погоня, она бы безнадежно отстала, да и для того чтобы гнаться за ними, в отряде должны были быть хорошие следопыты, все-таки бойцы РККА не индейцы какие-нибудь. Поэтому я успокоился и стал обдумывать наше положение. Почему-то вспомнилась Оксана, ведь труп Генриха так и остался лежать на сеновале, а это верная смерть для владельца этого сарая, возможно, как раз для Оксаны. Я даже сначала подумал, что нужно отправить бойцов на хутор с этим заданием, но потом рассудил, что таким образом сделаю только хуже: неподготовленные бойцы стопроцентно провалят это задание, да и мне они могут ещё пригодиться. В конце концов, это просто смоделированная вселенная и я успокоился.

Видя состояние своих бойцов, я тем не менее не стал им давать много времени на отдых, а просто молча забрал себе их винтовки и сбавил темп, и часто останавливался на привал. Наше передвижение в лесу было не совсем обычным, мы бегом преодолевали километр останавливались на пять минут и бежали дальше. Пробежав таким образом километров 20 я решил, что пора делать привал, так, как и Селиванов и Чопорец умоляюще смотрели на меня и еле передвигали ноги.

— Все отбой, — приказал я, — 10 минут на отдых, потом готовить лагерь ужинать и спать.

— Горазды вы бегать, товарищ Василий, сказал Чопорец, — Я вот сдавал нормативы, и в полку был самый лучший по бегу, но и в подметки вам не гожусь.

— Тренировка, — сказал я, — Кстати, как вас зовут и откуда вы родом?

— Андрей из Саратова, — ответил Чопорец.

— Николай, из местных я, — пояснил Селиванов.

— Николай, расскажи мне боевой путь своего подразделения, — попросил я, чтобы попытаться узнать, встречались ли им дети, которых я разыскивал.

— Да что рассказывать. Подняли нас по тревоге и к границе, а там уже сами знаете что. Немец прет на танках, бомбят сильно, мы пока добрались до передовой пол роты потеряли от их авиации, полуторку нашу разбомбило, а потом нарвались на мотоциклистов, отстреливались, но тут их танки подтянулись, мы начали отступать. Хорошо товарищ командир со своим полком появился ударил по немцам с фланга, у них тогда ещё пушка была со снарядами. Одного немца сожгли — остальные дали деру, патронов ещё много было, ну а дальше потихоньку к нашим стали пробираться, да видимо фронт теперь далеко, вот и идём вторую неделю, харчи уже все закончились, а в села мы не заходим, в одно село сунулись, а там немцев как селёдок в бочке, еле ноги унесли.

— Понятно, Николай, ну а как партизаны вам не встречались?

— Партизаны? Ну так это, наши же окруженцы встречались, а партизанов мы не видели, да и местные не все как я понял огорчены врагом, много недобитков кулацким по хуторам.

Поспрашивав еще немного Николая о том, о сем, я понял, что дети им не попадались.

— Ну что ж бойцы, наша задача сейчас одна — выжить и доставить важные сведения в штаб за линию фронта, а то что мы войну выиграем я не сомневаюсь, и даже точно знаю, что это будет 9 мая.

— Что целый год думаете будем воевать с ними? — недоверчиво спросил Селиванов

Я понял какую глупость сморозил, политрук, наверное, рассказывал им что наши войска сейчас подтянут резервы и ударят врага и быстро добьём фашиста уже на его территории. Нужно было как-то выкручиваться.