Убить Первого. Том 4 (СИ) - Фаатович Иван "Wisenheim". Страница 49

— А зачем? — спросил Эдван озадаченно.

— Для тебя и твоего мохнатого друга есть отдельное задание, — ухмыльнулся комендант, чуть понизив голос. От мягкого серебристого света из глаз его рожа стала ещё страшнее, — когда мы перейдём Яль и доберёмся до, кхм, Древа мёртвых ты возьмёшь Самира и ещё десяток бойцов, и отправишься вниз по течению до самой границы наших земель. На дороге у Яли, совсем рядом с тропой на Красный камень есть развалины сторожевой башни. Их издалека видно, ошибиться нельзя. Вы должны дойти туда и дождаться отряд с Перевала, они должны выступить завтра и прибыть туда к середине дня. Если вдруг задержитесь — вас будут ждать.

— И в чём наша задача? — спросил Эдван, скрестив руки.

— Порыбачите вместе, выпьете на бережку Яли, там, говорят, такие чудесные виды… — с издёвкой проговорил Эгиль и тут же рявкнул — Лаут, мать твою, не задавай тупых вопросов! Знал бы — сказал бы.

— Ладно — ладно. Я просто спросил, — Эдван поднял руки в примирительном жесте и, чтобы как-то отвлечь коменданта, поспешил сменить тему, — кстати, Эгиль…

— Что?!

— У тебя глаза светятся.

— Опять? — потеряв запал, Эгиль поднял ладонь к лицу и, убедившись, что это действительно так, тихо выругался себе под нос, закрыл глаза и сделал медленный глубокий вдох.

Свечение исчезло, в комнате тут же стало немного темнее и комендант открыл глаза. Эдван повёл рукой, создавая над ладонью небольшой шарик чистой атры и увидел, что глаза Эгиля были красными от полопавшихся сосудов.

— Я долго не спал, — пояснил мужчина, откупоривая небольшую склянку с каким-то снадобьем, — вот тело и пыталось восстановить повреждения. Ничего страшного. У тебя тоже так будет, через два-три ранга. А теперь иди. Тебе, кажется, с утра ещё на часах стоять…

***

— И почему мы вечно уходим последними?! — пробурчал Ян, разглядывая покачивающиеся на ветру верхушки деревьев, окрашенные рассветом в тёплые тона.

— Ты — потому что из отряда поддержки, — ответил Эдван, внимательно следя за лесной опушкой, — я — потому что так Эгиль захотел. Ты не думай, с той стороны, на носу колонны, тоже мало приятного. Стоишь первый, дёргаешься на каждый шорох, слушаешь каждую травинку, вдруг тварь какая притаилась.

— Да знаю я, — ответил Ян, — просто… ну вот что ему в голову взбрело?! Всё же было оговорено заранее. Совершенно ясно нам сказали — пойдём двумя группами. Одна завтра, вторая, последняя, через три дня. А тут на тебе! Посреди ночи всех сорвали, объявили отступление! Зачем? Почему? Никто не знает. Как думаешь, может разведка что принесла? Или комендант узнал о чём-то?

— Не знаю, — ответил Эдван, — но я считаю так: если Эгиль так решил, значит у него есть какие-то причины.

— Какие-то причины… сказал бы кому.

— Не ворчи.

Разумеется, грандиозное отступление прошло немного не так, как представлял себе комендант. Обоз двигался медленнее, собры слегка затянулись, увязнув в мелких склоках и в итоге ворота крепости закрылись за последним солдатом, когда солнце уже вылезло за макушки деревьев и медленно ползло вверх по небосводу. Внутри остались только часовые. Эдван, Ян и ещё несколько человек, что должны были внимательно следить за окрестностями и подать отступающим сигнал в случае нападения тварей. Они заняли две башни, что были ближе всего к воде.

Тихо шумел ветер, трепля волосы. Лес молчал, и это было странно. В последние дни твари нападали едва ли не каждый день, пробуя на прочность стены Уборга, и их защитников, однако этой ночью почему-то всё было тихо. Это настораживало. Эдван начал понимать, отчего у Эгиля возникло плохое предчувствие. Он тоже чувствовал её сейчас, лёгкую тревогу где-то в глубине души, и оттого ещё внимательнее вглядывался в просветы между деревьями, стараясь углядеть там притаившихся тварей. Но никого не было. Лишь когда со стороны Яли донёсся громкий плеск волн, а первые повозки начали затаскивать на длинный пласт камня, который специально приподняли в броду для лучшей переправы, цепкий глаз Эдвана заметил среди сосен движение.

Он тут же вскинул руку и выпустил молнию в небо. Раздался грохот — сигнал тревоги. Не говоря ни слова товарищам, Эдван натянул маску на нос и, подхватив копьё, сиганул вниз с высокой башни. Он упал жёстко, оставив в земле глубокую вмятину, в несколько длинных прыжков преодолел расстояние до реки и бросился наперерез смазанной тени, что вылетела из леса.

Наконечник копья лязгнул, сбитый ударом огромных когтей. Это был волк. Зверочеловек, вернее… то, что когда-то им было. С первого взгляда Эдван заметил влияние силы жизни. Тварь была совсем не похожа на типичного зверочеловека. Сутулая, сгорбленная фигура, длинные руки почти до самой земли с громадными кривыми когтями. Жёсткая длинная шерсть, что служила бронёй, клыки и животная ярость в глазах, из которых давно исчезли проблески разума.

Тварь не скрывалась. Эдван чувствовал, по уровню она не сильно уступала ему. Ощущалась, как нечто между озером и пиком пруда. Впрочем, у него не было времени глубоко задумываться над такими вещами — отбив копьё, тварь тут же бросилась в бой, пока из леса выбегали другие.

Завязалось сражение. Все часовые давно покинули башни Уборга, перехватив тварей с другой стороны леса, солдаты сосредоточились у брода, защищая мирных жителей и раненых. Эдван сражался плечом к плечу с Самиром с правой стороны от крепости. Обезумевшего волка они одолели за пару минут и теперь старались не подпускать зверей к броду. Тварей было много. Даже слишком, и среди них было довольно много сильных зверюг. Волки, фоциане, айады, зверолюди, предавшие свои кланы и примкнувшие к Хозяину Лесов. Казалось, будто бы к Уборгу подошёл авангард огромной орды, что двигалась к Перевалу.

Через несколько минут ожесточённого сражения над Уборгом чернели грозовые тучи. И вдруг, когда казалось, что твари уже вот-вот прорвутся к реке, земля задрожала. Раздался оглушительный грохот и мощнейший порыв ветра сломал ветки ближайших деревьев. Земля пошла волной, отбрасывая тварей от берега, и множество каменных шипов вырвались из почвы, пронзая тех, кто растерялся или не смог удержать равновесия. Эта атака не задела людей. Эдван заметил, что началась она чуть дальше незримой линии, которую они пытались удержать и почти не разошлась по бокам. А через мгновение с небес посыпался дождь из молний. Эдван тоже выпустил несколько разрядов и, пронзив копьём умирающего волка, выкроил мгновение, чтобы взглянуть в сторону брода.

Это был Эгиль. Объятая сверкающими искрами молний фигура коменданта ярко выделялась на фоне других бойцов. Он стоял обособленно, в кольце пустоты и никто не смел подойти к нему ближе, чем на двадцать шагов. Воздух вокруг него был словно плотнее, темнее и дрожал от атры. Твари, что были послабее, пятились назад, чувствуя чудовищное давление атры и даже Эдван ощущал лёгкую тяжесть на плечах. Не море, конечно, но… не слишком далеко от него. Четвёртый, может быть, пятый ранг.

Краем глаза парень отметил, что основная масса отступающих с телегами уже находились на другом берегу Яли, а поднятый пласт почвы успел погрузиться обратно в воду. Похоже, Эгиль специально выжидал какое-то время, чтобы случайно не задеть раненых и неодарённых. С небес посыпались удары молний, комендант метнулся прямо в толпу тварей и, разрубив двоих огромным топором, вновь топнул по земле, выпуская в сторону зверей множество шипов. Он заставил землю дрожать и ходить волнами, подчиняя её своей воле. Всё, чего могли добиться немногочисленные твари с контрактом земли, так это лишь нейтрализовать удары Эгиля рядом с собой. И то, не всегда.

Очень скоро бой закончился. Пусть тварей и было невероятно много, но они не были готовы сразиться с врагом такого уровня, особенно, когда ему помогали трое мастеров Озера, а потому довольно быстро обратились в бегство.

— Не преследовать! — громом прокатился по берегу голос Эгиля, когда последняя тварь скрылась в лесу. И Лаут был с ним полностью согласен. Ловить их в лесу можно очень долго, и никто не знает, не спешит ли сейчас к ним на помощь какой-нибудь могучий монстр. Вытерев кровь с наконечника копья, Эдван вытащил из-за пазухи талисман со словом смерти и, наполнив его атрой, выпустил перед собой волну серого тумана. Просто на тот случай, если какое-то из валяющихся на земле звериных тел было ещё живо и успешно притворялось мёртвым. Выбросив использованный талисман, парень направился в сторону брода вместе с остальными бойцами.