Сердце Мира - Каменистый Артем. Страница 42

Лир располагался в маленькой, уютной долине, раскинувшейся между высоких, лесистых холмов. Глядя на него, Робин понял, что очень близок к горам атонов, здесь начинались их вытянутые отроги. Вождя окружали несколько всадников и десяток городских старейшин, которые наперебой размахивали руками и объясняли особенности горных разработок. Они спешили рассказать, какая штольня богаче, где качественнее нефрит и почему на месте карьера синеет водная гладь глубокого озера. Робин слушал внимательно и терпеливо. Большая часть этой информации ему не нужна. Но общее представление о специфической экономике города он должен иметь, а для этого надо выслушивать все, тщательно запоминая ценные сведения.

Робин посмотрел на дорогу, изгиб которой был хорошо виден внизу. Там было пусто, пехота и обозные телеги прошли к Лиру, а всадники прибыли в город еще три часа назад, переполошив своим появлением все население. Небольшая армия совершала марш по западной части контролируемой территории. Цель похода была двоякой. Во-первых, необходимо поддерживать здесь власть Ноттингема силовыми методами. Ничто не укрепляет верноподданнические чувства лучше, чем вид сильного войска. Вторая причина была более прозаичной — большую часть армии составляли зеленые новобранцы, прошедшие поспешное обучение в тренировочных лагерях, развернутых под Ноттингемом и Кораллиумом. В походе, под приглядом опытных солдат, они разовьют военные навыки. Кроме того, не исключена встреча с противником. До гор атонов было не слишком далеко, а ничто не тренирует лучше, чем добрая схватка.

Подняв руку, Робин остановил разноголосицу горожан и обратился к бородатому горняку:

— Ты сказал, что эта штольня должна пройти под самым карьером?

— Да. Мы провели тщательные промеры глубин, ведь малейшая ошибка приведет к катастрофе, вода ворвется в выработку, она и так мешает при проходке соседних шахт.

— Но если штольня идет ниже дна карьера, то достаточно убрать перемычку, и озеро уйдет. Ведь все ваши штольни проведены с уклоном наружу, чтобы вода самотеком уходила из выработок.

— Да, это так. Но никто не станет долбить перемычку, будучи в здравом уме. Карьер углубляли долго и упорно, пока была возможна откачка. Когда его забросили, вода поднялась на десять человеческих ростов, стоит пробить ход, и она сметет всех проходчиков.

— Но вы можете просверлить к озеру тонкие шпуры?

— Да. В одном месте порода позволяет это. Но через узкие каналы вода будет уходить медленно, и, кроме того, их быстро забьет камнями и илом.

— Ничего! Сделайте такие шпуры, но не до самой воды, оставьте до нее около локтя, а мои люди заложат туда особое вещество — порох. Оно может разрушить перемычку без присутствия людей, для этого надо зажечь его посредством длинного фитиля. Озеро быстро уйдет, мощный поток воды не позволит забить штольню илом и камнями.

— Мы сможем восстановить открытые разработки, — кивнул горняк.

— Да. А когда вновь столкнетесь с угрозой затопления, проложите новую осушающую штольню, ниже прежней, склон холма это позволяет.

— Трудная работа, на нее уйдет несколько лет.

— Однако это лучше, чем устраивать десяток новых штолен и работать в темноте и сырости. В карьере не требуются такие усилия.

Старейшины наперебой принялись хвалить мудрость Робина. Он отмалчивался, не видя своей особой заслуги. Вождь знал природу человека и понимал, что горняки управились бы и без его умного совета. Техника проходки здесь была примитивна, но всегда можно поставить на опасный забой смертников или ввести рабочих в заблуждение, пожертвовав их жизнями. Ведь не зря же здесь провели эту глубочайшую штольню. Робин не верил, что ее долбили одиннадцать лет только для того, чтобы добраться до не слишком богатой жилы.

Пообещав старейшинам забрать нескольких умелых юношей в Ноттингем для обучения передовой технике горного дела, Робин намекнул, что дело идет к вечеру, пора бы и честь знать. Те все поняли, перестали грузить вождя своими малопонятными техническими проблемами и предложили вернуться в город, где их ждали пиршественные столы. Предложение было принято благосклонно.

Низенький, коротконогий имин, мелко семенил через рыночную площадь. Час был поздний, все торговцы уже разошлись, но он пришел сюда не за товаром. Людей здесь не было и можно не сомневаться, что в каменной будке городской уборной никого не окажется. Испуганно оглядевшись, он скользнул за дверь. Навстречу из зловонного сумрака выступила темная фигура и мрачным голосом спросила:

— Урм, где тебя столько носит?

— Нельзя, чтобы нас увидели вместе, — испуганно шепнул имин.

— Я здесь торчу уже два часа, и до сих пор не видел ни одной живой души. Все горожане собираются веселиться вместе с ноттингемцами, а мне приходится наслаждаться дивными ароматами в ожидании, когда же ты соизволишь явиться.

— Мне нельзя было вырваться раньше, там идет приготовление к празднику.

— Без тебя бы обошлись!

— Ничего не удастся сделать, всю пищу проверяют по десять раз, на кухне дежурят солдаты врага.

— Конечно, они везде так поступают!

— Так ты знал?

— Естественно! Никто не говорил, что тебе придется травить пищу. Ты сделал, как я тебе приказывал?

— Да!

— Девчонка такая, какую я просил?

— Да! Но горожане удивлялись, еле уговорил сделать по-моему.

— Ничего, этим нечестивым нравятся именно такие костлявые щепки! Мимо нее Робин Игнатов не пройдет.

— А что дальше? Эта девка ничего не станет делать цохвану. Надо было привести свою женщину, из горных кланов, там из них выращивают знатных убийц.

— Глупец, кто ее сюда пустит?! Нет, девчонка должна быть непременно местной.

— И зачем все это? Мы просто доставим Робину Игнатову несколько приятных минут!

Покопавшись в складках крестьянской одежды, темный человек вытащил маленький нефритовый пузырек с плотной, залакированной пробкой, и протянул ее имину:

— Возьми.

— Что это?

— Не важно. Ты сможешь заглянуть к девчонке перед тем, как ее поведут к цохванам?

— Да, я должен буду проверить, вдруг она за эти часы заболеет или еще что случится. Я же лучший городской имин.

— Вот и хорошо. В пузырьке особое масло. Ты должен им покрыть ее тело и обязательно капнуть на губы и детородное отверстие.

— Но... но… Перкс! Это же!.. Это…

— Да, это именно то, о чем ты подумал.

— Нет! Я не могу! Кто мне это разрешит!

— Ты сам себе разрешишь. Скажешь женщинам, которые ее приведут, что это специальное средство от дурных болезней. Глупые бабы верят и не в такие бредни.

— Я же сам пострадаю, мне придется трогать эту гадость руками.

— Это неопасно, следи только, чтобы масло не попало на губы или в глаза, потом тщательно вымой руки крепким вином. Да, и смотри, чтобы на твоих ладонях не было царапин или ран.

— У меня шрам на большом пальце!

— Ничего, он не страшен. Главное, чтобы не было свежих ран.

— Но все догадаются, меня отдадут цохванам!

— Не бойся, я не дам тебя в обиду. После того, как все сделаешь, беги на скотный двор у главных ворот. Оттуда мы вместе уйдем в Заоблачный храм. Там тебя ждет невероятно богатая награда, главный настоятель Зардрак акх Даутор не пожалеет своих сокровищ для того, кто расправился с его главным врагом — Робином Игнатовым!

Солдаты веселились на улице, где щедрые горожане не поскупились на выпивку и закуску. Хмурые сержанты следили, чтобы рядовые не позволяли себе лишнего и сохранили боеспособность. Согласно местного обычая, Робин, Хонда и Ахмед сидели за главным столом в зале городских торжеств, с ними рядом располагались еще девять армейских офицеров. Сата и Анита сидели чуть в стороне, отдельно от мужчин. Кроме них, женщин в зале не было, вы Лире не принято было их приводить на мужские мероприятия, но для землянки и волшебницы сделали исключение. Горожан разной степени знатности набилось более полусотни, причем каждый старался перекричать соседа. Тосты следовали один за другим. Робин за последнее время уже окончательно смирился с неизбежными славословиями в свой адрес и только иногда морщился после откровенно угодливых высказываний. А их приходилось выслушивать немало, в каждом городке и деревне. Ничего не поделаешь, таковы издержки его статуса и менталитета местного населения. Единственное, чему научился вождь — мастерски скрывать, что не пьет свою чашу до дна, иначе за последний месяц стал бы законченным алкоголиком.