Сердце Мира - Каменистый Артем. Страница 51

Отсутствовал он недолго, но за это время многое изменилось. Несмотря на солидные потери, тяжелая пехота сдержала натиск нуров. Большая часть монстров была далека от опасной зрелости и совершенно нетренированна. Атоны, ими управлявшие, были не в состоянии удержать в узде такое количество разъяренных тварей. Пытаясь атаковать все разом, чудовища сбивались в плотные группы и мешали друг другу в полную мощь орудовать всеми своими страшными лапами. Кнехты лишились большинства копий и пик, велиты расстреляли все пилумы, но результат впечатлял — перед фалангой громоздилась гора из тел нуров.

Завидев, что атоны начинают отгонять оставшихся монстров под защиту частокола, Робин обернулся и приказал:

— Всем кто слышит — стреляйте!!!

Приказ полетел по рядам кнехтов. Заслышав его, велиты перекидывали из-за спин арбалеты, поспешно хватались за взводные рычаги. Тяжелая пехота присела, давая обзор стрелкам, вслед отступающим нурам полетели стальные болты.

Посмотрев наверх, Робин увидел, что дела у наемников обстоят не слишком благополучно. Они оттеснили оставшихся стражников и охотников к самому краю леса, но дальше продвинуться не могли — враг стоял намертво, отступать было некуда. Мост, ведущий в крепость, не отличался шириной, он не позволит устроить организованное отступление такой массе людей. Помочь бойцам Побережья в этот момент было нечем, приходилось надеяться, что они продержатся еще немного.

Погнав велитов вперед, Робин вывел тяжелую пехоту их засеки, дал немного времени на выравнивание строя и повел войско в атаку. Чудовища скрылись за стенами крепости. Закрыть ворота врагу не дали, кнехты подоспели туда в последний момент, и вслед за монстрами в крепость потянулся ощетинившийся копьями клин. Закипела новая схватка.

Робин пробился через ряды тяжелой пехоты и послал пару гонцов с приказом подносчикам пошевеливаться. Проклятые ополченцы едва двигались, из-за них велиты остались без пилумов, так необходимых в этот момент. В узких воротах не могли развернуться ни кнехты, ни нуры. Натиск латников не давал закрыть створки, а ответное давление толпы монстров не могло сокрушить плотные ряды атакующих. Тогда вождь отвел с места схватки один отряд и, остановившись у частокола, крикнул:

— Все, у кого есть секиры, рубите проходы!

Вперед выскочило более десятка плечистых воинов. Тяжелые боевые топоры ударили по тонким бревнам, полетели щепки. Тонкая стена сопротивлялась натиску не долго и быстро начала поддаваться сразу в нескольких местах. Бойцы быстро расширили проходы — замахиваться стало полегче, дело пошло гораздо веселее. Навстречу солдатам выскочило несколько одиночных нуров, но молодые монстры быстро нашли смерть на остриях копий и пик, а «лесорубы» продолжили прерванную было работу.

Через несколько минут Робин смог провести отряд в крепость, сотня бойцов быстро выстроилась в прямоугольник, вперед выставили копья, маленькая фаланга двинулась к воротам, на выручку оставшимся кнехтам. Толпу нуров зажали в клещи. Вслед за тяжелой пехотой в крепость ворвались велиты. Они быстро взобрались на стены и начали поливать монстров сверху арбалетными болтами и дротиками. Заодно были перебиты все остававшиеся атоны.

Лишившись своих поводырей, нуры потеряли всякую организованность, перестали упрямо ломиться к воротам. Отряд за отрядом в крепость вливались силы тяжелой пехоты ноттингемцев. Монстры бились отчаянно, но они были не зрелыми, с мягкими когтями, которые часто ломались о сталь кирас. Робин уже прикончил и ранил нескольких нуров собственными руками, зачастую это не представляло особого труда. Более того, сегодня бойцы Ноттингема впервые увидели, что этих тварей можно напугать. Оставшись без атонов, избиваемые со всех сторон, нуры попытались разбежаться.

Стерев с лица кровь и пот, Робин повел отряд кнехтов наверх, отдыхать было некогда, наемники по-прежнему сражались над засекой. Тяжелая пехота прошла по висячему мосту и ударила врага с тыла. В лабиринте мостков и площадок копья были почти бесполезны, в дело пошли мечи и секиры. Всякая возможность командовать этой рубкой была утеряна. Вождь сделал все, что мог — враг был окружен со всех сторон, его уничтожение стало вопросом времени. Большая часть пехоты осталась в крепости, добивать оставшихся нуров — их все еще было много, даже рассеянные и перепуганные, они представляли немалую опасность

Уставший Робин действовал как автомат. В тесноте этого странного боя было не до фехтовальных изысков. Он рубил сверху вниз, делал мощные выпады, движениями мясника резал незащищенную плоть. Сраженные противники валились под ноги, иногда, молча или с криком, летели вниз. Время от времени Робин не успевал принимать на щит ответные удары, бронза лязгала по его доспехам, вызывая вспышки боли в переломанном ребре. Не обращая на боль внимания, вождь вновь взмахивал клинком, шаг за шагом тесня противника.

К финалу сражения вождь остался без щита — надежнейшее устройство, сделанное из толстой кожи суфима, дерева и стальной сетки, было изрублено в хлам. Если бы Робин не успел взять в левую руку кинжал с мощной гардой, то в этой тесноте он не избежал бы новых ранений. Оставшиеся враги, зажатые со всех сторон подоспевшими из захваченной крепости кнехтами, были буквально выдавлены с подвесного яруса и спелыми гроздьями посыпались вниз. Все было кончено!

Борясь с непреодолимым желанием лечь на месте и не вставать часов пятьдесят, Робин постарался не показывать солдатам свое изнеможение и уверенными шагами прошел к крепости. Подвесной мост жалобно скрипел и раскачивался. Вождь переступал через многочисленные трупы, осторожно, боясь поскользнуться, ставил ноги в лужи густеющей крови. В ушах гулко отзывался стук сердца, перед глазами все еще мелькали искры, голова отходила после многочисленных ударов. Доспехи странно потяжелели, казалось, они стали весить в три раза больше, вся одежда под ними противно намокла от пота и крови. Только дойдя до башни, Робин осознал, что все еще сжимает в руке меч. Он взглянул на окровавленное лезвие, затупившееся от многочисленных зазубрин, и спрятал верный клинок в потертые ножны.

В крепости все было спокойно, повсюду валялись трупы нуров, среди них бродили велиты и ополченцы, собирая дротики и стрелы. Управление войском было отлажено хорошо, сейчас в приказах вождя не нуждались. Ополченцы под командой медиков уносили раненных в казармы стражников, где разворачивался временный госпиталь. Завидев там мелькнувшую золотистую головку Аниты, Робин понял, что Сата уже в крепости и спасает искалеченных бойцов.

Не желая пугать девушку своим видом, вождь подозвал санитара и с его помощью снял доспехи. Охающий парень быстро смыл кровь с нескольких ссадин и небольших ран, крепко перетянул грудь, фиксируя поврежденное ребро. Отправив его заниматься другими пострадавшими, Робин надел броню, скрывая повязку, и пошел к большой белокаменной беседке в центре крепости. Там он с усталым безразличием посмотрел на главную причину сегодняшнего сражения. Источник выглядел до обыденности просто — широкий колодец, выложенный почти необработанными глыбами низкокачественного, почти черного нефрита. Он был неглубокий, всего метра полтора, чистая, кристально прозрачная вода странным образом держала уровень на локоть выше земли. Дно было ровным, песчаным, без малейших признаков тины или водорослей.

Трудно было поверить, что он смотрит на часть легенды о живой и мертвой воде. Робин знал, что если человеку дать выпить свежей влаги из Сердца Мира, то любая рана зарубцуется в нескольких минут. Выпитая следом чудесная жидкость из Первого Леса немедленно сгладит шрам, восстановит внутренние повреждения и поднимет силы. Главное, не перепутать порядок приема эликсиров, в этом случае даже потерянная конечность отрастет за несколько дней, конечно, при усиленной заботе и питании. Правда, подобное лечение помогало не всем, а некоторых людей могло убить. Но желающих хватало во все времена, ведь правильный прием при надзоре мага или иссы мог омолодить организм, чего, несмотря на риск, желали многие. Многие смертельно раненые солдаты Ноттингема смогут сегодня выжить при помощи магии Источника Первого Леса, недостатка в свежей живой воде не будет.