Его волшебное прикосновение - Камерон Стелла. Страница 5

– Успокойся, мистер Иглтон, – с улыбкой произнес Вонтел. Он всегда радовался, когда им предстояло действовать. – Твой… маркиз нуждается в тебе, но его нетрудно убедить поступать так, как нужно нам.

– Но я не собираюсь тратить время, обсуждая с ним условия завещания на поместье Кастербридж.

– Конечно, нет. – Вонтел опустился на диван с темно-зелеными шелковыми подушками. – Прошло два дня после твоего знакомства с дочерью Годвинов. И я подумал, что теперь тебе следовало бы…

– Не нужно указывать, что мне делать, – огрызнулся Джеймс. Черт, Вонтел словно видел его насквозь и всегда произносил вслух то, что занимало мысли Джеймса. – Я займусь ею в подходящий момент. Торопливость может все испортить.

– Неужели?

Джеймс подошел к окну и задумчиво уставился на зеленую лужайку возле дома. Ласточки стре мительно проносились в голубом небе, едва не задевая крыльями вершины деревьев.

– Проклятие! С девчонкой и в самом деле надо спешить, но я боюсь сделать неверный шаг. В ней что-то есть, Вонтел. Она невинна, я в этом уверен, но в ней чувствуется настороженность, которую трудно ожидать у молодой и неопытной девушки. Что тебе удалось узнать про ее жениха?

– Довольно много, но все не слишком приятное. Джеймс резко обернулся.

– Расскажи.

– Нам лучше подождать, пока маркиз закончит свой краткий визит. Я подозреваю, что едва ты это услышишь, как поторопишься навестить мисс Годвин.

– Она питает к нему нежные чувства? – спросил Джеймс. – В этом причина спешки? Есть опасность, что она может что-то выкинуть?

– Например, сбежать с этим типом? – Вонтел отрицательно покачал головой. – Вряд ли. Все обстоит иначе, пожалуйста, имей терпение.

– Терпение? – произнес сквозь зубы Джеймс. Он принялся расхаживать по комнате. – Я и так слишком долго терпел, как и мой отец.

– Твоя горячность вечно путает все карты, – заметил Вонтел. – Всего несколько месяцев назад ты и понятия не имел о сокровищах.

Джеймс остановился. Мужчины посмотрели друг на друга. В день смерти Фрэнсиса Сент-Джайлса Джеймс рассказал Вонтелу о последнем желании своего отца. И с того дня они ни разу не упоминали о сокровищах.

– Но теперь я знаю, – неторопливо произнес Джеймс. – Не важно, когда я узнал о нем. Мой отец был уверен, что дед изгнал его из-за козней Дариуса и Мэри Годвин. И я думаю, что он был прав. Так же как и мой отец, я думаю, что Годвинам удалось каким-то образом узнать про сокровище, и они решили завладеть им. А для этого нужно было выгнать из дома своего старого друга – моего отца.

– У тебя нет никаких доказательств.

– Я их найду. Мы жили с родителями в Найтхеде, пока мне не исполнилось одиннадцать. Затем дед выгнал моего отца, ничего не объяснив ему. Он только сказал, что его собственный сын опозорил их и что ему лучше покинуть Англию.

– Все это было так давно. Джеймс стукнул кулаком по столу.

– И ты считаешь, что мне следует обо всем забыть и простить?

– Ты же видишь – я делаю то же, что и всегда. Я просто пытаюсь заставить тебя поразмыслить, прежде чем предпринимать что-либо необдуманное. – Вонтел провел рукой по вырезанному из слоновой кости дракону, украшавшему подлокотник дивана. – А ты уверен, что Годвин еще не нашел клад?

– Конечно, если бы ему удалось это сделать, он давно бы покинул Дорсет. Вспомни, он не является владельцем Найтхеда, а лишь живет там по какому-то соглашению с моим дедом. И если бы у него появилась возможность изменить такое положение, то Годвин, без сомнения, ухватился бы за нее. И если бы он добрался до клада моей бабушки, то ему не нужно было бы выдавать свою дочь замуж, чтобы пополнить состояние. Я подозреваю, что даже сейчас, когда, как говорят, Мэри Годвин не совсем здорова, они оба занимаются поисками сокровищ.

– Джеймс, но Годвины владеют Найтхедом уже двадцать лет. Твой отец сказал, что сокровища спрятаны там. Он также сказал, что Годвины наверняка подслушали то, что твоя бабушка рассказывала как со кровища оказались у нее и где они спрятаны. Почему же они до сих пор не нашли их?

– Да потому, что у них недостает деталей, чтобы разгадать эту шараду.

– И ты тоже собираешься потратить двадцать лет жизни на поиски?

– Нет, – ответил Джеймс. – У меня есть преимущество перед Годвином. – Про перстень, медальон и местонахождение клада не знал никто, даже Вонтел.

– Ну хорошо. – Вонтел махнул рукой. – Я готов сделать все, что ты попросишь. Но я надеюсь, что горстка камней и несколько красивых безделушек стоят этого риска. Джеймс, эти люди наверняка очень опасны. Возможно, они даже помешались на сокровищах.

«Опасные люди. Помешанные». Вонтел повторил слова отца, который говорил о непредсказуемости тех, кто двадцать лет жизни провел в постоянных поисках.

Джеймс перевел взгляд на шкатулку для сигар.

– Вонтел, я всегда прислушиваюсь к твоему мнению, но не забывай об истинных мотивах моих поступков. Родители оставили то, что любили больше всего на свете. Моя мать умерла раньше времени, потому что жила в неподходящем для нее климате. Она не жаловалась отцу, поскольку его бизнес процветал и приносил ему удовлетворение. И только после смерти моей матери отец узнал, как она страдала. Это горькое чувство иссушило его душу. Он намеревался сам приехать сюда и разделаться с Годвинами, но несчастный случай помешал ему. И я хочу отомстить за своих родителей.

Вонтел потер свою черную бороду, его темные глаза сверкнули под густыми бровями.

– Мистер Иглтон, не забывайте, что я – ваша правая рука в этом деле и левая тоже, если понадобится. Джеймс кивнул.

– Нужно только, чтобы Лиам ничего не узнала…

– Ни слова больше. – Вонтел расплылся в улыбке. – У нашей кошечки острые коготки, и она всегда готова пустить их в ход, чтобы защитить своего хозяина Джеймса.

– Верно. Расскажи, что ты узнал про Годвинов и жениха их дочери.

– Думаю, что мы… – Вонтел насторожился. – Мистер Иглтон, кажется, прибыл маркиз Кастербридж. Джеймс полностью доверял тонкому слуху Вонтела.

– Так встреть его, приятель. Надеюсь, ты не забыл мое нынешнее имя и не ошибешься.

Вонтел не выказал ни малейшего удивления и вышел. В интересах безопасности было решено не нанимать дворецкого – его функции исполнял Вонтел. И многие из тех, кто бывал в гостях у мистера Иглтона, рассказывали потом о странном человеке явно восточного происхождения, дворецком в доме, и о невероятно красивой китаянке, служившей экономкой. Многие домысливали и другие обязанности красавицы Лиам в доме Иглтона.

– Да, да. Я сам найду дорогу.

Услышав густой бас дяди Августуса, Джеймс уставился в потолок и попросил Господа даровать ему терпение. Он не может позволить своему энергичному родственнику вмешиваться в его дела. Старик, без сомнения, опять будет настаивать, чтобы Джеймс открыто принял новый титул и стал наследником всех его поместий.

Джеймс с опозданием подумал, что следовало бы принять дядю в Голубой гостиной, которая еще не была оформлена в восточном стиле, но дядя уже появился на пороге библиотеки.

– А вот и ты, мой мальчик. – Августус, третий маркиз Кастербридж, вошел в сопровождении потрясающей рыжеволосой молодой красавицы и брюнетки средних лет. – Дамы, позвольте представить вам Джеймса Иглтона, сына моего старого, ныне покойного друга. Альфонса Иглтона. Джеймс только что приехал из Китая. Там у него собственный остров. Его отец держал торговый флот, и весьма успешно, надо добавить. Так что Джеймс не знает, что делать со своим богатством.

Джеймс неожиданно поймал себя на том, что застыл с открытым от удивления ртом. Он закрыл его и краем глаза заметил, как Вонтел поджал губы.

– Эти милые дамы так любезно согласились развлечь старика. – Маркиз был в малиновом сюртуке, желтых панталонах, полосатом муслиновом галстуке и жемчужно-сером жилете, расшитом цветами. Его розовощекое благородное лицо дышало здоровьем, а осанка, невзирая на возраст, оставалась гордой и величавой.

– Это, – он кивнул в сторону брюнетки, – Сивилла, графиня Лафоже. Она вдова моего покойного друга, графа Лафоже. Он пропал без вести во время войны с Францией.