Нежданная любовь - Камерон Стелла. Страница 22

– Надо же, это ведь путеводный камень! Он восхищенно улыбнулся:

– И вы еще спрашиваете, почему я выжидал! Многие ли, увидев кусок магнетита, подумали бы о древнем компасе?

– Наверняка многие, Росс. Просто мои предки были моряками, и отцу досталось от них много разных сувениров – в том числе путеводный камень из магнетита. Когда мы с Латимером были детьми, то однажды попытались намагнитить его лошадь. Мы посчитали, что так лошадь станет двигаться строго на север и что это будет очень здорово.

– Несмотря на то что у вашей семьи были лошади, вы не научились ездить верхом?

– Мой отец считал это неуместным. – Она искоса взглянула на него. Как странно, что такое невинное создание столь сильно воздействует на него! – Моя мать любила ездить верхом. Однажды она серьезно пострадала при падении, и с тех пор ее здоровье так и не восстановилось. Она умерла, когда я была еще совсем маленькой.

– Ну... да. – Росс почувствовал себя не в своей тарелке. – Я уверен, что отец просто желал вас защитить.

– Я тоже так считаю. Росс, мы пришли сюда поговорить без свидетелей. Мне много что надо сказать.

Ему не хотелось разрушать установившуюся между ними дружественную атмосферу.

– Может, я сначала покажу, как здесь все устроено? Пожав плечами, она посмотрела на сводчатый проход, ведущий туда, где раньше, очевидно, была отдельная комната.

– Если вам так хочется, я не против.

Как было бы замечательно, если бы она всегда оказывалась такой сговорчивой!

– На этот этаж можно проникнуть только через дверь, в которую мы вошли. Остальные двери в целях безопасности были заделаны, а комнаты соединены между собой.

Они шли по этажу, время от времени останавливаясь, когда Финч хотелось что-либо рассмотреть. Как и ожидал Росс, когда они достигли раздела, посвященного стеклу, она чрезвычайно оживилась и повела себя так, словно Росса здесь вовсе не было.

Он же внимательно следил за ней.

– О Боже! – воскликнула Финч, глядя на витрину, в которой находились конические и цилиндрические медицинские флаконы и несколько кубков из ребристого стекла. – Откуда вы их взяли? Это ведь явно французская работа. Говорят, французы могли заставить всех поверить, будто это сделано римлянами.

– Это римская работа.

– Боже мой! – ахнула Финч. – Как они к вам попали?

– Это длинная история. Собственно, это плата за определенные услуги.

– Потрясающе!

– У меня есть довольно много вещей венецианской работы – раннего периода. Они очень красивы. А еще несколько экземпляров норманнской работы. Из цветного стекла. Думаю, они произведут на вас впечатление.

Финч замерла. Подойдя вплотную, Росс заглянул ей через плечо.

– Вот это... – Она указала на витрину, в которой размещался один-единственный квадратный кусок стекла. – Нет, не может быть – это не Египет. А камень? Неужели рубин?

– Это Египет, а камень – совершенно точно рубин. – Латимер говорил об этой вещи в ее присутствии. Вероятно, в то время она была слишком занята своими мыслями.

– Я никогда не надеялась увидеть подобные вещи, – сказала Финч. – Я знала, что египтяне были очень искусны – для того времени, – но не представляла, что они могли делать такие элегантные изразцы. Черное с золотом. Неужели это использовалось по назначению?

– Нет, я думаю, что это служило лишь для украшения, – сказал он.

– А вы не боитесь за сохранность такой вещи?

Он пристально взглянул на нее, отметив напряженные плечи и сжатые кулаки.

– Я единственный, кто знает, что она здесь, – сказал Росс. Он мог бы, однако, добавить, что раз экспонат доставлен в Англию фирмой «Мор и Мор», то о нем знает и Латимер.

– Я теперь тоже знаю, – сказала она.

– Да, но вы ведь не станете сообщать об этом другим?

– Нет-нет, конечно, не стану. – Она попыталась рассмотреть экспонат повнимательнее. – Вы можете положиться на меня.

Какая у нее нежная шея! Рыжие локоны только подчеркивают белизну кожи.

– Надеюсь, на вас можно положиться, – сказал он. – Хотите увидеть экспонат?

– Иными словами – дотронуться до него?

– Конечно. Если я собираюсь вам все это доверить, вы будете часто дотрагиваться до экспонатов.

– Наверное... – На шее у нее билась жилка. Словно во сне, она отложила в сторону ридикюль, затем сняла шляпку.

Росс взял крышку Священной шкатулки Рантуса и положил ей на ладонь. Финч взяла ее с благоговением эксперта, хотя Росс был уверен, что экспертом она пока не является. Тем не менее он не сомневался, что она им станет. Он будет считать ее своей протеже.

– Ничего красивее я не держала в руках, – призналась Финч. – Какой сочный оттенок! А рубин, – она коснулась центрального камня, – такой большой! А какая странная форма стекла! Желтые нити, которые в него впрессованы, не переплетены, как это обычно бывает. Собственно, они даже не желтые, а золотисто-оранжевые. Какие-то изогнутые полосы.

Сзади покрыто золотом, – сказала Финч, перевернув пластинку, – а это явно петля. Половина петли. Значит, она соединяется с чем-то еще. Это не изразец.

– Возможно. Давайте я положу ее на место. Вы потом сможете взглянуть на нее снова. – Как только прибудет остальное из того, о чем говорила сама же Финч, придется подыскать убежище понадежнее.

Вернув пластинку Россу, Финч отошла в сторону.

– Теперь мы можем поговорить, – положив драгоценность на место, сказал он. – У меня тоже есть несколько вопросов.

Росс почувствовал, как к ней вернулась настороженность.

– Садитесь, – сказал он, проведя Финч в помещение, где стояла удобная мебель.

Неожиданно стемнело – словно надвигалась буря. Росс зажег свечи, а также камин, для которого лично припас угли.

Когда в камине заиграло пламя, он потер руки и вдруг заметил, что Финч осталась стоять.

– Пожалуйста, садитесь! – настойчиво предложил он. – Я хочу точно знать, что говорили те бандиты в Уайтчепеле.

Она расставила ноги пошире, словно приготовившись к конфронтации.

– Сначала я хочу, чтобы вы ответили на один вопрос, Росс. А она неплохо смотрится в свете пламени. Росс никогда не думал, что будет очарован девушкой с мальчишеским лицом и фигурой и с такими огненно-рыжими волосами, копна которых кажется слишком тяжелой для ее нежной шеи.

– Можно, сначала я спрошу? – снова повторила она.

– К чему спешка? Давайте просто посидим, поговорим, узнаем больше друг о друге.

– Я бы хотела узнать о вас побольше, но я честная женщина. И я не такая дура, чтобы не понимать, что подвергаю себя серьезной опасности из-за того, что нахожусь здесь с вами одна и никто не знает, где я.

Росс недоверчиво прищурился:

– Вы хотите сказать, что я могу сделать с вами что-то дурное?

– Я хочу сказать, что если вы захотите сделать со мной что-то дурное, то место и время для этого самые подходящие – вряд ли кто-то видел, как мы шли сюда. Я могу отсутствовать много часов, и никто об этом не узнает. А когда начнут искать, то никогда сюда не заглянут. Росс был поражен.

– Вы всерьез утверждаете, что... Нет, я отказываюсь поверить, будто вы боитесь, что я вас убью! Такого абсурда мне ни одна женщина еще не говорила.

Чтобы справиться с волнением, Финч принялась возиться со своей сумочкой и шляпкой. Затем она положила их на медный столик, ножки которого обвивали экзотические драконы, несколько раз переложила с места на место, после чего открыла ридикюль.

– Тогда я удивляюсь вашему спокойствию, мисс. Вы же должны трепетать от страха! И как же, по-вашему, я намерен осуществить это ужасное деяние?

Она отложила ридикюль в сторону и с вызовом посмотрела на Росса.

– Вы, сэр, можете ударить меня по голове. Можете достать пистолет и застрелить меня или достать нож и зарезать. – Щеки Финч покраснели, глаза горели. – Или же вы можете запереть меня в этом сундуке, – оглядевшись по сторонам, продолжала она, – и держать там до тех пор, пока я не задохнусь. Вы можете даже схватить меня за горло и... и удушить! – Голос ее сорвался на крик.