Лживая (ЛП) - Рейли Кора. Страница 12
Первой жертвой стала доктор Хансен. Она была тридцатипятилетним педиатром в больнице Святой Елизаветы в Манлоу, но жила в Ливингстоне, недалеко от озера. Она была найдена на заднем дворе, задушенная, с буквой «А», вырезанной на грудной клетке. Вскоре после этого Кристен Синч, семнадцатилетняя выпускница средней школы, была найдена утонувшей в озере. У нее имелись необычные следы, выглядевшие так, будто змея обвилась вокруг ее горла. Ее кожа вздулась и посинела, но красный след от убийцы невозможно было не заметить. Такая же буква была вырезана на двух других жертвах, включая уборщика мистера Чена. Я нерешительно прикоснулась к месту над ребрами, где должна была располагаться метка. В животе поселилась тошнота.
Я спрыгнула со стула, решив закончить на сегодня.
— Спокойной ночи, Марта, и спасибо за еду.
Она помахала мне рукой с небольшой улыбкой.
Как только я вернулась на четвертый этаж, то услышала, что кто-то ругается. Слова были тихими, поэтому потребовалось мгновение, чтобы узнать голоса: Алек и Кейт. Я подкралась ближе и заглянула за угол. Они стояли лицом друг к другу у двери в комнату Алека.
— Я не могу читать твои мысли, но это не значит, что я не знаю, о чем ты думаешь! —
шипела Кейт.
— Я не знаю, почему ты так встревожена, —
сказал Алек.
В его голосе слышалась нотка раздражения, хотя он был намного спокойнее Кейт.
— Не прикидывайся дураком. Все замечают, как ты себя ведешь рядом с ней. Это смешно.
— Это обсуждение просто смешное, — сказал Алек.
Он повернулся, чтобы пойти в свою комнату, но Кейт схватила его за руку.
— Я знаю, что на прошлой неделе у вас была ночь кино. Ты даже не сказал мне.
— Кейт, я не обязан спрашивать твоего разрешения на каждую мелочь, которую я делаю.
— Мы в этом вместе. Помни, что сказал Майор.
Она понизила голос, так что я не уловила ее следующих слов, но лицо Алека потемнело. Он ворвался в комнату с Кейт за спиной, и дверь за ними закрылась.
Что сказал Майор?
Неважно, что, но одно было ясно: они ссорятся из-за меня. Я не знала, радоваться мне или волноваться. Кейт была силой, с которой необходимо считаться.
На следующее утро по дороге в додзё я подумала о переломе ноги, чтобы не встречаться с Алеком. Но я передумала, поскольку Майор, вероятно, настоял бы на том, чтобы я тренировалась руками.
Я пришла на несколько минут раньше для моральной подготовки. Но подойдя к двери, Алек уже был там, сидел на скамейке и смотрел на свои ноги. Несколько прядей черных волос спадали ему на лицо. На мгновение я была уверена, что он плачет. Замерев на полпути, я не знала, что делать. Я никогда не видела, чтобы Алек плакал. Он был воплощением самообладания. Я медленно подошла к нему, но он не поднял глаз, хотя его тело напряглось. Я коснулась его плеча, стараясь не обращать внимания на то, как хорошо он ощущается, какой он сильный.
— Что такое? Что-то произошло?
Его мышцы сдвинулись под моими пальцами, будто он готовился к ответу, а может, боролся с этим.
— У меня был разговор с Майором — о его ожиданиях. Он хочет, чтобы я взял на себя больше ответственности и... — он остановился на полуслове.
Во мне всколыхнулся гнев. Почему Майор давил на Алека? Иногда я задавалась вопросом, не видит ли он Алека своим преемником и продолжает бросать ему вызов, дабы определить, готов ли он к этой работе.
— Скажи ему, что ты не готов, — сказала я.
Он поднял голову, его глаза были измученными, но без слез.
— Вме не так просто.
Я осторожно погладила его по плечу, борясь с желанием большего.
— Ты знаешь, что я рядом, если понадоблюсь тебе. И ты знаешь, что можешь поговорить со мной обо всем.
На мгновение он выглядел так, словно хотел этого, словно я прорвалась сквозь его маску долга, но потом он покачал головой.
— Нет. Я бы хотел, но я не могу говорить с тобой об этом.
Я попыталась скрыть, как сильно это предложение ранило меня.
— Тогда поговори с Кейт. Может, она сможет тебе помочь.
Эти слова оставили горький привкус во рту, но я предпочла бы, чтобы Кейт позаботилась об Алеке, чем чтобы он страдал в одиночестве.
— Кейт не поймет. Она просто согласится с Майором. Ее главным приоритетом всегда было СЭС, и это никогда не изменится. Я должен справиться с этим один.
Как он мог быть с той, для кого он не был приоритетом?
— Я не должен говорить с тобой об этом, —
сказал он, вставая и позволяя моей руке соскользнуть с его плеча, чтобы между нами возникло расстояние в несколько шагов.
Наши глаза встретились, и я почувствовала притяжение, которое чуть не сбило меня с ног. Я хотела преодолеть расстояние, между нами, поцеловать его, прикоснуться. Я не была уверена, что увидела в глазах Алека, но он тоже, казалось, не мог отвести взгляд.
Он прочистил горло.
— Думаю, нам нужно поговорить о вчерашнем.
Это последнее, чем я хотела заниматься, особенно когда он в таком странном настроении. Я начала обматывать ладони лентой, подготавливая их к тренировке, добавляя один слой за другим.
— Нам не о чем говорить.
— Мы должны покончить с этим. У нас есть работа, которую мы должны выполнять. Мы не можем допустить, чтобы нас что-то отвлекало. Майор беспокоится, что это помешает выполнению миссии.
Я бросила ленту.
— А при чем здесь Майор? Ты рассказал ему о вчерашнем?
— Нет, конечно, нет. Он заметил, что что-то ... происходит. Все заметили. — он просканировал мое лицо, и мне с трудом удалось сдержаться. — Послушай, что бы, между нами, ни было, это должно прекратиться. Я слишком взрослый для тебя, и это неправильно. В конце концов, я твой учитель и тренер.
— Это не настоящая школа, и ты старше меня всего на шесть лет.
Зачем я вообще с ним спорила? Он явно принял решение, и ничто, и уж точно ничто из того, что я могла бы сказать, не изменит этого. Карта возраста могла сработать, когда я была еще несовершеннолетней, но я достигла совершеннолетия три недели назад, так что ему действительно нужно прекратить ее использовать.
— И я с Кейт.
Это пункт, который я не могла опровергнуть. Может, они и поссорились вчера, может, они и вместе по причинам, которые я не могла понять, но они все еще являлись парой. Я уставилась на пятно над его левым плечом. По всей длине напольного зеркала шла небольшая трещина. Она исказила мое отражение, разделив лицо на две половины. Я почувствовала, как ложь выскользнула у меня изо рта.
— Не переживай. Миссия единственное, что имеет значение.
Я начала разминать ноги и руки, не обращая внимания на стеснение в груди.
Алек подошел ко мне сзади, но беспокойство не покинуло его лица.
— Хорошо. Думаю, ты стала намного лучше. Тому, кто не знает о твоей Вариации, будет трудно победить тебя.
Но, пожалуй, впервые я не хотела слышать его похвалу.
— Готова? — спросил он.
— О да.
Руки Алека обхватили меня.
Ощущение разрыва охватило меня. Сокращение, смещение, формирование.
Алек ослабил хватку, хотя должен был предугадать мое движение. Теперь в теле маленького ребенка я выскользнула из его объятий и отпрянула назад. Вернувшись в собственное тело, я нанесла удар ногой в голову. Он уклонился от моей попытки и оттолкнул меня назад, едва коснувшись моего тела.
Почему он мог появиться у меня на пороге после нескольких месяцев дистанцирования и вести себя так, будто ничего не произошло? Почему он мог почти поцеловать меня в тот день, а через несколько дней сделать вид, будто все это моих рук дело?
— Хватит сдерживаться! — закричала я, бросаясь на него.
Он только уворачивался от моих ударов и пинков. Казалось, он хотел как можно меньше прикасаться ко мне. Эта мысль выбила меня из колеи. Кожа начала пульсировать, и я почувствовала, что увеличиваюсь, кожа растягивается, кости рвутся и восстанавливаются.