Непокорный трофей (СИ) - Логоша Кристина. Страница 19

Неожиданно мой рот закрыла мужская рука, и меня потянули к дереву. Я не успела позвать на помощь, как оказалась внутри ствола.

— Не кричи. Это я — Илай, — прошептал волколак мне на ухо и убрал руку.

Внутри было тесно, темно и сыро. Альфа находился в полуметре от меня. Через переплетение ветвей проскальзывал свет, но его было настолько мало, что удавалась рассмотреть лишь очертания мужского силуэта.

— Как мы оказались внутри?

— Я давно нашел это место. Если знать правильные слова, можно пробраться в сердце каучукового дерева, скрытого от взгляда посторонних, — он замолчал и продолжил после паузы. — На тебе наряд горничной?

— Эзра меня не отпустил на прогулку. Пришлось изловчиться.

— Ты так хотела встретиться со мной, что нарушила запрет своего волколака?

Меня покоробило от этого «своего».

— Это было не желание, а вынужденное условие. — Я не видела в полумраке его лица, но почувствовала, как он надменно ухмыльнулся. — Зачем ты меня позвал?

— Эзра сказала правду — ты не знаешь, кто ты, и что с тобой случилось до потери памяти?

— Да. Это так.

— Ты не пыталась узнать, откуда взялась?

— Не было возможности. Я болела.

— Чем?

Я замялась. Эзра стращал меня — если Илай узнает, что Хлоя не родная дочь хромого, то может настоять, чтобы ее передали отцу. А так как я не знаю, кто папа девочки, ее могли отдать в приют или в закрытый пансионат. Эзра будет вынужден подчиниться воли Илая, а с моим мнением никто не будет считаться. Поэтому мы всем говорили, что Хлоя — дочь Лотрейна.

И лишний раз старались не распространяться о ребенке. Пусть Эзра ее названный отец, но в глазах общественности Хлоя рождена вне брака.

— Недомоганием и слабостью. Врачи не знали причину болезни, но последнее время я пошла на поправку.

— Странное недомогание? А это не может быть последствием магического воздействия?

— Сомневаюсь. Мне кажется, все было вполне естественно, — тут же стала изворачиваться.

Упрекнула себя за то, что нужно было придумать более правдоподобную версию.

— Ты не считаешь, что тебя могли околдовать и специально лишить памяти?

— Я не знаю, что стало причиной этого. Но мне бы хотелось разузнать о своем прошлом.

— Не боишься, что в нем могу остаться люди, котором ты дорога? А ты уже истинная пара волколака?

— Быть в истинной для оборотня — это не значит отрешиться от всего, что было. Мне очень хочется узнать о своим прошлом, но у меня нет возможности это сделать: сначала я была прикована к постели, теперь вынуждена сидеть под замком по твоему приказу… За что ты ненавидишь двоюродного брата?

Илай замолчал, и я пожалела, что задала этот вопрос.

— С Эзрой у нас не сложились отношения с самого детства. Наши отцы были братьями, и мы оба — единственные дети в семьях. Эзра старше меня на пару лет. У альфы Лотрейнов не было наследников, поэтому один из нас должен был занять место во главе семьи. С самого детства между нами была конкуренция, каждый хотел стать лучшим. Нас постоянно сравнивали. Когда мне было семь, мы выехали на охоту. Эзра поддел меня, а я не мог не отреагировать на брошенный вызов, и мы устроили гонки на лошадях. Помчались галопом, он вырвался вперед. Местность оказалась ухабистой. Лошадь угодила в яму и придавила Эзру. После той гонки он и стал хромать. На его военной карьере был поставлен крест, а в нашей семье это считается семейным ремеслом. Он считает меня виноватым в той травме. Это он ненавидит меня, а не я его. Считает, что я украл его жизнь. Я никогда не притеснял его, старался относиться как к равному, хотя поводов поставить его на место у меня было предостаточно. До одного случая два года назад. Он должен был передать медальон одной девушке, который должен был спасти ее жизнь, но не сделал этого. Она умерла… Я думал, что она умерла, пока не увидел тебя. Ты — ее точная копия, вот только не помнишь ничего.

— Эзра утверждает, что это ложь, чтобы разлучить нас. Так ты мстишь за свое разрушенное счастье.

— Кто бы сомневался. А как ты считаешь, кто прав? Я или он?

— Я не знаю той девушки, что была до того, как я встретила Эзру. Прошлое для меня загадка. Человек, которым я стала сейчас, больше доверяет Эзре, чем тебе.

— Тогда что ты сейчас здесь делаешь?

Я закусила губу, решаясь на признание. Волколак ждал моего ответа.

— Мне кажется, я не совсем подхожу на роль истинной пары Эзры. Я знаю, нельзя так говорить, ведь мы связаны магически, но я не тот человек, который ему нужен. Я знаю, что альфа не имеет право влезать в дела истиной пары, но я надеялась…

— Ты хочешь, чтобы я разучил вас.

Я набрала полную грудь воздуха и ответила:

— Да. Я не желаю быть женой Эзры. Я хочу уйти от него. Я понимаю, что это преступление.

— И ты рассчитываешь, что я пойду на него ради моей якобы ненависти к двоюродному брату?

Я замолчала. Илай тоже не говорил.

— Я все равно сбегу. Это вопрос времени.

— И куда ты собираешься?

— Туда, где у волколаков нет власти.

— Тебе нельзя в Северное королевство, — догадался он о моих планах.

— Хуже, чем здесь, не будет.

— Эзра тебя обижает?

Я замялась. За исключением вчерашнего инцидента, он никогда не посягал на мою добродетель. Но я не могла быть уверенной, что в следующий раз он остановится на полпути от задуманного.

— Нет.

— Тогда я помогу тебе…

— Опять будут условия? — догадалась я.

— Конечно. Я по-другому не могу, — показалось, я почувствовала тепло его улыбки, — мы попробуем вернуть тебе воспоминания. Пока Эзра под арестом, он не помешает нам.

— А если воспоминания не вернутся?

— Значит, я отпущу тебя. И никто больше тебя не побеспокоит. Слово альфы Лотрейнов.

— Хорошо. Я согласна. Что я должна делать?

— Для начала не сопротивляться.

Я не успела задать вопрос, как мощная рука за талию прижала меня к крепкому мужскому телу. Илай завладел моими губами, жадно сминая их поцелуем. По телу разлилось трепетное волнение и огненной змеей закручивалось внизу живота. Он близости Илая кружилась голова, и мне пришлось схватиться за его мощные плечи. Со всей яростью он прижал меня к дереву, оставляя влажные дорожки на губах, щеках и скулах. Не знаю, какая сила мной владела, но я не могла и не хотела сопротивляться. И бесстыже отвечала на его ласку.

На задворках сознания проскользнула мысль, что так страстно целовать можно только того, кого любишь.

Не знаю, кто из нас первый остановил эту сладостную пытку. Мои мысли были как в тумане. Ничего подобного со мной не происходило! Благо вокруг нас полумрак, который скрывает мое раскрасневшееся лицо. Я чувствовала себя неловко, хотя и убеждала, что ничего преступного не совершила. С Эзрой мы не женаты, а после его вчерашней выходки он мне полностью развязал руки.

— Нужно идти, пока никто не заметил моего отсутствия.

Илай придержал меня за руку и тихо произнес:

— Скоро увидимся. Я обещаю.

Я скользнула к выходу и поторопилась прочь из лабиринта. Благо запомнила дорожку, по которой пришла сюда.

Илай проводил взглядом Анну. Ему до боли хотелось, чтобы она осталась. Прижать ее к себе и никогда больше не отпускать. Но он не имел на нее права. Эзра словно специально дразнил его девушкой, вынуждая нарушить закон.

К тому же, украв невесту у двоюродного брата, он станет таким же негодяем. Удерживать девушку и навязывать свои чувства — неправильно. Необходимо, чтобы в ней проснулась та любовь, что была между ними прежде. Иначе она будет бежать от Илая так же, как и от Эзры.

Он боялся, что заполучит Анну, но не сможет удержать и будет вынужден опустить ее, как он и обещал. Значит, нужно пробуждать в ней воспоминания. Пусть магия стерла все из памяти, но сладость его поцелуев она не забыла.

Илай ухмыльнулся своим мыслям.

Дождь прекратился, оставив на земле темные лужи свежесть и прохладу, которой не хватала в жаркие южные дни.