Будь хорошей, девочка (СИ) - Третьякова Марина. Страница 15
Вздохнула и буквально рванула за водкой, мечтая поскорее влить в себя ящик. Ну и накуриться еще. Но это нельзя. Мне стыдно курить при родителях, поэтому, когда приезжала к ним, про сигареты приходилось забыть. Да и не тянуло как-то. Вот что значит атмосфера родного дома.
— Здравствуйте!
До ушей донеслись голоса родителей, но я уже закрыла дверь и тут же осела вдоль стены, чтобы скрыться от посторонних глаз.
Благодаря выпавшему снегу за окном, на балконе было чуть выше ноля. Примерно как в холодильнике. Поэтому я в своих джинсах и тонкой кофточке была немного не в своей тарелке.
По чесноку сказать, колотун начался, как только я поняла, ктотам у нас в гостиной.
Но подниматься на ноги и возвращаться не торопилась.
Мама сказала жених. Вероникин жених. Это что, блин, за дела? Либо сестра врет, либо эта парочка вчера от меня направилась прямиком к Нике домой…
Обхватила колени руками, но это не помогло согреться. Напротив. Стало сильнее колотить, и, чтобы не околеть окончательно, нужно было возвращаться. Только вот не хотелось.
Огляделась в поисках алкоголя и заметила в углу картонную коробку на двенадцать бутылок. А родители запаслись.
Голоса приблизились, значит, они уже переместились в зал за стол, и оставаться на балконе было глупо с моей стороны, поэтому схватила бутылку и набралась храбрости взглянуть в глаза тьме.
Толкнула дверь, ощутив, как поток теплого воздуха накрыл тело, и тут же вздрогнула, встретившись с карими глазами дьявола.
Голос отказывался повиноваться, поэтому я молча закрыла балконную дверь и натянула на лицо выражение вежливого безразличия. И глянула на маму, надеясь, что она кинет мне спасательный круг.
— Мариш, у нас гости. Знакомься, это Никита, молодой человек Ники.
Никита сидел на стуле рядом с Никой, лениво откинувшись на спинку. Он выглядел почти нормальным. И если бы сестра реально привела в дом нормального парня, я, возможно, вела бы себя вежливо. Но этого человека я знала, и прекрасно понимала, что он играет роль. Всего лишь роль. Потому что реальная его личина ужасна, и он никогда не покажет ее при родителях.
Карие глаза скользнули по мне, и на губах заиграла едва уловимая улыбка. Она казалась искренней, если бы не притаившиеся в глубине глаз искорки издевки.
Господи, неужели кроме меня никто не видит, что он последний козел?
— Мариш…
По идее мне бы ответить что-то в стиле «Приятно познакомиться, Никита. Прекрасная погода за окном, солнышко светит, птички поют…», но язык прилип к нёбу, и я смогла лишь механически кивнуть.
— Ммм…
Прошла и поставила водку на стол, оглядывая закуски. Нужно было срочно найти повод свалить. И мне в голову не пришло ничего лучше, кроме как ляпнуть чушь.
— У меня вилки нет, пойду принесу.
И, не дожидаясь ответа, скрылась на кухне.
Встала у стола, и, опершись на него, глубоко вдохнула. Потом еще раз.
Молодой человек Ники.
Надо же…
А вчера было похоже, что он ее на дух не переносит. Хотя, может, это был концерт для меня, чтобы проверить, насколько я глупа, и поверю ли в чушь про то, что ребенок не его. Гребаный кобель!
Трахал в презервативе, конечно. И меня якобы тоже. Если он вообще всех так трахает, значит, мне не мешает провериться, мало ли. Чем я только думала? Знала ответ, но не хотелось расписываться в собственной тупости.
— Мариш, салфетки захвати, — мамин голос вывел меня из транса. Я вынула из ящика вилку, и, схватив со стола пачку салфеток, шагнула в зал.
— Да, Ника учится, но вы и так знаете это. А Марина работает в банке, — мама перевела взгляд на меня и, одобрительно кивнув на принесенную пачку, спросила: — Как правильно твоя должность называется? Кредитный…
— Менеджер по продажам, мам.
Обошла стол и села на свободный стул рядом с папой. Положила вилку рядом с тарелкой, с удивлением отметив, что той вилки, что лежала тут прежде, не было. Покосилась в папину сторону и заметила у него одну лишнюю.
И это удивительно успокоило разыгравшиеся нервы.
— Да, верно, менеджер. Мариночка сейчас в отпуске. И у Ники неделя практики, поэтому удалось наконец-то собраться. А вы, Никита, где работаете?
Мама умела вести беседу, за что я была ей благодарна.
Бросила беглый взгляд в сторону гостя и тут же отвела, словно посмотрела на солнце. Его глаза обжигали, и я не нашла в себе сил вновь повторить пытку. Он как магнит тянул к себе, и одновременно отталкивал. Хотелось снова пересечься с ним взглядами, и при этом до ужаса не хотелось идти на поводу у желаний.
— Телефон, надо же…
Мама отложила салфетку, собираясь отправиться на поиски своего сотового, но я опередила. Подскочила и, пролепетав, что принесу, выскочила из зала. Только бы не смотреть на «молодого человека Ники».
Ненавижу, тварь!
Схватив мамин телефон с кухонного стола, я вошла в зал и, передав аппарат, снова позорно ретировалась.
Вынув мобильник из кармана, я скрылась в коридоре, лихорадочно соображая, какую бы причину придумать, чтобы свалить с ужина.
Подарок подарила? Подарила. С родителями повидалась? Повидалась. Теперь пора позаботиться и о себе. Точнее об остатках нервных клеток, которые дохли со скоростью света.
Звук выдвигаемого стула заставил замереть, и я, чтобы не искушать судьбу, юркнула в ванную, но закрыться не успела, ручку повернули, будто я не держала ее двумя руками, как бы намекая, что тут занято, и в проеме возникла огромная фигура гостя.
Никита навис надо мной, и я машинально отступила, вместо того чтобы попытаться протиснуться мимо него к выходу, тем самым загоняя себя в ловушку.
— Уйди, — голос сел, и я ощутила бедром край ванны. Отступать некуда. И кричать нельзя.
Огляделась в поисках чего потяжелее, но не нашла.
— Уже? Но ужин только начался, — подступил ближе, подавляя издевкой в карих глазах. — Где твои манеры?
— Зачем ты это делаешь? — зашипела, скидывая с себя наглые руки, и покосилась на незапертую дверь. При желании кто-то из родителей мог зайти, да и Ника наверняка не останется в стороне. — Чего ты хочешь?
Сверкнула яростным взглядом, ощущая, как дыхание перехватывает от близости ненавистного тела. Отклонилась назад, стараясь не касаться его, но он встал вплотную, вжавшись бедрами в мои.
— А ты уже не такая смелая, да? Вчера кидала угрозы, а сегодня прячешься.
Дрожь сотрясла тело, когда рука легла на мою шею. Никита слегка усилил нажим, и я не смогла сглотнуть ком в горле, и инстинктивно стиснула его запястье.
Встал еще ближе, и завел вторую руку за мою спину, не давая сдвинуться. Грудь вжалась в мою, и я дернула коленом, пытаясь ударить его, но он разгадал мой маневр, и, раздвинув мои ноги, втиснулся между ними.
Пальцы на шее сжались сильнее, и губы обожгло, когда взгляд карих глаз опустился на них.
— Не люблю, когда мне угрожают.
Голова шла кругом. То ли от нехватки кислорода, то ли от близости. Никита нависал надо мной, и я не могла пошевелиться, тело парализовало, и каждая клеточка горела, словно меня бросили в горячий котел, не позволяя вынырнуть. Даже кислород, который я пыталась вдохнуть, был раскален, а может, потому что это его дыхание?
Губы замерли в паре миллиметров от моих, и дыхание зверя сбилось. Он выдал свою слабость, на секунду поддавшись желанию, и это внушило надежду.
— Прикажи мне прекратить…
Не знаю, кто из нас это произнес, но оба знали ответ.
Нет.
Только я вовремя сообразила, что лучшего момента мне может не представиться, и, дернувшись навстречу, позволила Никите смять мои губы. Рука на шее разжалась и спустилась к груди, сминая ту, и я, игнорируя жаркую волну трепета, вывернула ногу и жахнула его пах.
— Сука…
Брюнет согнулся, а я, воспользовавшись удачей, вырвалась из его плена и выскочила за дверь, наткнувшись на сестру.
— Ты опять за свое? — она хотела крови, но не до нее сейчас.
— Заткнись, — коротко обрубила я и, влетев в зал, распрощалась с родителями. Тут же схватив с вешалки пальто, юркнула за дверь, почти бегом спускаясь по лестнице.