Репортаж без места событий - Алешина Светлана. Страница 24

— И что? Готовят материал? Ничего подозрительного с точки зрения криминала, которым ты так любишь заниматься, — перебил меня Лешка.

— А то, что этот молодой человек даже не показал своего журналистского удостоверения, — продолжила я. — Поэтому я думаю, что он не имеет никакого отношения к вашей телекомпании.

— Опиши-ка его, — потребовал Лешка.

— Такой высокий, длинноволосый, худой, но симпатичный… — Я пыталась еще подобрать слова.

— Он приехал на выставку в музей? — уточнил он.

— Да!

— Боровиков Анатолий Юрьевич, работает у нас уже три года, — сразу же ответил Лешка. — Занимается только вернисажами и тому подобным, в чем я вообще ничего не соображаю. А оператор у него какой был?

Я попыталась вспомнить внешность оператора, но так как обращала на него меньше внимания, ничего существенного припомнить не могла.

— Лешка, подожди немного, — попросила я собеседника и обратилась к Маринке:

— Ты не помнишь, как выглядел оператор, который только что проходил с камерой?

— Маленький, усатенький, с прыщами и очками, — брезгливо скривила губки Маринка.

Я передала ее описание Лешке дословно, на что собеседник только присвистнул.

— Между прочим, этот несимпатичный тип — профессионал своего дела, — сообщил мне Лешка. — Кадынов Борис Николаевич! Он предпочитает работать в паре с Боровиковым. Так что ничего подозрительного в их появлении не вижу. Смотри очередной выпуск новостей и увидишь там прекрасно отснятый материал. Я не сомневаюсь, что все снято на уровне.

Я попрощалась с Лешкой, извинившись за беспокойство, и последовала его совету, то есть включила телевизор, настроив его на один из тарасовских каналов, название которого было аккуратно написано на обоих боках микроавтобуса. До ближайшего выпуска новостей оставалось еще два часа, но выключать телевизор я не стала, а только убавила громкость.

Было ровно десять, но стоянка около дома Климачева оставалась пустой. Ну хорошо, на этот раз мои подозрения не оправдались, но не буду же я ежеминутно звонить своим знакомым, проверяя личность каждого посетителя? Это полный абсурд! Таким образом мне ничего не удастся узнать! Придется положиться на свою внимательность, а также хваленую интуицию, которая нередко меня выручала.

Следующим посетителем оказался приятной внешности молодой человек, который вышел из шикарной машины и прошел сразу в выставочный зал. Он медленно прогуливался среди витрин. Стоянка постепенно стала заполняться машинами разных марок. В зале образовалась уже небольшая толпа, констатировала я, бросив взгляд на монитор. Все посетители не торопясь ходили по выставочному залу, заглядывая то в одну, то в другую витрину. Я смотрела на мониторы, надев наушники.

— Ренат Сабурович, смотрите! — неожиданно четко раздался голос одного из посетителей через прослушивающее устройство. — Это то самое, которое хотели выкрасть тогда, — продолжил тот же голос.

У витрины, где находилось колье, остановилась пара посетителей: юноша и пожилой человек.

— Из музея? — уточнил дед.

— Ну да, только ничего у бандюганов не вышло, — сообщил молодой человек.

— Ничего особенного не вижу! Колье как колье, — безразличным голосом сказал дед, отходя от витрины. — А вот перстень гляди какой!

Оба посетителя отошли к соседней витрине. Конечно же, я ожидала, что колье в связи с недавним происшествием будет пользоваться повышенным вниманием посетителей, поэтому прослушивала все разговоры, но ничего подозрительного не замечала. Большинство посетителей вспоминало попытку кражи колье с выставки столичного музея.

Прошел уже целый час после открытия выставки, а ничего поразительного не произошло. За это время мне один раз позвонил Кряжимский, поинтересовавшись, как у нас идут дела. Я с ним поговорила недолго и продолжила наблюдение.

— Оль, смотри, — позвала меня Маринка и указала на стоянку. Из вновь подъехавшего автомобиля выходил Дмитрий Михайлович Прядилин, его я узнала сразу.

У входа на выставку он встретился с Климачевым, и они о чем-то поговорили, разговора я не слышала. Интерес Прядилина к выставке вполне объясним, в этом не было ничего подозрительного. Вместе с Владимиром Вениаминовичем они прошлись по залу, немного задержались у работы Куницина; Климачев рассказал, с каким трудом ему удалось достать этот экспонат, после чего Дмитрий" Михайлович покинул выставку.

Ничего значительного дальше не происходило. Я уже начала откровенно скучать, наблюдая за вяло прогуливающимися по залу посетителями, большинство которых составляли женщины — те интересовались всеми экспонатами.

Неожиданно зазвонил мой сотовый телефон, поэтому я предложила Маринке занять мое место, а сама уселась у окна.

— Это Здоренко, — представился собеседник, хотя я сама узнала его голос. — Хочешь, подкину сенсационную новость?

— Какую? — с готовностью ответила я, не сводя тем временем глаз со стоянки.

— Мы же устроили слежку за этим самым Прядилиным, — напомнил он. — Так вот, оказывается, все зря.

— Почему? — удивилась я, хотя сама уже догадывалась, что сотрудники правоохранительных органов узнали о выставке Климачева.

— Он сегодня посетил одно интересное местечко, — продолжил Здоренко загадочным тоном. — Выставку одного нашего тарасовского коллекционера, которого мы уже хотели также прорабатывать. Так вот, у этого Климачева на выставке его коллекции он увидел… Как ты думаешь что?

— Что? — Удивление мое было фальшивым, но надеюсь, что Здоренко не почувствовал это.

— Колье! — резко ответил он и замолчал.

— Какое колье? — постаралась я изобразить любопытство.

— То самое, которое пытались утащить с выставки московского музея, — ответил с гордостью Здоренко.

— А как оно оказалось у Климачева?

— Он его выкупил! Представляешь?

А мы-то гоняемся за Прядилиным, следим за ним, а тут вот тебе и подозреваемый на блюдечке!

— Вы уверены, что Климачева есть в чем подозревать? — Я должна развеять сомнения Здоренко хотя бы на время, чтобы обезопасить Владимира Вениаминовича от вмешательства милиции. — Мне кажется, он выкупил это колье только для того, чтобы привлечь как можно, больше посетителей на свою выставку!

— Об этом я не подумал, — после недолгой паузы заговорил Здоренко. — Но теперь я все силы переброшу на этого Климачева.

— Если бы он на самом деле гонялся за работами Куницина, стал бы он афишировать приобретение колье? — снова закинула я крючок.

— Не знаю, — ответил Здоренко после длительной паузы, во время которой он обдумывал мое предположение.

— Я считаю, что Климачев не может быть тем самым заказчиком ограблений, — вскользь заметила я, воспользовавшись образовавшейся паузой. — Слишком уж откровенно он действует.

— Ну и что, — игнорируя мои доводы, ответил Здоренко. — Это не снимает с него подозрений. А ты, если хочешь, можешь посмотреть на это колье.

— Воспользуюсь вашим советом и лечу на выставку, — соврала я.

— Может быть, нам с тобой там и встретиться? — предложил Здоренко и сам же осекся. — Нет, нам надо действовать поосторожней. Мы пока свяжемся с работниками московского музея, проверим, действительно ли колье куплено, поговорим с Прядилиным, что он думает по этому поводу, а затем уже вызовем и Климачева на допрос. Да я и сам уже думаю, что этот Климачев ни в чем не виноват, а иначе не стал бы устраивать выставки!

— Я надеюсь, что вы не станете мешать ему на выставке, — сказала я.

— Мы его пока не тронем, — успокоил меня Здоренко. — У нас и так дел по горло!

На этом наш разговор окончился, мы попрощались, и я отключила телефон. Разговор со Здоренко насторожил меня. А вдруг его бравые ребята спугнут настоящих преступников, которые уже нацелились на колье? Хочу надеяться, что Здоренко пока не будет беспокоить Владимира Вениаминовича.

Я глянула на стоянку и обратила внимание на еще одну только что подъехавшую машину. Водитель остался на месте, а из салона новенькой «Ауди» вышел солидной комплекции мужчина в строгом костюме. Огляделся, как бы оценивая обстановку. Затем открыл дверцу на переднем сиденье и пропустил вперед себя полноватого лысеющего господина, на расплывшейся фигуре которого мешковато сидел дорогой костюм модного покроя. Оба прошли к особняку. Я внимательно присмотрелась. Внешность первого показалась мне знакомой. Где-то я уже его видела!