Ученик. Второй пояс (СИ) - Игнатов Михаил. Страница 45

Как там меня учили… Высокие горы и струящиеся реки.

Пальцы легли на струны, правой рукой я дёрнул струны, извлекая из них первые звуки мелодии, а левой рукой скользнул по струнам, заставляя звук плыть.

И одновременно в Указ Ории вписался символ Сон.

Я честно доиграл то, что должно было бы называться мелодией до конца и только потом двинулся поглядеть, где же заснул мой соглядатай. И радуясь тому, что она не слышала моей игры. То, что она не упала со своей ветки, тоже отлично. Как и то, что ни на дереве, ни в округе нет ничего опасного. Совершенно не хотелось бы, чтобы я оказался виновным в смерти сестры по Ордену.

Помедлив, я всё же сильно ограничил время её сна, а ещё капнул на её ветку зельем от запаха. Так надёжней будет.

И только потом сорвался с места. На этот раз торопясь изо всех сил в направлении метки.

Мне на самом деле нужно не так уж и много времени.

Едва промчавшись тысяч пять вдохов, я остановился и внимательно огляделся. Ни единой печати. Не доверяя только этому, метнул в расщелину между камней веер Ледяных Шипов. А затем ворвался туда с Верным в руке. Пусто. Отлично.

В мусор под ногами воткнулся Флаг Тысячи Убийств.

– Призываю.

Внимательно оглядел появившегося Призрака, пытаясь отыскать следы неподчинения или чужого облика. Ничего.

Кивнув своим мыслям, достал из кисета ещё один Флаг Сотни Убийств. Добыча с сектантов. Швырнул его к основанию своего. Несколько вдохов и древко чужого флага сначала посерело, словно покрытые пеплом угли в костре, а затем почернело, на глазах превращаясь в истлевшую деревяшку.

А Призрак согнулся в приветствии идущих.

Выждав ещё несколько вдохов, я поднял с земли ставшее хрупким древко, а следом вернул в кисет и свой Флаг. Следующим шагом усиления Призрака будут ядра. А затем мне нужно будет свести его в схватке со Зверем.

А ещё лучше выждать, пока я не возьму пятую звезду Мастера. И только потом заняться этим. Спешить тоже нужно с умом.

На бегу кивнул своим мыслям. Да, так будет лучше.

Когда я вышел к стенам лесного лагеря, под кронами деревьев уже сгущались сумерки. Но это не помешало ватажникам на стене заметить меня. Я молча остановился перед воротами. Ватажники переглянулись, затем левый спросил:

– Что привело уважаемого служителя Академии в наш лагерь?

Я коротко оглядел обоих, всего лишь сильных Воинов, скупо ответил:

– Хочу встретиться со знакомыми, – не дождавшись ответа, спросил. – Впускать собираешься или будешь держать служителя Ордена за воротами?

Ватажники вновь переглянулись:

– Э-э-э, да, старший.

Я кивнул и, оглядев напоследок полотнище с нарисованным на нём серым змеем, опустил голову, ожидая, когда мне откроют ворота и проверят. Гавал считал, что их вообще в десятку лучших ватаг не возьмут, а гляди ж. Питоны.

Ватажник, что провёл меня через лагерь, коротко кивнул:

– Здесь, старший.

Я молча откинул полог входя.

Сидевший там за столом Гавал несколько мгновений пучил глаза, словно не веря, а затем вскочил:

– Господин!

Я улыбнулся при виде его радости, коснулся кулаком ладони:

– Приветствую.

Гавал укоризненно качнул головой:

– Господин.

Я же мимолётно притронулся пальцем к губам, призывая к молчанию. Гавал на миг прищурился, взгляд его невольно метнулся по палатке, но больше он ничем себя не выдал.

Поняв, что он меня понял, я ещё раз махнул рукой:

– Зови Кирта.

Когда они оба оказались передо мной, то мне понадобилось пять вдохов, чтобы установить в центре палатки Флаг, который не позволил бы нас услышать. И только потом я разрешил:

– Ну, хвалитесь.

Гавал и Кирт переглянулись. Словно и не было этих недель расставания, заговорил Кирт, привычно приняв очередь от Гавала:

– Особо хвалиться нечем, господин. Не так уж и много времени прошло с нашего расставания. Есть пара людей, что взяли звёзды, но никого, кто стал бы Мастером за это время. Глава Медного Питона понемногу доверяет нам всё более сложные задания. Но, честно говоря, недалёк тот день, когда мы достигнем своего предела.

Кирт дождался, когда я переведу на него взгляд и спросил:

– Господин, мы рады, что вы пришли к нам, но почему так рано? Говорят, раньше, чем через полгода, никто из Академии не выходит.

Я предвкушающе улыбнулся:

– Потому что пришло время очередной платы за вашу службу.

Кирт и Гавал переглянулись, затем второй осторожно произнёс:

– Господин, вроде как мы ничего больше не требовали, вы и так…

Я оборвал его, подняв ладонь:

– Скажем так, мне улыбнулась удача, часть которой я решил потратить на верных мне людей. Когда через полгода ученики Академии выходят из её стен, то им дают кучу заданий, на которых мне может пригодиться помощь. Помощь сильных бойцов.

Коснувшись кисета, я выставил на стол два узорчатых фиала. Кирт сглотнул, неверяще спросил:

– Это же мастерские возвышалки Древних?

Я поправил его:

– Возвышалки с Поля Битвы, с внутренних его районов. Я оказал Академии несколько услуг, и они открыли мне некоторые свои хранилища.

Сказав это, я поморщился, вспомнив, сколько других хранилищ упрямый Ксилим отказался мне открывать. Например, он отказался даже показать мне другие Формы Единения. А ведь у Ордена должны быть и духовные техники. Не так ли? Раз уж их наследие глубоко, верно?

Гавал видимо меня не понял, покосился на вход, перекрытый почти прозрачной пеленой формации тишины, негромко спросил:

– Услуги вашего «таланта», господин?

Я честно ответил:

– Нет. Другие, – двинул фиалы, серого, даже стального цвета к Кирту, синего к Гавалу. – Это ваше.

Гавал, пожирая глазами светящееся зелье, промолчал, но Кирт, качнув его фиал, переспросил:

– Вы уверены, господин?

– Думаешь, оно пригодилось бы мне, но я пожертвовал им? Отдал последнее?

Кирт хмыкнул.

О том, что оно для меня лишь вредно, я сначала промолчал. Это я, чей талант оказался не так уж и плох, могу мечтать о большем. Им же… Нужно использовать всё, что есть, а не надеяться только на себя. И всё же, глядя на довольного Кирта, негромко напомнил ему:

– В Империи, – поправившись, добавил, чтобы было понятней, – в Третьем поясе считается, что у этих зелий много побочных эффектов, которые могут плохо сказаться на будущих достижениях идущего.

Кирт ухмыльнулся и сграбастал зелья, мгновением позже перекинув синие Гавалу.

Я кивнул и начал выставлять на стол ещё фиалы. На этот раз выглядящие проще. Пояснил:

– Возвышалки Ордена. Лучшие из них, лучше, чем всё, что я давал вам до этого, – повёл ладонью влево, повторяя то, что не сильно изменилось со времён Первого пояса. – Считается, что позволяют одному из тех четырёх, что выпьют их, подняться с восьмой на десятую звезду. Остальным получить девятую, – следом указал на фиалы справа, более пузатые и чёрного стекла. – Эти позволяют одному из трёх прорвать преграду этапа, получить понимание и стать Мастером. Обещания алхимиков, но всё, конечно, будет зависеть от вас самих. Проверьте, не ошибся ли где со стихиями ваших людей.

Гавал, сглотнув, принялся перебирать фиалы, пробки которых были окрашены в один из пяти цветов стихий.

Наконец поднял голову и хрипло сказал:

– Всё верно, господин.

Следующими на стол опустились два вычурных высоких фиала с тёмно-синим, почти фиолетовым содержимым, в котором, казалось, вспыхивают зелёные искры.

– Зелья, которые залечивают раны меридианов. Это первое зелье, которое вы должны принять. Вылечить тело, подготовить разум и место и только затем принять остальные составы. С вашими людьми так же. Разве что для них лечебные зелья вам придётся купить самим. И не жалейте денег, алхимия гильдейских слабей. Им нужны будут три, а то и четыре зелья перед каждым этапом Возвышения, перед каждой новой возвышалкой. Только тогда их шансы станут наибольшими.

На этот раз Кирт помедлил, прежде чем взять фиалы со стола, а когда заговорил, то голос его тоже охрип, не хуже, чем у Гавала: