Майнбласт. В Бездне Тьмы (СИ) - Юст Сайрил. Страница 57

— Трог, явись же наконец, — в мысли двоих проникает женский, приятный голосок, который, смешиваясь с хором, звучит будто эхом в горах, — мы жаждем видеть все тебя.

— Ты слышал? — произносит ошарашенный Гриф, который озверев, подскакивает к другу и впивается в его одежду грязными от пересохшей крови пальцами. Красный от невиданной ярости взор уже будто старается проникнуть в мысли Трога, чтобы лишь узнать одно: слышал он или нет. — Скажи! — повторяет, смотря на напуганного друга, старающегося отвести взгляд. Тот прижимает голубоглазого к стене и вновь повторяет, уже более гневно: — Говорит, твою мать!

— Я… — в растерянности. Собираясь с мыслями, он выбирается сознанием на свет и произносит чётко и холодно: — Я слышу имя — Трог. — Хват безымянного слабнет. Отстранившись, Гриф отходит, освободив мертвецких хват.

— Кто же ты такой? — с безумием в яростном оскале. Взгляд полон и злобы, и ненависти. Тот, подняв и направив на друга вырванный ранее корень, острие которого выглядит опаснее лезвия бритвы, угрожает. Отходя всё дальше, ступает медленными, боязливыми движениями, держа Трога на расстоянии: — Почему кто-то проник в мой разум? Кто взывает тебя? Отвечай! Быстро!

— Я… Я не знаю! Что с тобой? Голод? В тебе говорит голод? Я не понимаю тебя! — оперившись на стену произносит безоружный. — Мы можем поймать кого-нибудь и скормить ликворе, друг! — носится по помещению, совершенно забыв об опасностях вокруг.

— Какой, мать твою, голод? — хватает за одежду и подносит к горлу срезанное растение. — Мы сюда явились, чтобы правду узнать, ублюдок! А ты, видимо и вовсе её знаешь! — остриё ударяется о кожу, сочится проклятая кровь. Глаза Грифа словно пьяны. Тот делает необдуманные поступки, будто над ним кто-то держит контроль. Всё же, кажется, будто безымянный пытается с этим бороться, поэтому предаётся удивительной силы панике. Он продолжает говорить: — Кто ты такой? Я тебя спрашиваю! Почему зов внемлет лишь тебя? Я недостоин? Кто ты, проклятие, говори! — Трог, отбросив тень сомнения в неадекватности товарища, ударяет по его руке, сбив от шеи и оставив на своей коже глубокую царапину. Взгляды с агонией в зрачках встречаются, Безымянный выходит на свет, исходящее из помещения, где поют жители катакомб. Тот выскакивает, ошеломившись, сталкивается с нечто, о чём никогда и представить не мог.

Трог, проругавшись про себя всеми ужасными словами и сорвавшись с цепи, ступает следом. Товарищи встречают пред собой дыру в пространстве, а вокруг огни, что горят созвездием. Как светящиеся цветы, они гуляют по воздуху, пленяя взгляд каждого, ведь в них, будто поселился сам вапор. Потолок же находится настолько высоко, что эта бездна, зависшая над полом в десятке метрах, сама имеет диаметр в несколько человеческих ростов. Она поглощает всё, только ореол светится ярко белым светом, изредка излучая при этом цвета радуги. Гриф, потеряв дар речи, не смотря по сторонам, впитывает в себя это безумное величие, ставшее для него единственной мечтой жизни. Смотря словно на возлюбленную, изучающую глазами чистейшую любовь, тот медленно перебирает ногами, подступая ближе и ближе по туману. Оказавшись достаточно близко, он собирается с мыслями и с восторгом кричит:

— Я достоин! Вот он я! Не ждали? — бьёт в грудь. — Я не Трог, а тот, кто привёл его сюда! Одари же меня величием, о, чудо! — держа в руках корень, поднимает руки выше, желая пасть в объятия.

Неизвестные продолжают петь, будто находятся в глубоком трансе. Тем не менее, некоторые из них, всё же обращают внимание именно на Трога, стоящем в полном иступлении. Парень, смотря на всех присутствующих, не обращается к чёрной дыре, будто и не замечая вовсе. Бездна, будто понимая этого, меняет цвет, окрашивая огромный зал кровавыми тонами, излучая сомнения и злобу. Огни начинают пульсировать и вращаться вокруг дыры, поднимается ветер, раздувший весь туман. В головах раздаётся зов:

— Взгляни на меня, чудовище! Я знаю тебя, каждый твой шаг и горечь во мнеме! Я здесь! Прямо над тобой! — Трог поднимает голубые глаза и смотрит точно на дыру, что бездной смотрит на него. Ничего в ней нет, оно будто туннель, в котором нет света, но жизнь сочится из неё. Песни прекращаются. Они слышат только шум ветра. Два товарища переглядываются. Безымянный в ярости, отворачивается на бездну вновь и говорит:

— Я здесь! Я здесь! — умоляя. — Я проделал такой путь, чтобы получить молчание? Дай же мне ответ!

— Ты явился, Трог, — произносит неизвестный, сидящий на троне, что высится над залом по левую сторону. По всей видимости, это глава культа, который с незнакомым акцентом говорит: — Я ждал тебя. Ты тот, кто жаждет своё прошлое получить. Покажи свой облик зверя. — Безымянного никто не замечает и не слушает. Он в гневе начинает визжать и подходить всё ближе к бездне, которая находится высоко над полом, почти под потолком. Словно звезда она начинает вращать вокруг себя планеты, пламенно-багровые созвездия окрашиваются в кислотно-зеленый цвет разрушения. Улыбка проявляется, и он смотрит точно в центр, не отрывая взгляд. Сжимает корень и крепится, готовясь к своей участи. Не ведая ничего вокруг себя, пламенем горят глаза, а кожа покрывается чернотой и смоляным покровом, колени сгибаются, чудесные созвездия начинают вращаться вокруг своей любви.

— Что вы делаете с ним?! — вопит в оцепенении Трог, на лице проскакивают слёзы, а память проходит по глазам. Разум застилает неизвестность.

— С кем? — полу-мертвец хрипит. "Как это "с кем?", мать вашу?" — думается Трогу, кого боль и гнев выжигают изнутри. Безымянный пропадает в неизвестность. Начинают петь культисты, а голос в голове звучит:

— Зови меня — Винит, я предвестник нового мира, кто стихиям даст отпор, — блаженство в речи и любовь.

Званный гость падает на землю. Смотря на свои руки, видит, что держит корень. В страхе, отбросив его в сторону, не понимает, как каменное образование отказалось у него. Не контролируя себя, павший на колени искатель истины, чувствует метаморфозы у себя в организме. Начинается превращение. Боль пронзает в области сердца. Странное ощущение, которое тот никогда не чувствовал, похоже на превращение в животное, только, если ранее, всё происходило безболезненно и довольно таки быстро, то сейчас, он ощущает будто молнии бегут по костям. Иногда взрываясь внутри, будто хлёсткими ударами, щёлкают по нервам. Смотря на свои кисти рук, которые держит ладонями к полу, видит, как пальцы ломаются, выгибаясь сначала в другую сторону, а после, вернувшись назад, резким движением удлиняются. Подняв руки, смотрит, как ногти удлиняются, становятся уродливо-острыми и длинными, немного изгибаясь. Ломается рука, выгнувшись, начинает нарастать мясом, а после и короткой редкой шерстью с проплешанными в некоторых местах. Зажмурив уже глаза от боли, понимает, что и лицо подвергается изменениям. Сорвав крик, он меняется с человеческого на подобие животного. Гулкий, в некой степени жадный и голодный, давящий ужасом вопль пугает его самого. Упав на бок, меняются и ноги. Дрожа, ступни становятся подобием волчьих лап. Размеры Трога увеличиваются, рвутся тряпки, которые на нём надеты. Страшнейший зуд пробегает по телу. Начиная разрывать самого себя когтями, сбрасывает с себя одежду и омертвевшую кожу. Трог становится настоящим чудовищем — смесью зверя и человека. Он умоляет в страданиях вместе с превращением, чтобы тому дали вапора, и как можно больше. И всё же, метаморфозы прекращаются. Разум становится чистым. Тот возвращает контроль над телом. Монстр скулит. Открыв глаза, видит свою вытянутую, полу-лысую морду. Посмотрев на руки, взирает когти на длинных пальцах. Кожа того серая, будто мертвецкая, с обильным количеством уродливых шерстинок разной длинны. Сжавшись, кричит:

— Кто я? Кто я теперь? — приоткрыв взор, наблюдает, как вновь ложится туман, а цвета Винита становятся лазурными.

— Аб'баца с нами, Винит, — поднимает глаза неизвестный, сидящий на троне. — Дайте выйти из темницы! Я свет не видел сотни лет. — мертвец сходит с трона. Под хор, он подходит к Трогу, которого иногда подрагивает, то плечо вдруг станет больше, массивнее с мускулами, то нога, на которой вырастет участок с шерстью, то лапа, где выскочит коготь. Страдалец унывает, не понимая происходящего. Глава культа хватает за голову Трога и приподнимает своей неимоверной силой. Взглянув а глаза, он говорит с гордостью: