Академия для дур (СИ) - Петренко Евгения. Страница 44

— А вот со мной они встретились совершенно случайно, — встряла Уйка, — и на моё счастье. Я могла и утонуть, и просто умереть от истощения. Ты же сам оборотень и знаешь сколько сил забирают неконтролируемые обороты. И боль, которую они вызывают. Их привели сами боги! Если бы не девочки, ты однажды мог, охотясь, наткнуться на моё искорёженное тело.

— Ну, это и правда везение, и я бы понял риск, знай они, что идут спасать жизнь. Да вот только, сообщи они об этом, мы бы сами ринулись спасать тебя. А рисковать жизнью из-за камней… Вы, видите ли не хотели меня подставлять… Да скажи вы мне…

— Скажи мы тебе, — передразнила его Эш, — и ты бы вытянул из нас все сведенья, а потом пошёл искать камни сам. Оставив нас за забором. И не факт, что нашёл бы. Ты ведь магию не видишь. А Аэлла видит. Она сразу увидела воздушную аномалию над тем местом где были камни, насыщенные магией.

— В любом случае, теперь вы знаете где они и расскажете мне. А я принесу вам всё. что найду. Надеюсь вы доверяете мне?..

— Вот! — возмутилась Эш, — а что я говорила?! Мало того, что ты теперь не позволишь нам и шага сделать за забор, ещё и спрашиваешь, а не считаем ли мы тебя, случайно, вором? Как ты думаешь, если бы мы тебе до такой степени не доверяли, то вообще стали бы с тобой общаться?

— Ладно, прекратите ссорится, — вмешалась я, — пусть так. Действительно, сейчас ты можешь сам найти это место и принести камни. Скажешь мару ректору, что пошёл по описанию Уйки на то место. Во-первых, поискать её рюкзак, а во-вторых, аккуратно проверить как на твой оборот подействует негативное место силы. Кстати, нам действительно хорошо бы это проверить. И предупредить оборотней, что такое может случиться.

— Спасибо, девочки за заботу об оборотнях, — без малейшей издёвки, ответил Сай, — но оборотни живут в лесах не первую тысячу лет. И, естественно, встречались с такими зонами в природе. Тут я точно могу сказать, что это индивидуальный сбой в магии оборота Уйки. А вот про рюкзак вы хорошо придумали. Я всё равно должен оборачиваться и давать побегать тигру. И даже вашего описания не потребуется. Я пройду по следу. Да и пса возьму. Даже, если эта негативная зона чем-то уникальна и дело не в Уйке, а в ней, чего я тоже полностью отмести не могу, то пёс вытащит меня на хороший берег. За загривок, в воде, этот экземплярчик вытащит даже кого-то покрупнее меня. Я уже заметил, что он очень сильный. И почти дорос уже до своего взрослого размера. Только пока тощий, как все подростки. Заматереет, будет шикарный зверь. Жрёт он, по крайней мере, не меньше меня.

— Ну, прямо, — оскорбилась Эш за их с Дилей любимчика и заворковала, — пожалел собачке кушаньки. Плохой тигр.

Мы заржали. Это было так не похоже на Эш. И такое странная и ничем не прикрытая попытка позаигрывать. Своеобразным путём. Может быть женщина в грубоватой девчонке требовала показать себя перед мужчиной жалостливой и заботливой. Но это было так неожиданно смешно. Нет, не жалко. Просто немножко неуклюже. Наивно. И Сай смутился до того, что покраснели даже уши. Но, что странно, шерсть снова не полезла наружу. Раньше у него сильные переживания вызывали застревание в полуобороте. Наверное, это были какие-то не такие переживания. Но, явно, приятные. У парня сбилось дыхание. А мы, продолжая хохотать, всей стайкой сбежали в наш бокс. Учить уроки.

Только до уроков сразу не дошло. Как только мы, всё ещё хихикая, вбежали, проявился призрак хранителя. И тоже хихикая во всю.

— Ну, вы и правда забавные! — выпалил он, — я уже согласен провести ритуал.

Глава 27

Мы успели упомянуть Уйке о королевском отпрыске, в такой неоднозначной форме. Но только мельком. Как-то всё время оказалось просто набито делами. Но, по крайней мере, она не стала сильно пугаться. Орать, подозреваю, она не стала бы в любом случае. Это волчица, а не девочка-цветочек. Она просто пялилась на его носатое высочество, которое, впрочем, даже с ненавидимым им носом, было весьма обаятельным. У него и при жизни хватало девушек и сейчас его нос никого не заставлял морщится и выказывать негативные чувства. Он продолжал оставаться таким же любвеобильным прохиндеем. Совсем не вызывающим раздражения. Даже когда начинал стрелять глазками. Вот у кого этому искусству стоило поучиться.

Ритуал прошёл без патетики, хотя призрачный принц всё время старался придать ему грандиозности. Но девчонки, своим несерьёзным подходом всё портили. Уйка первая заёрзала, когда он отщипнул у неё кусочек ауры. И захихикала, заявив, что жутко боится щекотки.

— Какая щекотка? — недоумевая, возмутился Хранитель, — Аура не материальна. Как ты можешь ощущать потерю её части? Лучше повторяй словесную часть ритуала…

— Не знаю как, — всё равно заспорила волчица, но стала проговаривать фразу, которую со слов принца, записала Аэлла, у которой был самый каллиграфический почерк, — я, Уйка Лупа, оборотень из клана Белого волка, добровольно отдаю частицу своей ауры хранителю Академии ДУРА, принцу Фольгеру Ниверлингу и клянусь сохранить связь с ним всю свою жизнь, признавая своим другом и личным хранителем.

Следом за ней клятву произнесла Гизем Тьерен, подчеркнув, что щекотку она тоже чувствует. А вот фамилию свою может носить только формально. Она бастард и отец не признал её. На что хранитель резонно возразил, что природе, признание её отца до верхней ветки священного древа. Девочка появилась ровно так, как ей, природой, было задумано. А тут без его участия не обошлось. Так что фамилия это только маркер. И он для людей. Боги и без него не запутаются. На то и аура.

Дальше своё слово сказала Диля. Она заявила, что в семье Фарий был хотя бы один человек, что чтит законы пустынного бога. И, в подтверждение своей клятвы, вытащила из-за пазухи свою "слезу", которая осталась такой чистой, что светилась изнутри, как льдинка на солнце, хотя само светило уже склонялось на покой.

Эш посмеялась, что они произносят клятву ровно по очереди. Так, как создавалась наша компания. Даже не задумываясь над этим. А ещё добавила, что она, Эш Юкен, вообще не помнит своей фамилии. Что ей придумали её в сиротском доме. Так что, раз уж боги различают всех по аурам, то ей бы очень хотелось, пусть не сейчас, но когда-нибудь, узнать кем были её родители.

Я просто повторила клятву, с грустью произнеся фамилию Ташин. Я всё ещё очень боялась, что моя семья не захочет, что бы я к ней принадлежала. А вдруг без неё Корвин уже не захочет повторить сватовства. И моя уверенность, которую я обрела после подслушанного разговора, слегка поблекла. Но, после окончания ритуала, который призраку очень хотелось перевести в торжественное мероприятие, нам пришлось просить его перенести его на другое, более свободное время. Дух было разобиделся, но мы сказали, что не хотим делать праздник неподготовленным, а собираемся посвятить ему целый выходной день, а не жалкие пару часов. Тогда дух воодушевился и сказал, что мы должны придумать целую программу с обязательным маленьким балом. Он де, редко видит танцующих нарядных барышень. Либо уроки танцев, на которых, впрочем тоже бывает весело, либо всего один бал в году. А ещё мы можем придумать какие-нибудь номера. Поскольку на реальный бал всегда выбирают лучших, для концертного выступления. И совсем уже скоро откроется конкурс из тех, кто хочет выступить на балу. Он хочет заранее увидеть наши таланты, что бы дать ценные советы и указания. Хранитель показательно исчез, но мы не обманывались его попыткой показать, что он поверил нашей уловке. Небось будет следить, что заставило нас торопиться.

А мы действительно торопились. Скоро уже вечер, а мы не только ещё не брались за уроки, но и рискуем не поймать Марсена. Хотя мы не знали, согласился ли он читать лекции ещё какой-нибудь группе, но надеялись, что не попрощавшись с Дилей, он всё же не уедет. А раз он ещё не приходил, значит пока в Академии. Но свободен ли он для нашей цели? В конце концов, можно не поспать часть ночи, что бы догнать недоученное, а вот проводить опыты после отбоя нам никто не позволит. Марсен и так поступился только тем, что не делал Диле официального предложения. Он не притворялся строгим учителем, как Корвин, и несчастным подчинённым ректора, которого держит на цепи приказ, как Сай. Он даже не пытался скрывать как перед Дилей, так и перед всеми окружающими, что влюблён по уши. Его жадный взгляд ловил каждое движение девушки. А она принимала его чувства со спокойным достоинством. И хотя страсть в её взгляде была как бы притушена девичьей скромностью, но в его присутствии она видела только его и тоже не стеснялась этого.