Мое последнее воспоминание (СИ) - Симакова Марина. Страница 23

— Папа, ложись рядом со мной, — зовёт меня Сэм.

— Хорошо, — неуверенно произношу я, когда Ханна бросает на меня быстрый взгляд, я подхожу и ложусь к ним, Сэм внимательно слушает сказку и при этом зевает. Самое страшно, что, когда он уснёт, наши волшебные чары рассеется, мы вернёмся к прежним нам, наша сказка закончится.

— Хочу, чтобы так было всегда, — шепчет Сэм.

— Как, милый? — спрашивает Ханна.

— Жить в полной семье, — Сэм закрывает глазки, а мы с Ханной смотрим друг на друга, в её взгляде разочарование. Какой же я мудак, разрушил нашу семью, если бы я не любил — это могло бы сойти за оправдание, но я любил их всем сердцем и люблю до сих пор. Мне стоило все просрать, чтобы это понять. Я разочаровал всех: своих родителей, друзей, Стивена. Марта к этому списку не относится, скорее всего я лишь подтвердил ее мнение о себе. Себя же я загнал в ужасную ловушку, из которой не могу найти выход.

— Сладких снов, Сэм, — шепчу я и целую его в макушку.

Ханна встаёт с кровати и накрывает Сэма одеялом, я тоже быстро встаю и иду на кухню, меня трясёт и не только внутри. Я не только разбил сердце Ханны, я до сих пор продолжаю разбивать сердце своего маленького сынишки, который не понимает почему мама и папа не могут жить вместе. Сэм станет старше и узнает ответ на свой вопрос, а этого я боюсь больше всего, потому что сейчас я для него герой, а потом кем я стану, разочарованием?

Подхожу к столешнице и облокачиваюсь не неё руками, как же мне перестать жалеть себя. Я просто жалкий кусок дерьма, не представляю, как все это исправить, мысли в голове путаются.

— Джон, — слышу голос Ханны, но не оборачиваюсь, я боюсь разрыдаться, меня одолевает страх — увидеть отвращение в её глазах.

— Да? — коротко отвечаю я, продолжая сжимать столешницу.

— Может выпьем чего-нибудь?

— У меня есть бутылочка вина, — я открываю шкаф и достаю два бокала, а затем тянусь за вином. Разливаю его, но мы продолжаем молчать. Не уже ли это тупик!

— Мм, вкусное, — произносит Ханна.

— Ага.

— Ты не разговорчив сегодня, — я поднимаю свои глаза и встречаюсь с её глазами, она пристально смотрит на меня, как будто пытается разгадать какую-то загадку, понять мои мысли, но я и сам то их не понимаю.

— Просто я мудак, Сэм хочет жить в семье, а я это все потерял, — вздыхаю и допиваю свой бокал.

— Ты сам сделал свой выбор, — она поднимает бокал, как будто сказала тост и выпивает его.

— Я был глупым подростком, — теперь я повышаю тон.

— Представь я тоже, только вот мне одной пришлось разгребать все проблемы, потому что ты — бросил нас! — Ханна тоже кричит.

— Я был идиотом, — я подхожу к ней ближе, мы стоим в паре миллиметров друг от друга, химия между нами оживает, каждая клеточка моего тела чувствует это.

— Ты и сейчас не лучше, — голос Ханны становится тише. Она бросает взгляд на мои губы, мой член моментально реагирует на этот жест. И сегодня я не собираюсь останавливаться, эмоции внутри меня кипят.

Хватаю её за запястья и притягиваю к себе, мои руки в миг оказываются в её влажных волосах, а губы накрывают её. Ханна не отталкивает меня, а наоборот притягивает. Тогда я пользуюсь моментом, подхватив её, сажаю на столешницу. Мои руки исследуют её тело, кожа до сих пор такая гладкая, как шёлк. Подростками мы трахались как кролики, но все изменил порванный презерватив.

— Прости, но сейчас без лишних прелюдий, — шепчу ей прямо в губы, я задираю её платье и отодвигаю трусики в бок, она вся влажная.

— Черт, — рычу я. Ногами Ханна пытается стянуть с меня штаны, и я ей с радостью помогаю, ведь сейчас у нас одно желание на двоих.

Открываю шкаф и достаю презерватив, быстро натягиваю его, я так спешу, потому что боюсь, что Ханна передумает. Резким движение разрываю кружевные трусики, она издаёт тихий стон, больше похожий на мурлыканье. Медленно вхожу в неё, потому что хочу запомнить каждую секунду этого мгновения, растянуть наше удовольствие. Она может очнуться от страсти и понять, что это всего лишь ошибка.

— А ты подрос, — выдыхает Ханна. Я ухмыляюсь и начинаю двигаться, сначала медленно, а затем ускоряюсь.

— Черт, как же хорошо…

— Быстрее… — слетает с её губ, не могу отказать ей в этом желании. Ханна впивается ногтями в мою голую спину, останутся следы, но мне плевать. Моя рука опускается на то место, где соединяются наши тела, нахожу её клитор и начинаю массировать его. — Боже, — вскрикивает она.

— Я долго не продержусь.

— Я почти, Джон, почти, — затем я ощущаю, как Ханна сжимается вокруг моего члена, она прикусывает мою шею, делаю ещё пару толчков и дохожу до кульминации, мы вместе приходим к ней.

Сейчас мы полураздетые на моей кухни, она не отстраняется от меня, а лишь крепче сжимает. Но затем я чувствую, как скатываются слезы по моему плечу — она плачет. Выхожу из неё, но не отстраняюсь, потому что знаю, Ханна прощается со мной. Она переступила черту, её стены наполовину рухнули, а теперь мы возвращаемся к началу. Ханна ненавидит меня, смогу ли я доказать, что готов на все ради них?

За эти считанные секунды многое меняется, она либо примет меня и простит, либо даст понять, что все это просто иллюзия. Мое сердце разрывается от страха и боли, я продолжаю прижимать ее к себе, наслаждаться последними секундами блаженства, ощущать биение ее сердца…

Глава 22

Ханна.

Меня охватила паника, мне понравилось играть в семью, но Сэм хочет жить так всегда, а это разбивает мне сердце. Картер уткнулся лицом мне в шею и крепко сжимает меня в своих объятьях. Мы переспали, я сама его желала, так же сильно, как и он меня. Но на этом точка, нам нужно держать дистанцию, чтобы не вводить Сэма в заблуждение, он должен понимать, что папа и мама не могут быть вместе.

— Джон, — начинаю я и пытаюсь оттолкнуть его от себя, но он прижимается все крепче.

— Все хорошо, мы можем быть счастливы, слышишь? — он обхватывает ладонями мое лицо, наши взгляды встречаются. Я могла бы простить его, если бы точно знала, что он раскаивается. Всегда есть одно маленькое но… ему надоест играть в счастливую семью, но когда он уйдёт теперь, сердце разобьёт нашему сыну, а этого допустить я не могу.

— Картер, ничего не получится.

— То, что произошло для тебя ведь ничего не значит?

— Мы не можем, теперь мы оба должны думать о Сэме.

— Ему будет лучше в семье.

— Прости, — я отстраняюсь от него и стягиваю платье вниз, бегу в гостиную и хватаю свою сумку, мне нужно убраться подальше от него. Джон не сможет погнаться за мной, потому что Сэм спит, и он его не оставит.

До дома меня привезло такси, я лишь надеюсь, что мама и Стивен уже спят, но мои мольбы остаются не услышанными, потому что на кухне Стивен.

— Ханна, что случилось? — спрашивает он, когда видит мое заплаканное лицо.

— Мы играли в семью, и миссия провалилась.

— Расскажешь? — я тихонько киваю головой и сажусь за стол, Стивен наливает мне чай. Интересно, почему раньше я его так ненавидела. А точнее знаю, моя гордость была всегда слишком велика, я никогда не давала людям шанс объясниться.

— Я поехала к Джону, чтобы посмотреть, как он справляется с Сэмом. Мы его искупали, играли в пиратов. Вместе читали книгу перед сном, а затем Сэм сказал, что хочет, чтобы так было всегда. Понимаешь, он хочет, чтобы мы были вместе, — мои глаза вновь наполняются слезами, а руки начинают дрожать. Стивен встаёт и обнимает меня, как свою родную дочь, которой у него никогда не было.

— Послушай меня, Ханна, Джон уже много раз пожалел, что так поступил. Не отталкивай его, просто понаблюдай. Если раньше он был ребёнком, то теперь мужчина, который в ответе за свои поступки. Я уверен, что он любит тебя, так же сильно, как и раньше. Просто тогда он испугался.

— Я тоже была ребёнком, — шепчу я. Меня бесит больше всего на свете, что его пытаются оправдать этим, но и мне тоже не было даже восемнадцати, мне пришлось начинать все сначала без него, он развлекался, а я воспитывала ребенка, а в груди у меня была огромная дыра.