Спаси меня, если сможешь (СИ) - Християнчук Ольга. Страница 16

Делаю грустное выражение лица и из-под лба смотрю на Дмитрия. Его глаза сверкают и он не может сдержать улыбку.

— Серьезно? — он обнадеживающе тянется к моим рукам, охватывает своими ладонями их в кольцо. — Если честно, я бы не советовал тебе с ним больше пересекаться. Давид — проблемный парень. Ты мне очень дорога, и я желаю тебе только добра.

— Поэтому ты сказал ему, что мы встречаемся? — вопросом застаю его врасплох.

Дмитрий мгновенно растерянно смотрит на меня и быстро берет себя в руки.

— Я сделал это ради тебя, — горячо выжигает. — Можно сказать я оберег тебя от него. Ты не знаешь, какой он. Сколько девушек страдали из-за его прихоти. Я не хотел, чтобы ты была в их числе.

Он пальцами гладит мои руки, и от этого жеста начинаю нервничать. Врет и не краснеет.

— Как хорошо, что ты у меня есть, — кривлю душой, как могу. — Ты единственный, кому я могу доверять. Но что мне теперь делать? Его отец готов меня растоптать, хотя я ни в чем не виновата. Не нужен мне его сын.

— Будь спокойна, — уверенно говорит Дмитрий. — Я поговорю с Александром Петровичем. Мы с ним в хороших отношениях. Он слушает меня, когда нужно, а я его…

— Так вы с моим отцом сговорились против меня! — разъяренный Давид резко появляется возле нас и нависает над испуганным парнем.

Я забираю от него руки, отклоняюсь к спинке, недовольно поглядываю на своего союзника.

— Давид, еще рано. Я не разговорила его хорошо.

— Что? Что все это значит? — заикается Дмитрий и широкими глазами смотрит то на меня, то на Давида.

— А мне и того достаточно, — скрежещет тот сквозь зубы. — Ты гадкий слизняк. Больше я не хочу иметь с тобой никаких дел. И возле моей сестры, чтобы тоже не появлялся.

— Что вы здесь устроили? — Дмитрий пытается взять себя в руки, но выходит не очень. — Я все доложу Александру Петровичу.

— Иди, удачи, — смеется Давид. — Он, как узнает, что ты прокололся, сразу станешь ему не нужен.

Дмитрий возмущенно поднимается с места.

— Это еще мы увидим. А от тебя, Надежда, даже не надеялся, — он дарит мне укоризненный взгляд и быстро покидает кафе.

Давид тяжело садится на его место, поднимает на меня мерцающие от эмоций глаза.

— Ты хорошо сыграла свою роль, — он улыбается, а я стараюсь расслабиться после напряженной сцены. — Я даже поверил в твои слова.

— Старалась как могла — краснею от его комплимента. — Главное Дима повелся. Теперь будет обходить меня десятой дорогой.

— Ты ничего не потеряешь. Не следует общаться с такими людьми.

— Я всегда знала, что он на все готов ради денег. Но думала, вы хорошие друзья.

— Никогда до конца ему не доверял, — качает головой Давид. — Отец подкупил его, чтобы контролировать меня. Чувствую, что одной историей не обошлось.

— Хорошо что все прояснилось, — стараюсь подбодрить его.

Давид не отрывает от меня глаз. Теплый взгляд проникает прямо в душу, затрагивает сердце.

— Как мой подарок? — вдруг спрашивает. — Нравится?

— Я его верну, — быстро отвечаю. — Игрушка слишком дорога.

— А я назад не принимаю, — заявляет и кренится ко мне. — Ты того стоит. Хочу видеть фотографии, которые ты будешь ею делать.

Понимаю подтекст его слов. Намерен продолжать со мной видеться, но должна его разочаровать.

— Через несколько дней я еду домой к родителям, так что наши пути расходятся, — оповещаю новость. — Разве что вышлю несколько фотографий тебе через интернет.

— Не волнуйся, — улыбается он хищно. — Расстояние для меня не преграда. Тебе не удастся избавиться от меня так легко.

Я вздыхаю тяжело и обреченно. С каждым разом отказываться от компании этого парня становится все труднее.

— Ну так что? Может пообедаем, если уж мы здесь, — предлагает Давид и я охотно киваю. Есть хочется. — Я угощаю.

Захотелось возразить, но на этот раз подчиняюсь его воле.

Глава 19

На часах два часа ночи, а я до сих пор не могу сомкнуть глаз. События в этот день засели в голове. Образ Давида крутится в мыслях. Мы провели вместе много времени, вели легкую беседу, гуляли по городу. И я даже не пришла в себя, как наступил вечер. Он отвез меня домой, вежливо простился и уехал. Никаких приставаний, никаких двусмысленных прикосновений, целовать тоже не пытался. Я вернулась в квартиру растерянная его поведением, и к своему удивлению, немного разочарована. Где-то глубоко в душе наверняка надеялась, что он снова будет проявлять интерес. Но этого не произошло. Возможно, я перестала его интересовать, эта мысль принесла разочарование. Он ведь наоборот начал мне импонировать.

Через полчаса, когда мы простились, на телефон пришло сообщение. «В городе выставка фотографий. Если хочешь, можем завтра сходить». Прочла и почувствовала легкое волнение. Хотелось пойти, хотелось снова встретиться с Давидом, потому согласилась на предложение.

Я кручусь в постели как волчок и пытаюсь усыпить себя. Но тщетно. Сон даже не собирается приходить, а вот радость предстоящей встречи заставляет сердце биться быстрее. Понимаю, что бессонная ночь принесет усталость и плохое настроение, но ничего с собой не могу поделать. Я еще долго лежу с открытыми глазами, направив взгляд в темноту, и думаю о Давиде. Как случилось, что он заполнил каждую минуту сознания? Только вчера я обещала держаться от него подальше.

Громкая мелодия тяжело вытаскивает меня из глубокого сна. Я недовольно щурюсь от яркого дневного света и тянусь к телефону. Не помню, когда уснула и понимаю, что проспала все утро.

— Чего не отвечаешь? — мама, как всегда, не церемонится со мной, если она звонит, то нужно брать на первых гудках. — Я уже думала, что-то случилось.

— Я спала, — тяжело вздыхаю.

— Так долго? Уже почти обед, — появляются взволнованные нотки. — Может, ты заболела?

— Мама, все в порядке, — успокаиваю ее. — Просто поздно легла.

— Надежда, чего звоню, — все, на этом ее забота заканчивается. — Отец приедет за тобой завтра утром. Чтобы ты была готова.

— Хорошо, я почти все собрала.

— Вот и хорошо. Прощай, мне нужно идти по делам, — озабоченно говорит мама и отключается. По ее словам, она всегда занята, но я знаю, что эти дела заканчиваются походом к соседке почесать язык.

Ну вот и все. Завтра уезжаю из этого города и возможно навсегда. После практики мама договорилась, что я останусь в школе на полставки. И, скорее всего, дальнейшая моя жизнь будет протекать монотонно в маленьком родном городке.

Через несколько минут звонит по телефону Давид и сообщает, что заедет за мной через полчаса. Я быстро срываюсь с кровати и торопливо собираюсь. Я тщательно выбираю одежду, что для меня не характерно, задерживаюсь перед зеркалом дольше обычного. Смотрю на свое взволнованное отражение и осознаю, что хочу сегодня понравиться Давиду. Он добился своего, теперь я думаю о нем. Но сомнения, нравлюсь ли я еще ему, не дают покоя.

Я укладываюсь в отведенное время. Давид встречает меня у подъезда, приветливо улыбается, и я искренне рада его видеть. Мы садимся в автомобиль и едем в музей, куда недавно доставили работы известного фотографа.

Там я долго ходила по удлиненным, просторным залам, любовалась произведением искусства, и глубоко в душе мечтала о такой же выставке. Чтобы люди смотрели на мои фотографии и получали эстетическое удовольствие. Давид все время следовал за мной, как тень, незаметный и ненавязчивый. Позволял побыть в своих мыслях, не грузил разговором и я высоко оценила его жест. Все же может быть тактичным и внимательным, когда захочет.

Потом мы идем в уютное кафе поужинать. Давид заказывает блюда и настаивает все оплатить. Мне неудобно, ведь он не обязан угощать меня каждый раз. Приносят заказ и между нами воцаряется тишина.

— Тебе понравилось? — вдруг спрашивает Давид, внимательно вглядываясь в мои глаза.

Сразу понимаю, что он не о еде говорит. Легкость общения между нами удивляет. Кажется, мы знакомы очень давно.