Няня для дочери Темного Лорда (СИ) - Заблоцкая Катерина. Страница 6

Манный ком повернулся к лорду Раньери. Тот страха не проявил, остался стоять на месте, но грозно скрестил руки на груди. Вид у него был весьма строгий. Я и не думала, что мужчины могут так взирать на манную кашу!

Почувствовав опасность, буквально излучаемую статной, высокой, внушительной фигурой лорда Теодоро, манный ком взлетел повыше. И тогда же со стороны донесся возмущенный вскрик:

— Немедленно верни кашу в кастрюлю, Анжелик!

Ответом грозному требованию был задорный детский смех, а потом и топот детских ножек. Лорд Теодоро, явно понимая, что дальше произойдет, отступил в тень, скрываясь от посторонних глаз, а я спрятаться не успела, да и не знала, должна ли это делать, и увидела хорошенькую маленькую девочку, убегающую прочь от какой-то полной и весьма грозной на вид женщины в чёрном.

— Маленькая паршивка! — вскричала женщина. — Я кому сказала, немедленно верни кашу в кастрюлю!

— Не буду! — воскликнула девочка, очевидно, та самая дочь Тёмного Лорда. — Не буду, и ты меня не заставишь!

Юркая и быстрая, она легко опередила незнакомку и бросилась наутёк. Манная каша повисела немного в воздухе, а потом вальяжно полетела следом за девочкой.

Малышка остановилась у самого выхода из дома, подергала дверь, но та была надёжно заперта. На лице преследовательницы мелькнуло торжество, но Анжелик явно не планировала отступать. Повернувшись, она воззрилась на манный ком, всё ещё летающий в воздухе, и тот вспыхнул особенно ярко и устремился к женщине.

— Нет! — взвизгнула она. — Ты не посмеешь, не посмеешь!

Свечение с каждой секундой становилось всё более угрожающим. Было видно, что Анжелик вознамерилась усадить манный ком прямиком на голову своей преследовательнице, и, кажется, этот план выдавался ей отличной возможностью отомстить надоедливой женщине. Я понятия не имела, в чём суть их конфликта, но понимала, что беды не миновать.

Определенно, даму следовало спасать. Ничего подходящего рядом не нашлось, но я вдруг вспомнила о шали, которую ещё с утра набросила на плечи. К этому элементу гардероба я так привыкла, что даже не обращала внимание на его наличие, но теперь быстро сдернула с себя шаль и устремилась к манному кому. Тот уже летел прямо к своей цели, к женщине, испуганно застывшей пред лицом светлой магии, но я так быстро сдаваться не намеревалась. И, когда манный ком уже почти-почти приземлился женщине на голову, поймала его своей шалью будто сеткой.

Магическая манная каша забилась в сетях, но я была мудрее и успела завернуть шаль узлом прежде, чем каша вырвалась на свободу. Ком попытался взмыть в воздух, но, не заставив меня расцепить пальцы таким образом, как-то быстро обмяк.

Свечение прекратилось.

— Наконец-то! — с облегчением выдохнула женщина. У неё, кажется, даже не возникло вопроса, кто я такая и что забыла посреди её дома. — Ничего, паршивка, я сварю тебе свежую кашу, и уж её ты не заколдуешь! — она бросилась к Анжелик и, схватив растерянную девочку за плечо так крепко, что мне даже смотреть на это было больно, заявила: — А лучше я тебя запру в твоей комнате до самого ужина, чтобы знала, как это — переводить продукты! Мерзавка, ишь что удумала!..

— Прекратите! — возмутилась я, удерживая вновь начавший подергиваться манный ком в своей шали. — Что вы себе позволяете? Она же ребёнок!

— Таким паршивкам иначе не объяснишь, — уперлась женщина.

— Ну уж нет! — мотнула головой я. — Вероятно, вы и не пытались объяснить. Несомненно, ребёнок должен понимать, что так относиться к еде нельзя, но наказание голодом — не то, к чему необходимо прибегнуть. И отпустите девочку немедленно, вы наставите ей синяков!

Женщина грозно прищурилась.

— А ты кто вообще такая? — поинтересовалась она, наступая на меня и волоча за плечо сопротивляющуюся Анжелик.

— Это леди Анастейша, — лорд Теодоро вышел из тени. — И она новая няня Анжелик. А вы, леди Мария, немедленно отпустите мою дочь и будьте добры объяснить своё поведение.

Незнакомую мне Марию я была готова назвать кем угодно, но только не леди. Не напоминала она благородную госпожу вообще ничем, начиная с её недовольного колючего взгляда и заканчивая приземистой фигурой и мерзким коричневым платьем, вблизи показавшимся мне не только безгранично безвкусным, но ещё и довольно дорогим.

— Ваше Темнейшество, при всем уважении, — голос леди Марии, когда она не кричала, тоже был далек от приятного, и я с трудом сдержалась, чтобы не скривиться от отвращения. Неудивительно, что девочка даже не пытается слушать свою няню, если даже у меня, взрослого человека, она вызывает как минимум недовольство! — Если вы будете вмешиваться в воспитательный процесс также беспорядочно, как делаете это сейчас, из вашей дочки ничего путного не вырастет!

— Моя дочь — не просто ребенок, а дитя Тёмного Лорда, — холодный тон лорда Теодоро не обещал Марии ничего хорошего. — И, думаю, нам есть что обсудить, леди Мария. Прямо сейчас. Леди Анастейша…

Я только коротко кивнула и, крепко перехватив шаль с манкой, повернулась к девочке:

— Анжелик, может быть, ты согласишься показать мне дом?

Девочка поджала губы. На её плече всё ещё лежала рука леди Марии, и ребенку явно было больно. Вздохнув, она наконец-то вывернулась из цепких пальцев своей смотрительницы — подобрать другое слово для неприятной мне женщины я не смогла, — и бросилась ко мне. Я попыталась улыбнуться как можно приветливее, но, кажется, большого доверия у Анжелик не вызвала.

— Пойдем, — наконец-то промолвила она. — Я покажу тебе дом.

Лорд Теодоро едва заметно нахмурился, словно что-то в поведении дочери его насторожило, но я не обратила на это внимания. В конце концов, что дурного может сделать мне восьмилетний ребенок, чтобы её бояться? Максимум испачкает чем-то…

У меня в классе далеко не все дети были паиньками. И кнопки на стул подкладывали, и приклеить меня к чему-то пытались, и доску воском натирали, и шумели, а Вася Николенко однажды даже собаку привел бродячую прямо в класс. И как только прошел мимо охраны! Я изо всех сил старалась не слишком ругаться, всегда оставаться спокойной и взывать к здравому смыслу, который, вопреки расхожему убеждению, у детей есть, ещё какой! Они вообще умные, даже если кому-то может показаться, что это не так.

Так что я даже не сомневалась: с Анжелик мы найдем общий язык. И, если повезет, это произойдет достаточно быстро!

Глава третья

Анжелик крепко вцепилась в мою ладонь, и я зашагала следом за ней, таща за собой манный ком. Тот вновь взмыл в воздух, превращая мою завернутую узлом шаль в подобие воздушного шара, и оный, порой стремясь подняться повыше и оторвать меня от земли, продолжал демонстрировать колдовские способности. Можно было отпустить, конечно, но я подумала, что, стоит мне только утерять бдительность, как манная каша моментально окажется у меня на голове.

— А куда мы идем? — поинтересовалась я, уже через минуту окончательно запутавшись в коридорах поместья. — Расскажешь мне о поместье?

— На кухню, — промолвила Анжелик. — Каждое знакомство надо начинать с кухни!

— Тебе лучше знать, — пожала плечами я, невольно признавая превосходство девочки в этом вопросе. — Расскажешь, зачем ты заколдовала манную кашу?

Комок вновь попытался выбраться из шали, но безуспешно. Анжелик, сбежав по ступенькам куда-то вниз, наверное, туда, где простирались подсобные помещения и кухня, только легко пожала плечами.

— Потому что я не хотела её есть. Она невкусная. И вообще, когда я говорю, что я не голодна, это значит, что я не голодна!

— Стало быть, леди Мария этого не понимает?

— Всё она понимает. Просто она вредная тетка и хочет, чтобы все жили так, как ей нравится, — сообщила Анжелик. — Как и все взрослые, собственно говоря. Все преследуют свои цели.

Она говорила очень серьезно, и я внимательнее присмотрелась к девочке. На вид ей было лет семь-восемь, вполне себе второклассница, но выглядела девочка гораздо более смышленой, чем её одногодки, а главное, более серьезной и самостоятельной. Хотя на первый взгляд — настоящая милашка, а главное, совершенно не похожая на лорда Теодоро. Наверное, унаследовала от матери и ясные голубые глаза, и светлые волосы. Вот только при всей кукольной внешности смотрела она совсем не как маленький ребенок, дожидающийся поддержки или помощи от взрослых. Слишком уж серьезным был этот детский взгляд, и я подумала, что просто с ней не будет.