Зараза (СИ) - Гарцевич Евгений. Страница 11

— Китайский что-ли? — разочарование не удалось скрыть. — Может, хотя бы югославский есть, а?

— Вот ты охуевший, ценитель, бля. Ты стрелять-то хоть умеешь, папарацци? — Леха стал закрывать контейнер, бурча что-то нелицеприятное в мой адрес.

— Немного, у меня все по классике, писарем в штабе отсиделся, — я взял в руку пистолет, привыкая к нему и проверяя, готова ли правая рука к возможному бою. — Откуда такое новье?

— Торгаша взяли вчера одного, он только расчехлился на продажу, а тут мы и нам нужнее. Берешь?

— Беру, конечно. А мобилы нет?

— А ты шустрый, — Леха усмехнулся, — Но неть, не положено.

Зашипела рация, вызывая Леху на срочное совещание, и мы договорились встретиться через два часа у ворот.

Десять минут у меня ушло, чтобы снарядить магазины, и вдвое больше, чтобы все же обуться. Все телодвижения с наклонами или взмахами руками отзывались резкой болью, как в голове, так и ребрах. Но я справился. Оставалось забрать броник и стрельнуть обезболивающих.

Вроде погулял немного, а на этой жаре, да с сотрясением, силы, наспанные за день как песок сквозь пальцы утекли. Старясь не разбудить мирно посапывающего соседа, на цыпочках подкрался к своей койке. Но понял, что можно было и не париться, за пленкой происходило что-то достаточно громкое.

Вскрикнула женщина, кто-то тяжело задышал, настолько громко, что даже через толстую пленку послышался сиплый хрип. А вот разглядеть ничего было нельзя – просто темный силуэт в центре комнаты, едва подсвеченный тусклым светильником.

Я подошел ближе, темное пятно зашаталось и начало увеличиваться, а хрипы стали громче. Я прислушался, но вместо того, чтобы различить детали, наоборот, стал отчетливее слышать мерный гул генератора на улице и противный писк кардиомонитора, слившийся в одну ноту. Показалось или послышалось чавканье вперемешку с горловым храпом и шарканьем по полу.

Когда силуэт стал еще ближе, я попятился, и стараясь не шуметь, начал разворачивать пакет с китайским подарком. На ближайшей койке проснулся боец с огнестрельным ранением, моментально сориентировался и, держась за стойку от капельницы, попробовал подняться.

В этот момент темный силуэт с огромной головой или горбом, подсвеченный со спины, практически слился с мутной шторой. Кто-то пер с той стороны, стал шарить руками, натянул пленку и с треском и грохотом рухнул на пол передо мной.

Знакомая медсестра. Разбитая медицинская маска, остекленевшие глаза и лицо на перекошенной судорогой шее – она упала первая, лишь едва запутавшись в пленке. В спину ей вцепился тощий парень, короткие волосы были сплошь покрыты кровью, он, не смущаясь защитного комбинезона, зубами рвал шею девушке. Еще один вцепился ей в ногу.

Оба бледные, даже землянистые, а с короткими армейскими стрижками чем-то смахивали на вампиров.

— Ох, ты ж, блять, зомби. Реальные…

Едва слышно за спиной шепнул сосед, но этого было достаточно, чтобы первый, как заправский охотничий пес, сделал стойку. Оторвался, повел головой в нашу сторону и захрипел. А потом с места прыгнул на меня.

Глава 5

— Стреляй, долбоеб, — прохрипел раненый сосед и со всей дури припечатал прыгуна стойкой от капельницы.

Головная боль, ошеломление, адреналин – реактивная смесь взорвались у меня внутри. Кто бы сказал, что я буду таким резким, собранным и быстрым…

Никто бы не сказал.

Выстрела не последовало, осечка, блять. Спину прошиб холодный пот и вместо того, чтобы понять, что там не так с патроном и передернуть затвор, а потом в упор расстрелять бешеных зомбаков, я схватил с ближайшей койки металлическую утку и, разбрызгивая содержимое, ударил в голову второго зомби, отбросив его к соседу. Так ударил, что в руке остался какой-то погнутый огрызок. Сидя на койке, сосед принял «подарок», накинул стойку на шею зомби и притянул к себе в жесткой сцепке.

— Швы разошлись, сука, — прохрипел сосед. — Кусается, зараза. Стреляй уже!

Первый зомби поднялся и замер, глядя то на меня, то на соседа. А с койки, где надрывался кардиомонитор, на пол свалился еще один труп, встал и принялся рычать.

Я перезарядился, молясь чтобы эхо войны хоть остальные патроны исправными послало в магазин, и прицелился, стараясь не думать, в кого придется стрелять. Зомби, вампиры или мутанты, кто угодно, но валить раненых, пусть и зараженных соотечественников не хотелось.

Первый рванул на меня и получил пулю в плечо, но едва ли сбросил скорость. Пуля прошла навылет, звякнув где-то в дальней стенке помещения.

Расстояние сокращалось, и второй выстрел пришелся в ногу, зомби развернуло и отбросило в сторону. Но поднялся он моментально и, лишь едва прихрамывая, начал опять разгоняться.

Я пятился и стрелял, но получалось только сбивать скорость и сдерживать зомби на расстоянии. Я ждал, что выстрелы привлекут внимание, может придут санитары и усыпят их, но вокруг палить начали похлеще, чем у нас.

— В голову бей, их уже не спасти, — за спиной раздался знакомый Лехин голос.

Я вздрогнул от неожиданности и даже облегчения, а руки сами переместили мушку выше. Минус один.

Со следующим, который только-только двинулся в нашу сторону, таща за собой провода от капельницы и кардиомонитора вышло чуть дольше. Я уже прицелился, как он встрепенулся и бросился на нас, да и левая у меня слабее. Попал в лоб только с третьего раза.

— Крест, замри, — крикнул Леха моему соседу и напарнику по больничной битве и с первого же выстрела пробил висок зомби. — Ты как?

— Отбегался, похоже. Швы разошлись, — Крест отбросил тело и рухнул на койку, сжимая окровавленный бок. — Еще и руки все искусали.

Леха что-то пробурчал себе под нос и пошел по комнате. Завис над медсестрой, вслух попросил прощения и выстрелил ей в голову. Пошел дальше, останавливался у каждой койки, зависал на мгновение, будто прощаясь, и делал контрольный выстрел.

— Ты что же творишь, сука, это же наши парни, — взвыл Крест, пытаясь подняться.

— Нет тут уже наших, — крикнул Леха, и пройдя по всем койкам, вернулся к нам, — Нет ни наших, ни гражданских, ни мирного населения. И лекарства нет, все, кто заражен рано или поздно умирает и превращается вот в это. Любая царапина, а особенно укус, и пиздец.

Я на автомате осмотрел себя, вдруг и меня задело, а потом скорее инстинктивно отступил от Креста, смотревшего на Леху отупевшим и неверящим взглядом.

— Леша, ты уверен? Откуда дровишки? — покашливая спросил Крест.

— Из штаба, вестимо, — грустно ухмыльнулся Леха, — Я хер знаю. Сказали, что какое-то бактериальное оружие.

— Пиндосы что ли мутят?

— Крест, без обид, — Леха вздохнул, — лагерь под атакой, эвакуация через час, а нам еще надо консула забрать из города.

— Понял. Только это…не вали меня, — Крест закурил сигарету и закашлялся. — Я сам порешаю, может помочь еще кому успею.

Леха больше не произнес ни слова. Кивнул Кресту, а потом мне указал на выход взмахом головы. Я только успел броник схватить, да Креста поблагодарить за помощь.

Леха шел быстро, может и побежал бы, но видел, что я пока отстаю. Периодически комментировал звуки вокруг: то ругал бойцов за длинные, будто истеричные, очереди, то отмечал с какой стороны лагеря прут новые нападавшие, то просто чертыхался, на пробегающих мимо и вопящих от страха людей.

Эмоций — ноль, он одинаково бычком в урну попал и с той же хладнокровностью пристрелил первого мертвяка, выскочившего из-за здания с полевой кухней. И даже, когда за первым выскочила целая толпа, только буркнул «Ходу, ходу».