Все своими руками! Хозяйственные будни оруженосца (СИ) - Брэйн Даниэль. Страница 10

В итоге я зашла под самый хлипенький навес. С самого края этого шатра, где вообще никого не было, кроме квелого дремлющего старичка.

— Эй? — позвала я. — Кузнец, у меня заказ есть. От самого мастера Ртишвельского.

— Да ты, поди, девка, шутишь, — хохотнул кузнец.

Ну… я окинула старичка взглядом. Это по ходу не я шучу, а ты, если ты кузнец… Ростом с меня, даже ниже, и в половину уже. Может, он какой-то шорник? Ему молот дай, он переломится!

— Не шучу, — сказала я серьезно. — Мастеру нужно сковать… Вот такое, — я продемонстрировала рисунок, но быстро осознав, что расшифровывать его придется до морковкина заговенья, я на себе показала условный треугольник. — Вот чтобы так тут прикрывало. А тут завязочки. Сделаешь?

— А чего же нет, — пожал плечами кузнец. — К утру сделаю. Три монеты.

Я сунула руку в карман, вытащила ее, разжала и посмотрела. Четыре.

— Две. — У меня получилось не так убедительно, как у Хьюберта, выходит, и мне есть чему поучиться у босса.

— Три.

— Идет, — притворно вздохнула я. — Да, завязочки… покрепче и подлиннее. Чтобы если как на меня — два раза обернуть было можно.

— А оно такое зачем? — спросил кузнец без всякого интереса. А мне нужно было придумать правдоподобное объяснение.

— Э… не знаю, — выкрутилась я. — Так мастер сказал. А спрашивать, что да зачем, не наше дело. Так я тогда утром зайду и денег дам.

Главное — отовсюду вовремя смыться. Это я уяснила себе чуть ли не первым делом, причем когда смотрела на воров. Кстати, о ворах. Деньги надо спрятать куда подальше! Карман в куртке ненадежен, пришлось сунуть монеты в голенище сапога. Одна за другой они канули, и убедившись, что худо-бедно я капиталы обезопасила, я с независимым видом пошла из шатра на вопли вувузел.

Турнир начинался.

Глава шестая

Все те же трибуны, только зрителей было столько, что народ буквально друг у друга на головах сидел. Та же охрана, тот же помост и даже роскошества в виде золоченых кресел снова поставили. Только на поле появились, во-первых, какой-то длинный деревянный заборчик, несколько одетых в доспехи манекенов, а еще новые шатры — мелкие, на скорую руку собранные. Вот там как раз происходило все самое интересное. Именно туда мне Короля и вести нужно было.

Но уже у первой же палатки я затормозила. Рыцаря там в три пары рук запихивали в какое-то бронированное чудовище, такого у Хьюберта точно не было! А здесь стали небось килограмм на пятьдесят! Панцирь колесом, на плече канализационный люк с вензелями, перчатки на руках типа железные варежки, замершие в позиции «я что-то держу», а шлем — как ведро двенадцатилитровое нержавеющее, еще и натертый, поблескивает. Прорезь в шлеме такая тонкая, что я не сразу поняла, положено ли рыцарю куда-то смотреть или он полностью положился на удачу и авось. Сапоги на нем обычные, незащищенные металлом, ноги этакие две макаронины в лосинах, зато на бедрах тоже еще два щита. Такое вот укрепление.

Рядом с рыцарем стоял равнодушно такой же обложенный металлом конь, возле коня — лесенка, возле лесенки — копьище. Такого у Хьюберта в шатре однозначно не хранилось, я бы заметила, а значит… Хм-м, что это значит? Что я вообще помнила о турнирах? Ну лошади, кони, рыцари гарцуют на лошадках и копья ломают, точнее, пытаются не свернуть себе шею, вывалившись из гнезда.

А тем временем на площади уже начались странные гуляния. В данный момент туда выползли три пары рыцарей, кажется, один был женщиной, а может, это доспех такой фигуристый, непонятно. На вид одеты легче, шлемы круглые, как яйцо, отличить их только по перьям на макушке возможно, в сапогах были уже защищенных, со щитами небольшими, при мечах… и в металлической юбке. Блестящая и торчащая — ну чисто как зонтик. Хм, она для красоты или для защиты самого дорогого?

Рыцари разбились на пары и теперь кружили… ну как кружили, переступали с ноги на ногу и замахивались друг на друга мечами. Все как в замедленной съемке, максимально серьезно, мечи с силой на щиты опускались, раздавалось звонкое «блямб», зрители орали и подбадривали. Или кидали какие-то корнеплоды, когда особо нелепый удар получался. Выступление длилось минут десять, под конец участники уже и ошибочки допускали, все-таки мечи большущие, тяжеленные, тот еще тренажер. А я уже успела и Короля подвести к нужной коновязи, и с другими оруженосцами поперемигиваться. Только в животе опять бурчало, намекая, что организм молод и хочет снова жрать. Хоть сухарик, хоть кусочечек.

— Не время, — прихлопнула я живот. Надо же, уже и забыла, когда от голода маялась. Вся жизнь на нервах и в заботах — закидываешь еду в себя машинально, иногда и вкуса не ощущаешь, на переговорах не поешь, на посиделках с работниками фермы и остальных предприятий тоже не то. А тут как в студенчество вернулась, только еще и без особого понимания, что там завтра. Есть только сегодня и вот сейчас. Вот конь, вот сапог и идиот-рыцарь, а дальше вот два таких же металлических полудурка сцепились какими-то элементами доспеха аки сиамские близнецы и теперь их пытались разъединить. Так и хотелось спросить у того мужика, который разнимать рыцарей явился с топором, зачем топор-то. Типа не доставайся же ты никому? Тут скорее багор бы пригодился, растаскивать самоходные сухопутные баржи.

Толпа гудела, и мечники расползались по углам или их расползали по песку арены, а им на замену появлялись уже конные ребята. Зашевелился народ в цветных одеяниях в ложе, к перилам выпрыгнула дамочка с очень высокой прической и завопила:

— Мой рыцарь, мой Сизинмунд! Дарую тебе удачу и славу! — и что-то вытащила из декольте. Я чуть челюсть не уронила, думала, бюстгальтер. Но нет, это был просто большой платок. Именно его над площадью на чем-то типа удочки и подвесили.

— Объявляется начало соревнования во славу Прекрасной дамы!

На площадку вырулил усатый бородатый мужчина без шлема, впрочем, все остальные доспехи у него были в наличии, как и знамя торчало на длинном шесте в одном месте. То есть в заднице. Или около задницы, не разобрать. На красном фоне то ли кулак, то ли валенок. Соревнование заключалось в том, чтобы этот самый платок, развевающийся на ветру, подцепить концом копья и снять, при этом красиво гарцуя на лошади. И так еще четверо участников. В общем, откатывали обязательную программу под дружные вопли «мазила» и «руки-кривуки», это милые детки радовались, их-то подпустили очень близко к ограждению — если хорошо размахнуться, можно грязью кинуть в какого-то рыцаря. Но только в того, который попроще и менее знатный.

Потом случилась заминка со скандалом и свистом. Вместо платка дама бросила в рыцаря панталонами. А рыцарь… А, чтоб его! Чисто Вольдемар! Только еще волосы золотом горят, еще и в локоны завитые. И морда лица такая же породистая, а выражение снисходительное. Тьфу!

— Тебя где носит? — услышала я гневный рявк за спиной.

Черт, не дал досмотреть, чем там дело с панталонами закончится. Как раз первой девице пытались вырвать волосы еще трое, мол, как посмела трусами забрасывать нашего красавчика. Но Хьюберта не проигнорируешь, ладно бы сама стояла с Королем, так рядом еще парочка оруженосцев. Не стоило перед ними концерты устраивать. Спрошу, чего там Хьюберту надо, и обратно. Турнир в целом сумасшедшее зрелище, очень даже дурацкое и смешное. И хочется посмотреть, как вон те в монолитных доспехах на конях будут копья ломать. Заборчик теперь понятно для чего, чтобы кони не столкнулись. Оттого в принципе и металлических штанов ни на ком из таких участников нет. А зачем? Заборчик же.

— Да, мой мастер? — ласково улыбнулась я Хьюберту. Что у него опять? Шнурок развязался? С конем все замечательно, сбруя на месте, гульфик заказан…

— Натрешь мне шлем, и побыстрее! — швырнул он мне в руки эту самую деталь и ткнул куда-то за помосты для знати. — Там найдешь средство!

Спешу и падаю, так и хотелось сказать, но в указанную сторону я пошла. Интересно же. Здесь тоже шатры, но для вип-персон — три рыцаря в полной выкладке пьют винцо и едят мясцо. Хьюберт тоже рядом вился и на меня даже не посмотрел, зараза. Я для него, значит, еду носила, а он в ответ даже миску не подвинул в мою сторону. Ну ничего, посмотрим, кто еще кого. А то оплаты моего труда я пока не вижу, значит, буду брать натурой.