( Не)нужная жена дракона (СИ) - Караюз Алина. Страница 12
Дарг, словно почувствовав внезапную перемену в ней, тоже застыл. Его взгляд, только что прожигавший лицо женщины, опустился на руку, которая сжимала ее ладонь с кошельком.
– Прости… – глухо выдохнув, он разжал пальцы.
Кошелек, весело звякнув, упал на пол.
Нериль прижалась к стене. Ей казалось, что если сзади не будет опоры, то она упадет. Потому что колени дрожали.
Ник бросил на нее сумрачный взгляд. Нагнулся, подобрал кошелек и положил на стол.
– Позволь мне заботиться о тебе, – произнес тихо, но твердо.
– А если я скажу «нет», ты ведь все равно не отступишь? – также тихо спросила она.
По его губам скользнула усмешка:
– Все верно.
– Все вы, дарги, такие… слышите только себя.
– Тоже верно.
Она не нашла, что ответить.
Воцарилась неловкая тишина. Несколько минут эти двое мерялись взглядами, будто ведя борьбу за главенство. Наконец, Нериль первой отвела взгляд и пробурчала:
– Хорошо, я возьму эти деньги…Только пообещай, что больше не будешь этого делать.
Он усмехнулся:
– Беспокоишься за меня?
– Вот еще. Я беспокоюсь о своем сыне! Он очень расстроится, если с одним самоуверенным даргом что-то случится!
* * *
Стол накрыли во дворе, потому что маленькая кухня деревенского домика не могла вместить столько народу. Нериль подсчитала: пятнадцать мужчин!
Интересно, сколько Ник пообещал им за работу? Должна ли она спросить у него об этом? Или лучше оставить, как есть? В конце концов, это его решение, а он не ребенок.
Где-то в глубине души кольнула совесть: может, стоит разделить с ним траты? Ведь он старается ради нее и Рейни…
Но ее тут же заглушил ворчливый внутренний голос: его никто не просил! Им и без его помощи жилось хорошо.
И все же двадцать пять золотых монет в кошельке не давали покоя. Тайна, окутывающая бескрылого дарга, будоражила воображение. А предупреждение Духа висело над головой черной тенью.
Нериль искоса следила за Ником, когда думала, что он не видит ее. Наблюдала, как он беззаботно общается с деревенскими парнями, будто вырос с ними вместе, как легко находит общий язык. Прислушивалась к разговорам, надеясь уловить хоть намек, что прольет свет загадочное прошлое дарга…
Но все было тщетно.
Царящая за столом атмосфера безмятежности пугала Нериль. Она казалась затишьем перед бурей.
* * *
Время летело, новый сруб под мыловарню рос как на дрожжах. Нериль успела съездить в Антфурт и закупиться на деньги Ника. В душе она радовалась, что не пришлось самой раскошеливаться. В конце концов, она не обязана кормить и обшивать этого дарга! Хватит того, что он живет в ее доме.
Но эти мысли казались какими-то мелочными, не свойственными ей. И она гнала их от себя.
После того случая в кухне, Ник начал избегать ее. Держался на расстоянии, боялся даже случайно коснуться. И никогда не оставался наедине.
Нериль, конечно, заметила странности в его поведении. Но не спешила о них говорить. Ей и самой было неловко с ним рядом. Каждый вечер, слыша, как он возится в кухне, устраиваясь поудобнее на узкой лавке, она почему-то представляла его полуголым. Как в то утро, когда он рубил дрова. Представляла его сильное молодое тело. Крепкое тело здорового мужчины, которого так приятно касаться руками. И внутри что-то отзывалось непонятной ноющей болью.
Шесть лет у нее не было мужчины. Шесть лет она не думала и не смотрела на них. А теперь поймала себя на том, что постоялец занимает все ее мысли.
Не желая давать волю фантазиям, она с головой окунулась в дела.
* * *
На рассвете над деревней поплыл звон колоколов.
Нериль открыла глаза и не сразу сообразила, что это в храме Двуликого собирают паству. Сегодня общая молитва, на которую сходятся все жители деревни от мала до велика. В прошлый раз Ник отказался с ней идти, но теперь-то он точно не отвертится. Она не хочет снова объяснять жрецу, почему ее брат не пришел!
Нериль умылась над приготовленным с вечера тазом и оделась с особым тщанием. Храм, кроме Антфурта, был единственным местом, куда она могла наряжаться. Так что обычное черное или серое платье сегодня сменило золотисто-бежевое, с рюшами вдоль груди.
В кухне крутился Рей, расплескивая холодную воду из бочки.
– А где?.. – Нериль нахмурилась, не увидев дарга.
– Я здесь.
Ник стоял за ее спиной, одетый с иголочки: бриджи из темного сукна заправлены в сапоги, белая рубашка навыпуск подпоясана кушаком, а сверху жилет и короткая куртка. Дарг держал в руках войлочную шапку, украшенную пером гагарки, а его слегка отросшие волосы были тщательно зачесаны в короткий низкий хвост.
Пусть на дворе и царствовало лето, но оно было по-северному суровым, с холодными ветрами, дующими со взморья.
Нериль удивленно вздернула брови:
– Ты идешь с нами? Мне не нужно тебя уговаривать?
Он скользнул по ней оценивающим взглядом и протянул:
– Да-а, ты же сама говорила, что не стоит привлекать внимание.
Быстро позавтракав, семейство запрягло в фургон единственную лошадку и отправилось к храму.
Там уже толпился народ. Старший жрец с бородой до пояса важно прохаживался в толпе, то благословляя детей и стариков, то принимая подношения.
За ним следовали двое младших: один с мешком, другой с медным блюдом. На блюде звенели монеты, а в мешок летели головки сыра, медовые калачи или припрятанный с осени окорок, которыми кто-то заплатил за благословение.
Нериль захватила с собой мыло из последней партии. Когда процессия приблизилась к ней, она смиренно опустила голову.
– Благословите мою семью, ваша святость, если такова воля Двуликого, – пробормотала, передавая горшочки младшему жрецу.
Подношение исчезло в глубине мешка.
– Благословляю! – пробасил старший жрец, касаясь ее лба большим пальцем. – Ты, Эрисса Жерман, хорошая прихожанка, щедрая.
Его взгляд перетек сначала на Рея, потом на Ника, к которому прижимался мальчуган.
– А вы, как я понимаю, младший брат Эриссы?
Дарг поклонился, пряча усмешку:
– Так и есть, ваша святость, – и бросил на блюдо золотую монету.
– Хм… – жрец погладил бороду. – Ну, раз так, думаю, господину Даберсону следует говорить именно с вами.
– О чем? – напряглась Нериль.
– А это вам лучше спросить у него.
Жрец коснулся лба Рейни и Ника и поплыл дальше. Нериль же недоуменно огляделась:
– Странно, не припомню, чтобы у господина Даберсона были ко мне вопросы, тем более те, которые нужно обсуждать с моим братом!
Жрец обошел толпу, высокие двустворчатые двери храма открылись, и народ рекой устремился туда.
– Госпожа Эрисса! – кто-то окликнул Нериль.
Женщина оглянулась. К ней, улыбаясь, спешила Флоранс – деревенская лавочница и главная сплетница.
Стрельнув глазками в сторону Ника, на которого уже посматривали местные кумушки, лавочница уставилась на Нериль.
– Ох, госпожа Эрисса вы очень хорошо выглядите! Признавайтесь, это ваше новое мыло? То, в которое вы добавили козье молоко?
Нериль удивленно нахмурилась:
– Госпожа Флоранс, не понимаю, о чем вы…
– Ну как же! – лавочница всплеснула руками. – Вон, даже морщинка между бровей стала меньше. Да и вообще лицо посветлело. Или это вы в Антфурте купили какой-то чудодейственный крем?
Нериль совсем растерялась, не зная, что ответить наседавшей Флоранс. А тут и другие женщины подошли, окружили. Загалдели наперебой:
– Ах, вы так посвежели, госпожа Эрисса, у вас такой изумительный цвет лица! Поделитесь секретом!
Спас Ник. Протиснулся сквозь толпу, подхватил Нериль под локоть и улыбнулся деревенским кумушкам так лучезарно, как только мог:
– Дамы, это моя вина. Я взял на себя большую часть работы по хозяйству, так что моя сестра может позволить себе больше спать. Вот и весь секрет.