Бастард 3 (СИ) - Шавкунов Александр Георгиевич. Страница 30

— Неделя, может две. Ханы… старые, не могут долго скакать.

Поняв, что вопрос больше не будет, степняк поспешил вглубь лагеря. Орландо молча прикинул масштаб стройки, присвистнул. Больше похоже, на то, что здесь решили построить крепость.

Глава 40

Рабочие возвели огромный шатёр за два дня, по периметру вырыли ров и заполнили водой из подземных ключей. Специальные люди с Кером проследили, чтобы вода текла без препятствий и не застаивалась. Затем на внутренней стенке рва начертили руны по всей длине. Пока Орландо упражнялся в стороне, возвели опускной мост, а его столбы покрыли искусной резьбой из переплетения причудливых символов.

Луиджина, устав наблюдать за тренировками отца, отошла проглядеть работу мастеров. За ней с неохотой последовал Аэнлан. Ветер треплет концы тканевых лент, которыми замотано лицо эльфа. Вплетает их в волосы. Наследница щеголяет заплетённой косой, опускающейся до поясницы.

Вактийцы разбили лагерь на вершине холма, с видом на огромный шатёр. Вместе с ними расположились горные эльфы и степняки. Огромные дети зелёных равнин смотрят на загорелых остроухих с плохо скрываемым неприятием. Впрочем, те отвечают тем же. От драк спасает строгий наказ Орландо и Гвиневры.

Небо без единого облачка, синее до рези в глазах. Солнце, пылающий шар расплавленного металла, тяжело катится к зениту. Полный штиль, в густом воздухе разносится стук стрекот насекомых и гудение степных пчёл. Орландо орудует скьявоной, нанося удары воображаемому Морлэну. Танцует среди ярко-жёлтых одуванчиков и неизвестных красных цветов. Отливающая голубым сталь со свистом нарезает воздух, смазывается в призрачный силуэт.

Рубаха пропиталась потом и липнет к телу, обрисовывает каждое движение мышц. Орландо изворачивается, уходя от невидимых атак, левая рука дёргается, будто сжимает дагу с крестовой гардой. Сделав выпад, отводит руку за спину, подготавливая новый. Глаза подрагивают, следя за движениями воображаемого врага.

В отдалении собралась толпа зевак из десятка эльфов и людей. На траве расстелена скатерть, на белой ткани выставлены кувшины и разложено нарезанная солонина. От лагеря на холме тянет ароматами наваристой похлёбки из сушёного мяса.

Орландо застыл с занесённым мечом, нацелив острие в шею «врага». Выругался через стиснутые зубы и опустил, вставил в ножны с характерным щелчком. Здесь что-то не так. Он прочёл каждое движение бессмертного, предугадал каждый возможный финт и… не смог нанести смертельный удар.

Морлэн будто неуязвим. Атаки пронзают пустоту или соскальзывают с блоков, в то время как меч эльфа пробивает плоть.

— Это какая-то шутка? — Прорычал Орландо, чувствуя, как клыки царапают нижнюю губу и приподнимают верхнюю.

Сощурился, наблюдая за чем-то на стыке неба и земли. Махнул зрителям и указал пальцем. От группы в сторону лагеря рвануло трое вактийцев. Орландо смахнул пот со лба горстью, отряхнул ладонь о штаны и пошёл за дочерью. Пора встречать важных гостей.

Орландо смотрит на приближающийся отряд всадников и телег. Провёл кончиком языка по кромке зубов, подметив, что клыки уменьшились до привычного размера. Луиджина держит за левую ладонь, стоит выпрямившись. За спиной опущен мост к огромному шатру. У правого плеча стоит Гвиневра, старушка сама скромность и почтение. Голова опущена, руки сложены на груди, а ладони спрятаны в рукава. Коса обёрнута вокруг шеи на манер колье. Полуденное солнце пригревает затылок и плечи, искрится на парадных нарядах собравшихся. Играет бликами на кольчугах и остриях копий, направленных в небо.

Всадники проскакали мимо, направляясь к лагерю, а к встречающим направилась телега из чёрного дерева, запряжённая тремя вороными. Гвиневра подняла голову, нижнее веко дёрнулось и застыло. Возница остановил коней, а воины в красных плащах опустили борт телеги. На землю просыпались лохмотья золотой соломы. Следом двое парней достали старика. Тощего как скелет, с жидкими седыми волосами, обрамляющими лысую макушку. Шея старца тоньше мизинца, стянута морщинистой кожей. Старец облачён в длинную рубаху, стянутую на поясе плетёным кожаным ремнём с золотой бляхой. В районе шеи и груди золотой нитью вышита цепь со звеньями в палец толщиной.

Старика с почтением посадили в кресло с колёсами. Он сложил руки на коленях, и длинные рукава скрыли дрожащие пальцы. Взгляд серых глаз, пронизанных красными жилками и будто слишком маленьких для таких глубоких глазниц, прошёлся по собравшимся. Приостановился на Луиджине и Орландо.

— Великий Король Альбрехт, из рода Сигр. — Продекламировала Гвиневра, склоняясь в поклоне и церемониально разводя руки. — Я рада видеть хранителя истории живым. Прошу за мной, ваше место готово.

Старик моргнул, и дюжий воин покатил кресло по мосту, Гвиневра с великим почтением откинула полог. Выждала, пока король углубится внутрь и медленно опустила.

Следом за Альбертом прибыло пять королей, моложе, полные сил хоть и покрытые сединами. Они величаво обменивались приветствиями и, проходя мимо, опускались на одно колено перед Орландо. Не замечая Луиджину. Прибывшие с ними отряды выстраиваются двойным кольцом вокруг рва и затягивают гортанную песню. Она разносится над степью переплетается с шелестом трав и трелями птиц.

Гвиневра проводила Орландо и Луиджину в шатёр. Внутри пол устлан коврами, а в центре полыхает жаровня. Юнные девушки бросают в пламя горсти соли и пучки трав. Огонь с жадностью пожирает их, вскидывается меняя цвет от пурпурного до ядовитого зелёного. Терпкий аромат вгрызается в ноздри, забивает лёгкие. От жара на лбу выступил пот, покатился по вискам и шее. Луиджина закашлялась, прикрыв рот ладошкой.

Короли сидят скрестив ноги на удалении от жаровни и вроде бы не испытывают дискомфорта. Альбрехт из рода Сигр восседает на чёрном ковре с золотым узором. Потоки горячего воздуха приподнимают волосы и те колыхаются подобно нитям паутины на ветру.

Пение воинов доносится монотонным гулом морского прибоя. Орландо, следуя указаниям старухи, опустился на свободный ковёр и посадил дочь перед собой.

— Десять тысяч лет… — Проскрипел Альбрехт, глядя в огонь. — Сто поколений моих предков… и вот пришло время. Явился посланник Тьмы, потомок великого хана Аттилы, а с ним благословенное дитя от крови эльфийской и крови мира. Знамение перемен.

Орландо смотрит на него силясь отогнать образ умирающего от старости Серкано. У них нет ничего общего, кроме древности. Даже голос у Серкано был похож на скрип металла, а у короля схож со скрипом сухой ветви.

— Колёса предначертанного сдвинулись и мой клан… подчиняется. Двадцать тысяч всадников к твоим услугам Великий Хан.

Альбрехт умолк и Орландо увидел блестящие дорожки на сморщенных щеках. Остальные короли переглянулись. Самый молодой, с едва посеребренными висками, переходящими в угольную гриву, поднялся уперев кулаки в бока.

— Клан Серебряных Озёр отказывается! — Рыкнул он, указывая на Орландо, а двое королей по обе стороны сдержанно кивнули. — Это всё старая байка! Королевства, владения на севере… Ха! Наш дом бескрайняя степь! С чего бы нам воевать за остроухую и чужака? Какова наша выгода?!

— Он был убит Великим Врагом. — Ответила Гвиневра тихо, но голос разнёсся под сводами шатра. — Прямо здесь, на этом месте, меч древнего чудовища пробил грудь Хана и пронзил сердце. Погребальный огонь сжёг одежду и волосы, выжег из него остатки слабости и… вернул к жизни. Я сама это видела.

Король Серебряных Озёр фыркнул и бросил взгляд на Орландо. На лице мелькнуло недоумение, глаза чужака горят будто угли! Мотнул головой и наваждение исчезло, должно быть отсветы жаровни.

— Сказки. Мы требуем платы! Что ты нам предложишь девчонка?

Луиджина шумно выдохнула носом, поднялась и выпрямившись шагнула к огню. Зелёно-красные всполохи подсветили лицо, придавая вид жуткий и контрастный, заплясали в глазах.

— Я наследная императрица. — Продекламировала девочка, обводя королей взглядом. — Я не знаю, что было в прошлом и что свершили мои предки. Но, я могу дать вам награду, более чем достойную. Северную провинцию и… преференции в торговле, настолько большие, что золото будет для вас не больше чем опавшие листья! А продлятся они столько же, сколько мои внуки просидят на троне!