Сверхвозможности человека - Кандыба Виктор Михайлович. Страница 28

Совершено необязательно также стремление лунатика забраться ввысь, на крышу. Он с таким же успехом может направиться вниз, в овраг или спуститься в подвал. Сложнее объяснить Другое: ту ловкость и силу, с которыми они совершают свои Головокружительные прогулки.

По мнению И.И.Мечникова, «случаи такого рода показывают, что во время естественного сомнамбулизма (лунатизма) человек приобретает свойства, которых не имел в нормальном состоянии, и что он становится сильным, ловким, хорошим гимнастом, совершенно подобно своим человекообразным предкам… Человек унаследовал от своих предков множество мозговых механизмов, деятельность которых была подавлена позднее развившимися процессами торможения. В состоянии сомнабулизма эти древнейшие механизмы растормаживаются оттого, что выключаются позднее приобретенные, свойственные только человеку отделы коры мозга». Это предположение И.И.Мечникова подкрепляется взглядами И.П.Павлова на природу сновидений. Он утверждал, что вследствие торможения высших, генетически наиболее поздних областей коры головного мозга в обычном сне растормаживается более примитивный тип мышления. В сомнамбулическом состоянии растормаживаются еще более древние двигательные рефлексы, казалось бы, уже утраченные современным человеком. Не случайно один из врачей, наблюдавших за лунатиком, отмечал у него повадки, характерные для лазающей обезьяны, большие пальцы рук оттопырены, ступни ног повернуты внутрь.

Итак, как утверждают ученые, сомнамбулизм – это одна из форм «частичного» сна, при котором торможение охватывает область сознательной деятельности, оставляя незаторможенными двигательные корковые и подкорковые образования (центры). С фактами такого частичного растормаживания отдельных двигательных зон мозговой коры во время сна мы встречаемся при гипнозе, а нередко и в обычной жизни. Например, человек вскакивает и разговаривает во сне. Это возможно потому, что двигательный центр речи расторможен, в то время как остальные районы коры пребывают в состоянии выраженного торможения. Другой пример. Кавалерист спит, сидя верхом в седле, но у него не все центры находятся в состоянии торможения. Те центры, которые «заведуют» чувством равновесия, находятся в состоянии возбуждения, «охраняя» вертикальное положение спящего.

Наиболее обширные районы мозга (двигательного анализатора) находятся в состоянии локального возбуждения при гипнотическом сне, когда загипнотизированный человек способен совершенно свободно двигаться, находясь в сонном состоянии, что дало ученым повод назвать гипноз искусственным сомнамбулизмом. При лунатизме у человека во время сна растормаживаются почти полностью двигательные зоны, и это дает возможность лунатику совершать более сложные автоматические движения, неожиданные для нетренированного человека, но ни в коем случае не сверхъестественные.

Сомнамбулизм – болезнь довольно редкая, и поэтому врач, столкнувшись с ней в своей практике, надолго сохраняет в своей памяти примеры такого рода. Однажды ко мне на прием явился отец одного юноши. По его словам, он стал замечать за сыном «странности»: ночью тот иногда встает с постели, ходит по комнате. Случалось, что полуодетый юноша выходил из квартиры на улицу, а однажды направился было на чердак, но, по счастью, дверь туда была заперта. Отец знал о проявлениях лунатизма и предположил у него это заболевание. Решено было провести лечение гипнозом во время ночного сна. В установленное время я приехал на квартиру к больному. Юноша спал глубоким сном. Положив руку на его голову, я соответствующими внушениями перевел его обычный сон в гипнотический. Молодой человек, не просыпаясь, стал отвечать на вопросы. Ему было предложено повторить события, происшедшее при последнем приступе лунатизма. Юноша в сонном состоянии поднялся с постели, прошелся по комнате, подошел к полке с книгами, порылся и, достав одну из них, направился обратно к постели. Отец подтвердил, что воспроизведенный приступ снохождения точно соответствует прошлому. На этот раз все манипуляции юноша проделал с закрытыми глазами. Юноше было внушено, что подобные хождения во сне впредь не будут повторяться. И, действительно, в течение двух лет наблюдения приступов лунатизма не было. Итак, лунатизм можно лечить гипнозом. Интересно отметить, что в поведении лунатика много общего с поведением загипнотизированного. Дело в том, что при гипнозе, как и при лунатизме, у спящего выключены (заторможены) те области коры головного мозга, которые «заведуют» критическим, сознательным восприятием окружающей действительности. То же, нужно думать, происходит и во время естественного сна, когда появляются те или иные сновидения. Так исчезает «таинственность», окружавшая явления лунатизма".

О ПРЕСТУПНЫХ ВНУШЕНИЯХ

Вопрос о том, как гипнотик относится к тем или иным преступным внушениям, особенно интересует юристов. Вопрос этот не раз служил предметом экспериментального исследования со стороны многих ученых, особенно Льежуа, профессора уголовного права в Нанси.

Ряд наблюдений показывают, что загипнотизированному иногда удается внушить то или иное преступное действие. Так, Льежуа однажды внушил усыпленному: «Вы мне должны 500 франков, потрудитесь подписать мне вексель на эту сумму». Испытуемый оспаривает этот факт. Льежуа говорит: «Ваша память вам изменила, я припомню обстоятельства: в этой самой комнате вы просили у меня 3 недели назад эти деньги, и я здесь же вручил вам эту сумму 20-франковыми монетами». Испытуемый колеблется, напрягает свою память, затем как будто что-то вспоминает и подписывает вексель, М.Турет произвел в лаборатории Шарко в присутствии врачей следующий опыт: он внушил особе В., что она должна отравить некоего О. Особа сначала сопротивлялась сделать это, ссылаясь на то, что О. ничего ей дурного не сделал, но когда экспериментатор внушил ей, что этот господин является яблоком раздора между нею и одной ее хорошей знакомой, согласилась. Тогда экспериментатор взял стакан, налил туда пива, прибавил (фиктивно) яду сказал, что по пробуждении она должна заставить г-на О. выпить раствор. Затем В. была пробуждена. Через несколько минут она непринужденным образом подходит к г-ну О. и говорит: «Боже мой, как тут жарко, неужели нас не мучит жажда? Я умираю от жажды. Мадам Л., нет ли у вас пива? Одолжите нам бутылку. О. утверждает, что ему не жарко, что он не желает пить. Это невозможно при такой жаре», – говорит она. – Неужели вы откажетесь выпить со мной пива? Впрочем, я забыла: г-жа Л. только что предлагала мне пива, вот он, – полный стакан (берет стакан с мнимой отравой), пожалуйста, возьмите из моих рук и выпейте. Вы точно опасаетесь, что в стакане что-либо вредное; смотрите, я сама отведаю" (прикладывается губами, точно пьет, но на самом деле не выпивает ни капли). О. берет стакан и выпивает медленно; выпив, он закрывает глаза и падает на пол; его выносят в другую комнату. «Какое несчастье, – восклицают присутствующие. – Так молод еще и умер». – «Не было ли в пиве ядовитой примеси? – говорит один из них. – Как вы думаете. В.?» – «Я ничего не думаю», – возражает В. Выходит мнимый следователь, опрашивает всех и записывает показания. В конце он обращается к В.: «Вы конечно, непричастны к несчастью, но не имеете ли вы на кого-нибудь подозрения, не было ли пиво отравлено?» – «Могу вас уверить, – отвечает В., – что этого не могло быть; доказательством тому служит то, что я сама пила из его стакана и осталась, как видите, невредима».

Вот еще случай. Льежуа вручил некоей госпоже под видом мышьяка белый порошок и приказал ей растворить его в воде и поднести на завтрашнем балу указанному лицу; если лицо это спросит, что в стакане, она должна сказать, что это сахарная вода. Загипнотизированная исполнила в точности внушенное и на вопрос, что в стакане, сказала взволнованно: «Сахарчая вода, пейте скорее».

Точно таким же путем внушались и другие преступления. Однажды гипнотику было внушено украсть носовой платок у своего соседа. Проснувшись, он изображает пьяного, шатаясь, подходит к указанному лицу и, как бы нечаянно падая на него, вытаскивает из кармана платок. В другом подобном же случае гипнотик подходит к указанному лицу с вопросом: «Что это у вас в руке», и когда тот удивленно смотрит на руку, из его жилета исчезают часы.