Тайные возможности человека - Кандыба Виктор Михайлович. Страница 16

Все последующие дни Иисус приходил в Храм и занимался целительством, иногда отвечая на вопросы постоянно окружавших его почитателей и коллег-жрецов. Ночи Иисус проводил у Лазаря, Иосифа Ари-мафейского, но чаще в Гефсимании.

В одном из крупных дневных споров с фарисеями Иисус еще раз указал, что является Господом Мира, а Мессией является не столько в силу царского происхождения от Давида, сколько в том, что пребывает он одесную Отца и является Сыном Божьим. С возмущением Иисус сказал: „Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное перед людьми! Вы и сами не входите, и входящим не даете войти…“

Вечером, отдыхая на Елеоне и глядя с холма на город, Иисус сказал ученикам, указывая на Храм: „Видите эти великие здания? Скоро не останется здесь камня на камне, который бы не был опрокинут. Истинно говорю вам – не пройдет род сей, доколе все это не сбудется!“

Пораженные таким пророчеством ученики затихли и долго в тот вечер сидели молча…

А тем временем Иуда тайно сходил во дворец Первосвященника Кайафы и сообщил, что Иисус в день Пасхи намерен провозгласить себя царем и объявить наступление Царства Божия, поэтому он предложил указать, за денежное вознаграждение, местопребывание Иисуса и помочь страже опознать его и арестовать.

Получив согласие Синедриона и деньги, Иуда как ни в чем не бывало вернулся к Иисусу. Это было вечером о апреля, а утром в четверг Иисус распорядился ученикам подготовиться к седеру – пасхальной трапезе, на день раньше, так как: „Великим желанием возжелал я вкусить эту пасху вместе с вами прежде моего страдания, ибо говорю вам: не буду вкушать ее, доколе не исполнится она в Царстве Божием“.

Однако ученики поняли Иисуса так, что в пятницу Иисус в день Пасхи объявит себя царем, и ему некогда будет посидеть с друзьями и учениками. Вечером все пошли в Иерусалим к одному из родственников Иисуса, где уже был приготовлен и накрыт по обычаю стол. В конце трапезы Иисус сказал: „Я – путь, и истина, и жизнь. Никто не приходит к Отцу иначе, как через меня. Если бы знали Меня, то и Отца моего знали бы. И отныне вы знаете Его и видели Его… Кто меня увидел, увидел Отца… Верьте мне, что я в Отце и Отец во мне…

Если любите меня, заповеди мои соблюдаете… Не оставлю вас сиротами, приду к вам. Еще недолго, и уже мир меня не увидит, но вы увидите меня, потому что я будут жить, и вы жить будете“.

Закончив трапезу, все направились из города к Елеону.

Перейдя Кедронскнй овраг, решили заночевать в Гефсиманском саду, небольшой частной оливковой роще, обнесенной стеной. Все стали располагаться на ночлег, а Иисус решил пойти в глубь сада и помолиться, так как он заметил, что Иуда уже сбежал за стражниками. Иисусу стало невыносимо грустно, и он попросил Петра, Иоанна и Иакова посидеть и пободрствовать возле него, пока он будет молиться, но уставшие ученики быстро заснули, и Иисус остался один и стал неистово молиться, и со слезами просить Бога, чтобы он пронес надвигающуюся беду мимо него. Только отдельные слова молитвы доносились до засыпающих учеников и поэтому мало кто знает, о чем просил Бога в ту ночь Иисус…

Скоро с факелами появилась храмовая стража и с ними подошедший к Иисусу Иуда. Иисус дал себя связать, попросил, чтобы не трогали остальных, и его увели. Привели Иисуса к главе храмовых жрецов Ханану бен Шету. Старый жрец учинил Иисусу допрос о его учении и учениках, но Иисус ответил, что он не собирается давать отчет перед Хананом, и тогда Ханан приказал своим стражам избить и поиздеваться над Иисусом до утра, что те и сделали. А утром 7 апреля 30 года измученный Иисус предстал перед 23 членами Малого Синедриона во главе с Кайафой, в который входили священники и старейшины. В Великий Синедрион допускались и фарисеи, а пока Иисуса судили только саддукеи – проримски настроенные священники. Кайафа спросил: „Ты ли Мессия, Сын Благословенного?“ До этого молчавший Иисус вдруг начал громко говорить: „Я есмь. Но я говорю вам: отныне увидите Сына Человеческого, восседающего по правую сторону Силы и грядущего на облаках небесных“. После такого заявления Иисуса члены Синедриона приговорили его к смерти. Так как архиерейский Совет не имел права казнить, то решили Иисуса передать римским властям. Архиереи вместе с взятым под стражу Иисусом направились к римскому прокуратору Понтию Пилату. Но Пилат, заранее предупрежденный своим близким другом, лидером общины Иосифом Аримафейским, не захотел арестовывать и судить Иисуса, тем более, что по римским законам Иисус ничего не нарушил. Тогда противники Иисуса стали угрожать жалобой в Рим и обманом доказывать, что Иисус призывал население не платить налоги кесарю. Тогда Пилат, чтобы разрядить конфликт, арестовал Иисуса и приказал его казнить вместе с другими очередными нарушителями спокойствия. В это время Иосиф Аримафейский через жену Пилата и тетрарха Галилеи Антипу добился решения на исполнение казни, в порядке исключения, у себя дома в салу.

Стражники Синедриона, сильно издевавшиеся над Иисусом, были заменены римским конвоем из четырех легионеров во главе с центурионом. Отхлестав всех троих приговоренных плетями, конвой привязал их руки к балкам, нацепил на грудь таблички и повел их на казнь в дом уже все необходимое для казни подготовившего Иосифа. На табличке Иисуса было на трех языках – еврейском, греческом и латинском – написано: „Иисус Назарянин, Царь иудейский“.

Имея договоренность с Иосифом и распоряжение Пилата, центурион, как только прошли людные места, приказал развязать Иисуса, снять с него балку и, остановив случайно проходящего мимо со своего поля в город некоего иудея Симона, приказал ему взять и нести перекладину Иисуса.

Следует сказать, что за то время, пока Иисус был арестован, только лучшие и любимейшие ученики Ии-суса Петр и Иоанн сохранили ему верность, остальные ученики и сторонники разбежались со» страху, а Иуда, мучаясь угрызениями совести, повесился. Что интересно, в дальнейшем некоторые подлецы именно про Петра сочинили клевету, что, якобы, он с ведома Иисуса трижды его предал, поэтому единственно верное Евангелие от Петра в дальнейшем не вошло в Новый Завет и исчезло, а ведь именно Петр был самым авторитетным свидетелем жизни и учения Иисуса. Враги Ииуса постарались на века оболгать его жизнь, его учение и его лучшего ученика Петра, которого сам Иисус всегда называл скалой и фундаментом своего Учения. Итак, продолжу рассказ. Наконец, в наступающих сумерках быстро достигли дома Иосифа, где уже были подготовлены в саду столбы для казни и грот. В доме уже находились самые близкие Иисусу люди: мать, сестра матери – жена Иосифа Аримафейского, младшая сестра Иисуса, Мария Клеопова, Мария Магдалина, Саломея, Иосиф Аримафейский, Никодим и Андрей – брат Петра. Петр и Иоанн постоянно были при Иисусе. Становилось совсем темно, и женщин быстро удалили в глубь сада. На месте казни остались только приговоренные, стража, Иосиф, Петр, Иоанн и Симон, заменявший Иисуса. Затем Иосиф приказал отвести Симона в дом. Так как этот эпизод далеко в темноте стоявшим женщинам не был виден, то впоследствии некоторые враги Иисуса, со слов женщин, стали говорить, что Симона распяли вместо Иисуса. Иисуса уложили на перекладину и прибили его руки гвоздями, затем ноги прочно привязали к столбу, слегка согнув их в коленях. Это позволяло сохранить Иисусу ноги и жизнь, так как если ноги оставлять прямыми, то под тяжестью тела происходит свисание головы, провал и сдавливание груди, и быстро наступает смерть от удушения.

Двум другим казненным ноги фиксировали не веревкой, а прибили гвоздями, Женщинам уже ничего не было видно, а только был слышен страшный стук молотков. Затем столбы с распятыми подняли вертикально и раскрепили. За все это время Иисус ни разу не застонал, только слегка побледнел. Глядя на плачущего Петра, Иисус громко сказал: «Прости им, ибо не знают они, что делают».

Через некоторое время Иисусу стало очень грустно, боли он по-прежнему не чувствовал.

Неожиданно Иисус стал громко молить Бога: «Элахи, Элахи, лема шабак-тани! Боже мой, Боже мой, для чего Ты меня оставил!»