Старинный замок (СИ) - Розанова Юля. Страница 30

— Так и думал, ты не заметила! — хитро прищурил глаза Аднан и взял меня за руку. — Идём же, посмотришь! Снаружи всё очень хорошо видно.

Я послушно проследовала за другом, не упираясь ни на секунду. Мы вышли на улицу, миновали крыльцо и затем повернулись лицами к замку. Каково же было моё удивление, когда внимательно посмотрела на здание.

Дом перестал казаться мрачным, он словно избавился от хмурого образа. Замок будто посветлел, по стенам начала разрастаться зелень, окна не были такими мутными. Но не только это изменилось. Трава, которая росла вокруг дома, перестала быть сухой. Её яркий зелёный цвет и запах повлияли на атмосферу всего участка дома.

— Это просто невероятно! — воскликнула я. — Почему я этого раньше не заметила?!

— Атмосфера здесь поменялась совсем недавно, — сказал Аднан. — И всё потому, что ты смогла выбраться из оков проклятья.

— Нет, я просто приняла самое верное решение! — тихо возразила я, присаживаясь на ступеньки крыльца. — В конце концов, смерть не является выходом из ситуации.

— Ты до последнего не хотела принимать его, — вздохнул Аднан.

— И ты прекрасно знаешь, почему… — бросила я грустный взгляд на друга.

— Это не предательство, Алев! — продолжал меня убеждать Аднан вот уже который день.

Я тяжело вздохнула и опустила глаза вниз. То, от чего так долго убегала, всё же настигло меня. И даже оказалось моим спасением, что до сих пор шокирует.

— Конечно же, во всём есть плюсы, — сказала я, любуясь утренней росой на траве. — В деревне больше никто не осмелится противостоять мне. Эрдем полностью спокоен, поскольку добился желаемого. Да и я не разрушаю всё вокруг.

— Тишина всего несколько дней длится, — заметил Аднан. — И честно сказать, не знаю, как ты отреагируешь на то, что я тебе сейчас дам.

Аднан открыл свой портфель и достал небольшое письмо. На конверте присутствовали иностранные марки.

— Это… — немного нахмурилась я.

— Да, это письмо от твоей матери! — протянул мне конверт Аднан. — Прочтёшь, когда захочешь.

Я не уверенно взяла в руку конверт, внимательно посмотрела на него и задумалась. В воздухе повисло молчание на несколько минут. После я сделала глубокий вдох и начала открывать его.

— Алев, ты уверена? — запереживал Аднан.

— Нет смысла откладывать это в дальний ящик! — твёрдо ответила я. — К тому же, тебе ведь тоже интересно, что там написано.

Достав из конверта лист бумаги, я развернула его и тут же увидела до боли знакомый подчерк. Мама всегда писала очень красиво, даже дядя Кадир иногда завидовал в шутку. Налюбовавшись вдоволь подчерком, я принялась читать вслух содержимое:

«Алев, моя любимая доченька! Знаю, ты ненавидишь меня за всё то, что натворила с тобой. Я безумно любила тебя, но боялась, что моё единственное дитя постигнет та же участь, какая была уготована нашим предкам. Зная о проклятье, я приняла решение покинуть дом, дабы спасти тебя от всего этого ужаса.

Но, как теперь видишь, я сделала только хуже своим поступком. Отобрав у собственного ребёнка нормальное детство, навсегда уничтожила собственную совесть. Я буду до конца жизни корить себя за это!

Узнав, что ты всё же вернулась в тот дом, поняла, как сильно ошибалась. От судьбы не убежишь! И тем более, не сможешь её изменить.

Твоя мать трусиха, Алев! Я даже не смогла собраться с силами и приехать на похороны брата, потому что безумно боялась возвращаться в тот дом. Я виновата не только перед тобой, но и перед Кадиром, и даже перед Аднаном.

Знаю, что не имею права просить об этом, но верю в твоё огромное доброе сердце. Прости меня, дочка!

От всей души любящая тебя мама»

Аднан внимательно слушал содержимое письма, покуривая сигарету. На его лице только один раз проскользнуло удивление, когда услышал своё имя. Мой друг редко выражал какие-то глубокие эмоции, но это письмо стало для него неожиданностью.

— Ей богу, не думал, что она осмелится на подобное, — выдохнул дым Аднан.

— Почему же? — поинтересовалась я. — По-твоему, человек не может раскаяться?

— Может, конечно, — замялся Аднан. — Но для твоей матери это великий подвиг.

— Вот как?! — подняла я брови, улыбаясь.

— Что будешь делать? — докурил сигарету Аднан и посмотрел на меня. — Отправишь ответ?

— Непременно! — кивнула я.

— Что напишешь? — загорелся в глазах Аднана интерес.

— Я не буду писать! — возразила я. — За меня всё скажет это послание.

Из листка бумаги я сделала небольшую птичку, после сожгла её своим огнём. В моих ладонях остался пепел, из которого заклятьем возродила маленькую птичку. Я прошептала ей слова, которые необходимо передать и приказала лететь.

Эта птичка отправилась прямиком в то место, откуда было прислано письмо. Моя мать на данный момент проживала в Нью-Йорке. Пока у нас высоко поднималось солнце, там была ещё ночь. Благодаря моим сильным способностям маленькая птичка быстро долетела по ветру до нужного места.

Мама проживала в небольшом домике с шикарной верандой. Когда моё маленькое послание подлетело к окну и легонько постучалось, женщина проснулась. Она явно ощущала, как что-то везёт её на улицу. Подойдя к дверям балкона, женщина осторожно раскрыла их и тут же увидела птичку. Коснувшись её пальцем, мама уничтожила птичку и получила моё послание:

— Я прощаю тебя…

Мой тихий шёпот подарил ей улыбку и успокоил.

Как только она получила мой ответ, я сразу же почувствовала это и тоже улыбнулась.

— Неужели ты простила? — спросил Аднан.

— А что мне ещё оставалось делать? — развела я руками.

— Как ты думаешь, она вернётся сюда? — посмотрел в небо Аднан.

— Ни за что на свете! — ответила я. — Страх настолько глубоко засел в ней, что никогда не позволит это сделать.

После моих слов поднялся небольшой ветер и разогнал весь туман, позволив солнцу осветить деревню. В это время Эрдем силой мысли заставил дом собрать всю пыль воедино и выпустил её на улицу, открыв входную дверь дома.

— Теперь всё стало на свои места! — подытожила я, наблюдая за результатом уборки Эрдема. — Весь негатив, тьма и одиночество покинули этот замок.

— И мы с тобой больше не позволим им вернуться обратно! — с любовью посмотрел на меня Эрдем.

С этого дня изменился не только мой любимый замок, но и вся деревня с её жителями. Туман больше никогда не застилал эту местность и до конца наших дней повсюду светило солнце.