Предсказательница судеб (СИ) - Котлярова Екатерина. Страница 11

Мой прекрасный Эльфёнок… знай, что я люблю тебя. Люблю тебя всю, без остатка. Люблю твои глаза, твои губы. Люблю то, как ты сосредоточенно читаешь в библиотеке, пробегая пальчиками по страницам книг. Люблю наблюдать за тем, как ты аккуратно отправляешь еду в рот в столовой. Люблю твой неповторимый запах и твои чудесные чёрные локоны. Люблю то, как ты тихо посапываешь во сне, уставшая после долгого дня и уснувшая на столе в библиотеке. Иногда я предаюсь мечтам, где бы я смог подхватить тебя на руки и, прижимая к своей груди, отнести в кровать. Уложив бы тебя на простыни, которые пропитались нашими с тобой запахами, я бы устроился рядом, до утра оберегая твой сон. Ты моя Луна, моё солнце, мой смысл жизни! Может ты не поверишь этим словам, подумаешь, что кто-то издевается надо тобой… Но знай, я писал это от чистого сердца. Эти слова шли из самого сердца. Хочешь, сожги это письмо. Хочешь, сохрани. Так мне стало легче. Пусть ты не знаешь, кто отправил тебе это письмо, но ты знаешь, что рядом с тобой есть тот, кто любит тебя больше жизни. Я люблю тебя, Истфалия. Моя Иста. Моя истинная любовь».

Глава 16

Я перечитывала письмо вновь и вновь. Руки дрожали от волнения, а ладошки потели, оставляя влажные следы на жёлтой бумаге. Я не могла поверить в то, что кто-то написал столь откровенное письмо мне. Не могла поверить, что кто-то может испытывать ко мне столь глубокие чувства. Мурашки бегали по коже, а в груди рос странный щекочущий тёплый комок.

«Я знаю, что полюбил тебя в тот яркий солнечный день, когда увидел тебя на борту корабля, чуть испуганную, но заинтересованно озирающуюся по сторонам».

Значит нам с Грисом тогда не показалось… Тогда во дворе мы увидели моего элиэна. Того таинственного незнакомца в серебряной маске и запахом морских брызг. Он стоял за деревом и, кажется, подслушивал наш разговор с Грисом. От вопросов пухла голова. Как он оказался в Академии? Случайность или намеренно мужчина оказался в Академии? Кто он — адепт или профессор? Кто является моим элиэном? Я поднялась с кровати и подошла к окну, обхватывая себя руками за плечи. Именно сейчас я остро почувствовала своё одиночество. Захотелось снова оказаться в той тёмной каюте, чтобы сильные руки прижимали меня к крепкой груди, горячие губы выцеловывали узоры на моей шеи, а хриплый голос шептал нежные глупости.

«Сколько раз я порывался остановить тебя в коридоре… Сколько раз я хотел поговорить с тобой…» — он всегда ходит где-то рядом. Постоянно… Каждый день… Он находится рядом со мной… Почему он тогда на корабле так нежно целовал меня, но говорил такие ранящие душу слова? Зачем? Почему… Почему он сказал, что мы не можем быть вместе? Неужто он действительно скоро женится? Но ведь в Эксимусе есть закон, согласно которому любой брак может быть расторгнут после обретения одного из супругов истинной пары.

«Моя грязная душа не достойна тебя. Я не достоин твоей любви… особенно после того, как оттолкнул тебя там… на корабле».

Грязная душа? Может ли это быть профессор Рикарди? Его реакция на записку Сайрона была слишком бурная… Такая, будто пошлые слова из нелепой записки разозлили его. Ещё ни единого раза я не видела столько эмоций на лице профессора. Всегда холодный и чуть отстранённый, он был взбешён… Но он ведь получил свой шрам в самом начале августа… Как раз перед путешествием по морю… Быть может он прятал своё лицо под маской из-за рванного шрама? Чтобы не привлекать к себе внимания?

«Моя грязная душа не достойна тебя. Мои грубые, мозолистые руки не смогут коснуться твоей кожи, не причинив вреда. Не оставив синяков».

Кто мог так сказать? Мозоли на руках… Держит постоянно меч в руках? Или занимается тяжёлой физической работой? Я прислонилась лбом к холодному стеклу.

Может быть автором письма был Сайрон? Рыжеволосый дракон с пронзительными синими глазами и премерзким характером? Каждый день он находит повод для того, чтобы придраться ко мне, чтобы сказать что-то похабное или дотронуться до меня — то пихнуть в бок, то приобнять за плечи. Но почерк… Кажется, что почерк в записке, которую он в меня кинул, был другой. Или же нет? Сейчас, когда я пыталась воспроизвести в своей памяти неровные буквы из записки, ничего не выходило. Казалось, что записка была написана тем же самым почерком, что и письмо. Но почерк ведь можно было специально изменить… Я уже совсем запуталась…

Подкинуть письмо в мою сумку могли лишь восемнадцать человек из рунников, потому что сумку я оставляла только в классной комнате на перерыве между парами, когда бегала в библиотеку. Но кто? Мой истинный дракон… Это я поняла ещё на корабле. А в группе девять парней и пятеро из них представители этой расы… Может быть это Грейман? Дракон, который действительно красив и о котором шепчутся девчонки чуть ли не на каждом углу. Несколько раз он защищал меня от нападок Майики, но никогда не обращался непосредственно ко мне.

«Но однажды мне безумно повезло — ты забыла свой шарф в аудитории. О богиня! Как же прекрасно он пах!» — вновь доказательство того, что мой истинный находится совсем рядом. Быть может его лучший друг Греймана Фирс? Черноволосый и черноглазый парень, который наоборот, поддерживал любые шутки в мой адрес, придумывая всё новые и новые обидные слова в мою сторону. Может ли такой парень писать такие нежные признания? С такой нежностью и отчаяньем?

Может быть это Даян? Молчаливый и вечно хмурый дракон, который угрожающей скалой всегда стоит позади Майики. Говорили, что у них отношения. Я даже не могу утверждать, что он умеет разговаривать. Ни единого раза не слышала, чтобы он вообще что-то говорил. Надо непременно узнать… Вдруг узнаю голос своего истинного? Может быть Айван? Стеснительный дракон, с добрыми голубыми глазами и морщинками у внешних уголков глаз. Парень несколько подсаживался ко мне на перерывах и заводил ничего не значащий разговор. Неделю назад он подал мне руку, когда я упала в столовой из-за подножки Майики и под её возмущённое шипение, помог привести одежду в порядок. Я совершенно запуталась в своих размышлениях… И как же мне теперь сосредоточиться на домашнем задании? Всю ночь я ворочалась с боку набок, видя тревожные сны, в которых я видела, как мой элиэн снимает серую маску, а под ней вместо лица я видела лишь светлое пятно.

Глава 17

На следующий день я вглядывалась в лица своих подозреваемых. Письмо лежало во внутреннем кармане моего платья, согревая душу и изредка вызывая счастливую улыбку на губах. В классный кабинет вошёл Сайрон. Парень был глубоко погружён в свои мысли. Рыжие брови были нахмурены, будто его мысли были невесёлыми. Я из под завесы волос наблюдала за ним. Красивый и видный. Синие глаза ярко выделялись на скуластом лице, а пухлые губы, которые он сейчас нервно прикусывал и тут же зализывал языком, приковали моё внимание. Интересно, если он является моим истинным и я сейчас подойду к нему и поцелую, я что-то почувствую? Это будто наваждение. Губы покалывало от желания проверить свою догадку. От желания поцеловать его в эти идеальные губы.

— Что, хочешь принять моё предложение? — заметив мой пристальный и заинтересованный взгляд, с ехидной усмешкой на устах спросил Сайрон.

— Что? — голос сел.

Так это всё-таки он написал мне письмо? Но как-то не вяжется его ехидство и пошлая насмешка надо мной с теми искренними, нежными, пропитанными любовью словами, которые я видела в письме.

— Я спрашиваю, ты согласна принять моё вчерашнее предложение, сладкая красотка? — змеиная усмешка не сходила с этих идеальных губ. — Мне понравилось, как штанишки обтягивали твою сладкую попку. Взгляд вчера не мог оторвать.

— Какое предложение, Сай? — тихо спросила я, не обращая внимания на последние слова.

— То… — его ответа я так и не услышала, так как в кабинет вплыла Майика.

За ней, как всегда, молчаливой скалой следовал Даян. Парень безразличным взглядом окинул помещение и молча двинулся в конец классной комнаты. Майка откинув волосы назад и приоткрыв губы цвета спелой вишни, кинула томный взгляд на Сайрона.