Защитник рода. Том 1 и 2 (СИ) - Семин Никита. Страница 3

Прощание закончилось. Рабочие быстро закидали мою могилу землей и вскоре кроме меня никого не осталось. Нет, вру, еще на соседних свежих могилах сидели такие же, как я несчастные, что еще задержались в этом мире. От скуки попробовал с ними поговорить, но большинство только отмахнулось. Или вообще не ответило. Лишь маленькая девочка с куклой в руках (откуда кстати она у нее) грустно призналась, что ждет, когда подземная жуть заберет ее.

— Почему же сама к ней не пойдешь? — спросил я ее.

— Так страшно же, — ответила она мне, словно дурачку какому-то.

Развивать разговор я не стал. Бесполезно. Да и вообще, как заметил, чем тусклее умерший человек, тем он менее активен. Даже более того — апатичен и равнодушен к окружающему миру. Да я и сам сейчас готов куда-то бежать, что-то делать, только из-за той энергии, что бурлит во мне. И разговоры с другими «коллегами» по несчастью затеял из-за переизбытка этой энергии.

— Черт, — спустя несколько часов я готов был на стенку лезть от скуки.

Попытки отойти от собственной могилы ожидаемо не увенчались успехом. Лишь заметил, что на этот раз «радиус» плотной поверхности для меня увеличился примерно раза в три. Я когда в первый раз преодолел тот рубеж, что раньше для меня был «табу», обрадовался. Подумал, что все, привязка к телу слетела. Фигушки!

Потом стал вспоминать все, что произошло с момента моей смерти. Вспомнил, как сам в первые мгновения смог ударить толстуху, раздавившую мой телефон. Как потом Мышь сделал вмятину в простыне на его мертвом теле. Все это наводило на вполне определенные мысли — воздействовать на материальный мир можно! Но для этого нужна энергия. Которую, как выяснилось, дают живые. Как именно? А черт его знает. Похоже неосознанно, просто думая об умершем. Вот и пытался я воспроизвести те ощущения, что меня обуревали, когда я бил толстуху по ноге, и сдвинуть хотя бы просто шпингалет на оградке. Получалось плохо. От злости и бессилия я даже пнул венок с пожеланиями от Антона. Вот тут эффект был! Пусть мизерный — я только и сумел, что взметнуть черную ленточку, но все же. Правда это был единственный мой успех. Да и энергия стала потихоньку уходить, а на ее место подступать апатия. Поэтому я прекратил свои эксперименты и просто сел на табурет, оставленный здесь родными для будущих посещений.

Наступивший вечер, а затем и ночь, никак не отразились на моем состоянии. А ведь была надежда, что что-то может поменяться! Да хотя бы исчезнет привязка к телу, и я смогу домой сходить! Ведь ходят же слухи о призраках, что ходят по ночам? Не на пустом месте ведь они взялись? Но нет. Ничего не произошло. Как не мог я никуда отойти, так и не могу. Один плюс — видеть других мертвых хуже не стал. Наоборот, исходящее от них тусклое свечение, почти невидимое днем, сейчас хорошо было заметно.

— Это что такое? — встрепенулся я, когда прошло не меньше половины ночи.

Спать мне совсем не хотелось, что только усугубляло скуку. Мысли о потерянной жизни и возможностях крутились заезженной пластинкой, и я хватался за любую возможность отогнать их. Поэтому звук мотора машины услышал сразу, еще когда она только подъезжала к кладбищу.

— И кто это нас посетить решил? — спросил я сам себя вслух. — Неужто какие-нибудь сектанты? Или бандиты кого прикопать решили по-тихому?

Но я ошибся по обоим пунктам. Дорогой джип остановился на краю кладбища, и из него вышла молодая девчонка. Белые волосы, высокая грудь и вздернутый нос. Чуть ниже меня, она неуловимо кого-то мне напоминала. Тут она слегка капризно наморщила носик и осмотрелась. Ну точно! Ритка также морщит свой нос, когда что-то неприятное видит!

Незнакомка вздохнула, и решительно кивнув, явно настроившись на что-то, пошла вдоль могил. И я готов голову дать на отсечение (все равно лежит в могиле никому не нужная), она нас видела! В смысле, нас — призраков!

Вот она подошла к старику, что здесь уже две недели. О чем-то негромко его спросила, но тот промолчал. Вообще словно не заметил гостью. Пожав плечами, она продолжила идти вдоль могил дальше. Остановилась перед девочкой. На этот раз я услышал ее вопрос.

— Ты хочешь стать моей защитницей?

Чего? Предлагать такое маленькой девочке? Она рехнулась? Да той самой нужна защита! Вот и девочка со мной была согласна и лишь отрицательно покачала головой. Поморщившись, блондинка двинулась дальше и остановилась напротив меня. Осмотрела с ног до головы. Задумчиво покосилась на надгробие, после чего тяжело вздохнула и произнесла заученно ту же фразу.

— Ты хочешь стать моим защитником?

Глава 2. Света

— А ты кто? — не пришло мне ничего умнее в этот момент.

Нет, ну правда, кто такая эта девчонка? С чего вообще подходит к призраком с таким странным вопросом? Вообще как нас видит?

— Я медиум, — терпеливо ответила блондинка и снова недовольно сморщила носик. — Так ты хочешь стать моим защитником?

— Это какая-та ритуальная фраза? Что после нее будет? Я стану твоим рабом? — возникла во мне недоверчивость.

Та только вздохнула недовольно и молча пошла дальше. Чего? А как же ответы? Она сейчас уйдет, а… а я? Так и останусь здесь?

— Стой! — крикнул я ей вслед. Та остановилась и повернула голову через плечо. На ее лице хорошо было видно недовольство окружающей обстановкой и тем, чем ей приходится заниматься. — Я ведь не сказал «нет»!

— Так ты хочешь стать моим защитником?

— А если да? То что тогда произойдет? Рабом быть точно не хочу!

Блондинка что-то недовольно пробормотала себе под нос, но все же вернулась к моей могиле и протянула ко мне руку, выставив вперед ладонь.

— Коснись. Может мы еще не подойдем друг к другу.

Похоже вся ситуация была девушке максимально неприятна, но что-то заставляло ее быть здесь, в этот час и общаться с нами. Именно это ее нежелание и убедило меня, что серьезной подставы нет. И я осторожно приложил свою ладонь к ее.

Сначала ничего не произошло. Блондинка нахмурилась, тонкие бровки сошлись к переносице, сделав ее лицо умильно-детским. Она закрыла глаза, алые губы вытянулись в тонкую нитку. А затем от груди девушки стал распространяться свет, волнами расходясь вокруг. Каждая такая волна, достигнув меня, впитывалась без остатка, доставляя наслаждение и обостряя притупившиеся было эмоции. Я огляделся. С каждым метром распространяющийся от девушки свет становился все более тусклым и уже в десятке метров от нас пропадал. А затем я ощутил тепло ладони незнакомки! Она была такой… осязаемой! Оказывается за то время, что прошло с моей смерти, я успел забыть, что это такое — касаться других людей. Тут я заметил смотрящие прямо на меня налитые светом глаза. Они были требовательные и при этом просили о помощи. Лицо блондинки неуловимо сменилось личиком моей родной Ритки.

— Ты хочешь стать моим защитником? — спросила сестренка.

Ну что за глупый вопрос? Я ведь всегда им был! Конечно…

— Да! — ответил я и наваждение пропало.

Передо мной вновь стояла блондинка, но теперь от центра моего живота к ее груди тянулась тонкая нить света.

— Ты что сделала? — отшатнулся я.

Моя рука легко прошла сквозь нить, как через обычный луч света. Когда я попытался поставить ладонь на пути нити, то ничего не произошло. Свет спокойно вошел в мою руку и вышел с другой стороны.

— Теперь ты мой дух-защитник, — поставила меня перед фактом блондинка. — Осталось только к предмету тебя привязать, иначе это кладбище ты покинуть не сможешь.

— Стопэ! — поднял я руки в защитном жесте. — Сначала объясни мне все. Как ты мне голову заморочила? Почему я сестру видел? Обманула и теперь что-то еще хочешь? Да и в конце концов — ты кто такая, а? Медиум — это мне ничего не говорит. Имя-то у тебя есть?

Блондинка нахмурилась. Оглянулась, словно хотела убедиться, что нас никто не подслушивает, и лишь потом снова посмотрела на меня.

— Меня зовут Света Дажьева. Я потомственный медиум. Для выполнения своих обязанностей мне нужен дух-защитник. Это ты. Сейчас ты, как любой другой недавно умерший, привязан к своему телу. Привязку нельзя снять, но можно перекинуть на другой материальный носитель. Именно это я хочу сейчас сделать, после чего мы сядем в машину и поедем ко мне домой. Я спать, знаешь ли, хочу! Я же не дух, как ты! — не выдержала девушка в конце своей речи и сорвалась на шипение.