Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор - 2 (СИ) - Марей Соня. Страница 23

— Нейт Лейн, послушайте меня внимательно, — начала я строго, но он даже бровью не повёл. Только подтянул к себе перевязанную руку. — Если ничего не сделать, то вы можете умереть.

Я чувствовала исходящий от него жар, Лейна лихорадило. Ёлки-палки, да он совсем плох! Заражение развивалось стремительно и съедало его изнутри.

— И что? — спросил он равнодушно, а я лишилась дара речи на несколько секунд.

— Что значит “и что?”. Неужели вы не хотите побороться за свою жизнь? — спросила я.

Лекарь приоткрыл один глаз.

— Вам не всё ли равно, нейра магичка? Что вы хотите? Попрактиковаться на мне, как на одном из тех бедолаг?

У него точно рассудок мутится. При такой высокой температуре путается сознание, а усталость и боль отбивает желание жить. Хочется, чтобы всё поскорее закончилось.

Решительно вторгшись в личное пространство строптивца, я коснулась ладонью пылающего лба, потом запястья. Руки его были ледяными, пульс — слабым и частым. Типичные симптомы при заражении крови. При нём органы начинают отказывать один за другим, что при отсутствии помощи приводит к стопроцентной смерти. Удивительно, что Лейн до сих пор в сознании.

Я мысленно попросила Пискуна помочь с концентрацией магии. За последние два дня я сильно измотала себя и вряд ли справлюсь сама.

— Да, хозяйка! — с энтузиазмом пискнул пушистый друг и принялся за работу. — Покажи старому пню, что умеют настоящие целители!

Магическое зрение показало, что по сосудам струится тёмная субстанция. Она жадными чернильными кляксами оседает в органах, и больше всего её скопилось в левой руке — во входных воротах инфекции.

Я успела немного разобраться в местной магии. Особенность моего дара — изгонять заразу, получилось же у меня справиться с ботулизмом. И дар этот, благодаря тренировкам и практике, развивался с каждым днём. Почему не попытаться?

— Уйдите… не хочу никого видеть…

— Вы затянули с лечением по самое немогу, нейт Лейн. А ещё глава гильдии. Сапожник без сапог, да? У вас ведь заражение крови. Сначала я предлагала свою помощь, как лекарь, но теперь придётся подключать магию, потому что, вы сами это понимаете, иных способов не осталось, — я развела руками.

Даже в условиях современной реанимации вытягивать таких больных сложно и риск смерти высок. А здесь нет ни капельниц, ни антибиотиков, ни сердечных препаратов, чтобы восстановить кровообращение.

Как бы я не старалась храбриться, мне было страшно. Я прекрасно понимала, что рискую, что я далеко не самый сильный и опытный маг, во многом иду на ощупь, как слепая, полагаясь лишь на интуицию.

У меня может не получиться, Лейн умрёт, и меня обвинят в том, что я нарочно убила уважаемого человека. Уж Ойзенберг с компашкой постараются. В прошлый раз им не удалось погубить мою репутацию, в этот они так быстро не сдадутся: выставят Лейна мучеником, а меня злобной ведьмой.

Но неуверенность показывать нельзя.

— Не хочу… — он мотнул лохматой головой. — …я клялся, что никогда не попрошу помощи у магов…

Да что ж это такое! Никогда не встречала столь упрямого человека. Времени в обрез, больше тянуть нельзя, а он лелеет свои принципы. Я уважала волю других людей, но сейчас немного не та ситуация.

И всё-таки хочется договориться с ним полюбовно, чтобы он захотел принять мои попытки помочь ему, иначе магия, эта непокорная субстанция, может просто не подействовать. Если больной будет сопротивляться, его тело может отторгнуть целительскую магию. Пискун рассказывал о таких случаях.

— …и руку не дам ампутировать… ни за что… лучше умереть…

— Вам бы голову ампутировать, — прошептала я в сердцах. — Я не желаю вам зла, понимаете? Если вы сейчас возьмёте и умрёте, пропадёт дело вашей жизни. Столько лет вы отдали этому госпиталю? Не жалко? Мне рассказывали, что вы первый дали возможность обучаться мальчикам из бедных семей, расширили госпиталь, внедряли новые операции и методики. Тогда вы не боялись новизны и к беднякам относились не так презрительно. А сейчас что? Сдулись?

Поразительно, что когда-то он был совсем другим, зато сейчас жабит каждую копейку на лекарства и хладнокровно выписал бездомного Тая. Но пусть Лейн упрямый, жадный, зациклившийся на своей ненависти к магам, он всё-таки не законченный негодяй.

— Эл, ты просто бог мотивации, — саркастически хмыкнул Пискун. — Может, свяжем его и насильно залечим? А то болтать вы можете до утра.

— Не издевайся, ладно? Знаешь, чего мне стоит здесь находиться и уговаривать его? Тем более я сама не уверена, что получится.

— Ему всё равно помирать, хоть попрактикуешься, — заметил мелкий циник.

— Ох, помолчи!

Я так увлеклась, что не сразу заметила, как скрипнула дверь — заходя, я забыла её запереть. Но, обернувшись, никого не обнаружила.

— Ну так что, нейт Лейн? — я снова обратилась к главе гильдии. — Вы согласны принять мою помощь?

— А вы мните себя великой спасительницей? Не много ли на себя берете? — Лейн саркастически хмыкнул.

— Что мешает попробовать? Или боитесь, что я вас приворожу?

Я наступила лекарю на больную мозоль, это было заметно по взгляду, в котором мелькнула застарелая боль.

— Ладно-ладно, я пошутила, извиняюсь. Ваша нелюбовь к магам обоснована, но вы ведь понимаете, что у вас симптомы заражения крови, и спасёт вас только чудо.

Он молчал долго, я успела испугаться, что Лейн отключился, но тут пальцы его здоровой руки заскребли по дивану и сжались в кулак. Он кивнул.

— Хорошо… делайте со мной, что хотите… Поверить не могу, до чего я докатился.

— Ай-ай-ай! Принимаете помощь от женщины, ещё и магички, какой позор! — иронично заметила я, но в душе обрадовалась, что он согласился, и больше не придётся тратить время на уговоры. — Для начала давайте снимем повязку.

Палец выглядел отвратительно, как и следовало ожидать. Кожа побагровела, края пореза воспалились, из ранки сочился гной.

Лейн отвернул голову и смежил веки. Я осторожно, стараясь не причинить лишней боли, взяла его ладонь в свои руки. Что ж, настало время попытаться. Сепсис я ещё не лечила, но шанс есть даже палец спасти. Возможно, мизерный, но его я упускать не собираюсь.

В учебнике по целительству писали, что отмершую конечность, какая была у Тая, уже не вылечить, поэтому в его случае нужна была ампутация. Здесь попробую обойтись малой кровью.

Снова скрипнула дверь, и я заметила краем глаза дедулю Бэйнса. Он сделал знак, мол, не мешаю, и отошёл куда-то за спину. Стараясь не обращать внимания на чужое присутствие, я прикрыла глаза — так лучше получалось сосредоточиться и нащупать внутри себя ветви силы. Они вытягивались под кожей, наполнялись магией, а фамильяр помогал концентрировать её в ладонях.

Магическим зрением я видела эти проклятые тёмные потоки, их испуганное волнение, когда я направила силу к месту раны. Чёрная клякса окутала золотистую субстанцию, но через несколько секунд сквозь неё стали пробиваться золотые лучи. Целительная сила постепенно растворяла заразу изнутри и двигалась дальше по руке.

От усилий на висках выступили капли пота, я чувствовала, что горю. Словно это я больна, и сепсис перекинулся на меня. Сражение с болезнью шло тяжело, выматывающе. Рука Лейна подрагивала, и в какой-то момент я испугалась, что могу её отпустить.

— Эл, напрягись, сосредоточься, — волновался мой маленький помощник. — У тебя получится, нельзя сдаваться на полпути.

Моя магия сверкающими точками оседала в заражённых органах, вытесняя чернильную муть. Там, где целительная сила уже прошлась, разгорался здоровый алый цвет.

Зараза сопротивлялась, вцеплялась зубами в здоровую ткань, как бешеный пёс. Пару раз ей удавалось отвоевать назад очищенные территории, и я знала одно — если дам слабину, она захватит тело полностью. Тогда я, истощённая, уже не сумею с ней справиться.

Бешеный магический жар метался в груди. Что-то скрипнуло, а потом я поняла, что это скрипят мои собственные зубы. Ещё ни разу мне не было так тяжело, мысль о поражении нет-нет да просачивалась в голову.