Позывной "Хоттабыч" (СИ) - "lanpirot". Страница 4

— Похвально, Егоров, что ты горой за своего бывшего командира! — похвалил подчиненного майор. — И не даешь его имя порочить!

— Да знаете, каким он был? — вновь вскинулся старший лейтенант. — Сколько мы вместе с ним шпионов, да диверсантов переловили? И Сеньки среди них, ой, как нередко попадались! Нет, не мог Пал Кузьмич, так нелепо подставиться! Не складывается здесь что–то!

— Ну, давай тогда с тобой обмозгуем эти самые несоответствия, — предложил Егорову майор. — Дорога неблизкая, а заниматься этим делом нам с тобой так и так придется…

— Ну, вот смотрите, Станислав Борисович, — начал «загибать пальцы» старший лейтенант, — первая несуразность: этому старику на вид лет сто. Да и на допросе он свой точный возраст назвал — сто два года… Это я уже у младлея Ильюшина позже выпытал — он протокол допроса задержанного вел.

— Ого! — присвистнул майор. — Не каждый «осененный» контрик до такого почтенного возраста доживает. А если взять в расчет Октябрьское Восстание, да Гражданскую, да еще и междоусобные клановые войны, то таких деятелей вообще по пальцам пересчитать можно! Протокол изъял?

— Так оказия с тем протоколом вышла, — пояснил старший лейтенант. — Рогов чернильницу во время допроса случайно перевернул, ну и залил все краской к чертям собачьим. А когда еще и старикан этот Холодца подкинул, промерзшая мокрая бумажка и вовсе рассыпалась в труху.

— Твою ж… — устало ругнулся майор. — Что такое не везет, и как с этим бороться?

— Ничего страшного, товарищ майор! — воодушевлено воскликнул старший лейтенант. — Ильюшин все подробнейшим образом изложил, а я с его слов запротоколировал. Жаль, конечно, парня…

— Ничего, посидит в холодной «до выяснения» — в следующий раз умнее будет! — отрезал майор. — Почему сразу блокираторы на задержанного не нацепили? Как обычно, понадеялись на русский авось?

— Ну, да… — не стал спорить лейтенант. — И замеры отчего–то не провели…

— И как твой Ильюшин объяснил такое пренебрежение уставом и инструкциями? Каждая строчка которых, между прочим, кровью писалась!

— Да никак не объяснил, — ответил лейтенант. — Сказал, что Рогов рвался побыстрее допрос провести… А настройка блокиратора и замеры резерва «осененного» весь день бы отняли. Знаете же, что нет у них в отделе ни одного нормального Силовика.

— Конечно, теперь можно все на покойника валить! — недовольно проворчал майор. — Но с Силовиками действительно беда… — признал он доводы Егорова. — А у фрицев того добра в избытке… Но, сука, ничего — отольются еще кошке мышкины слезки!

— Поскорее бы! — вздохнул Егоров.

— Повезло еще, что этот старый пердун все Свердловское управление контрразведки по бревнышку в отсутствии блокиратора не раскатал! Тогда бы и мы с тобой, старлей, несмотря на былые заслуги, добывали бы вскорости железную руду где–нибудь в районе вечной мерзлоты.

— Не, не раскатал бы! — довольно возразил Егоров. — Вы же знаете, что управление располагается в бывшем особняке графьёв Соломирских. А допрос капитан Рогов вообще проводил в бывшей пыточной. Там на самом помещении такие формулы в камни впаяны — не всякий блокиратор сравнится!

— Постой, а тогда как же?.. — опешил майор, не понаслышке знавший об аристократических клановых защитах.

— В том–то и весь фокус, Станислав Борисович — не должен был старикан до Силы дотянуться! Вот не должен был и все! Я лично все конструкты и формулы проверил — все работает, словно вчера в них энергию залили!

— Вот на что, значит, Рогов понадеялся, — догадался майор. — А контрик, выходит, продавил защиту Соломирских?

— Продавил, да не совсем, — поправил его Егоров. — Дальше пыточной «волна» не пошла. Но внутри, вполне себе, разгулялась с размахом — Рогова, к примеру, насмерть проморозила.

— Странно–странно… Ни разу я с таким эффектом не сталкивался, — признался майор. — Обычно такие защитные конструкты, типа твоей пыточной, гасят на раз все проявления Силы. И хрен до нее дотянешься! А–а–а, так ты поэтому на старикана столько индивидуальных блокираторов нацепил? Испугался, что тоже продавит?

— Ага, — не стал скрывать Егоров. — Я его еще снотворным и «коктейлем Збарского» [3] накачал… на всякий… Он теперь дня три как сурок дрыхнуть будет!

— Перестраховщик ты, оказывается, Василий! — хохотнул майор. — Но в нашем деле лучше перебдеть, чем сдохнуть… Старикан действительно опасен, если такие коленца запросто отмачивает!

— Таки я вам не дорассказал про него, тащ майор! — Хлопнул себя ладошкой по лбу Егоров. — Про все его странности–то!

— Ну–да, ну–да!

— Так вот, по заявлению старика, ему сто два года, — продолжил прерванный доклад Василий. — Это выходит, что он одна тысяча восемьсот сорок первого года рождения! — возбужденно произнес лейтенант.

— Ну, математика, куда от нее деваться? — не понимая состояния Егорова, буркнул Станислав Борисович.

— Вот! — Нервно заерзал на жестком сиденье спецтранспорта лейтенант. — Мы–то с вами считать умеем! А по заверениям самого деда — он двадцатого года рождения…

— Выходит, ему сто двадцать с хвостиком? — Тут же накинул циферки майор. — Нихренассе! Настоящий клановый патриарх, как у фрицев в сагах?

— Нет! — победно воскликнул Василий. — Одна тысяча девятьсот двадцатого! Я у Ильюшина сто раз переспросил!

— Тогда ему двадцать три, что ль, выходит? — затупил майор. — Ну, ты сам–то понял, чего ляпнул?

— Так–то не я, тащ майор! То Ильюшин утверждает! И еще… тащ майор… вы только с лавки не падайте… а лучше зацепитесь за что–нибудь…

— Заинтриговал, стервец! — хмыкнул майор. — Давай, удиви!

— Старик утверждал, что является… вернее являлся… в прошлом… сотрудником ГУКР НКО СМЕРШ!

— Ты хоть понял, что сейчас сморозил? — голос майора неожиданно стал звенящим и колючим. — Если это глупая шутка…

— Да какие шутки, товарищ майор? Показания младшего лейтенанта Ильюшина запротоколированы надлежащим образом! Можете сами ознакомиться!

— Не знаю, кто из вас двоих свихнулся, но вот это — натуральная херня! А то и вредительство… Нашей службе еще и месяца нет! В каком, нахрен, прошлом, Егоров? Что за глупый розыгрыш, старший лейтенант? Ты меня решил на вменяемость проверить? Кто под меня роет? Подполковник Косицын? До сих пор, падла, забыть не может, как я его жирной харей в его же собственное дерьмо макнул?

— Вот я слушаю, тля, и диву даюсь, — от тупой перепалки уполномоченных сотрудников СМЕРШа, можно сказать, элиты органов государственной безопасности, у меня, похоже, давление подскочило и голос прорезался, — вся страна, сука, кровью на передовой умывается и жилы в тылу на производствах рвет, победу приближая! А тут два гребаных засранца выясняют меж собой кто под кого роет, и кто кого кроет! И не совестно, товарищи офицеры?

При первых звуках моего скрипучего голоса лейтенант едва с лавки не сверзился:

— Он блокираторы продавил!

— Не дергайся, Егоров! — рявкнул майор, технично выхватывая пистолет из кобуры.

Я почувствовал прикосновение прохладного металла к своему виску.

— Только дернись! — предупредил меня майор. — Будешь мозги по всему салону собирать! Если бы продавил, стал бы он лясы с нами точить? — постарался успокоить Егорова Станислав Борисович.

— Ну, да — уже бы формулой вхреначил! — облегченно выдохнул летёха. — Снотворное, выходит, полное дерьмо?

— Да это вы, ребятки, полное дерьмо! — выдавил я через силу. Стоило мне немного успокоиться, как голосовые связки, вновь начало сковывать, так что слова лезли из глотки с большим трудом. — Я и вашему капитану пытался втолковать, что время теряем! Но он, сука, рогом уперся… — Всё, в воспаленной глотке словно комок встал, и я окончательно замолк.

— Э–э–э! Контра недобитая, чего замолчал? — Майор в сердцах пнул меня по ребрам, но этого я все равно не ощутил. Лишь голова дернулась, вновь долбанувшись о какую–то твердую и угловатую хрень.

Болезненный спазм люто стеганул по мозгам и отдался ломотой в темечке. В глазах потемнело, и я едва не отключился в очередной раз. Но ситуацию «спас» майор, перевернувший меня на спину и пристально заглянувший мне в едва ли не в самую душу. По крайней мере, мне так показалось на первый взгляд. Я почувствовал, что какая–то хрень, похожая на мерзкого волосатого паука, копошась, пытается нагло прорваться в мою черепушку.