27 шагов навстречу (СИ) - Тоин Дарья. Страница 6

Только бы долететь, только бы…

Отказалась от лёгкого перекуса и даже обеда, так ни разу и не встав со своего места. Успела прослушать плейлист по второму кругу, когда вдруг соседи рядом прильнули к иллюминатору, восхищённо жестикулируя. Даже бабушка рядом наконец проснулась, а голос по радио, явно принадлежащий капитану корабля, просил пристегнуть ремни (если бы я ещё его расстегивала) и оставаться на своих местах.

Старушка снова забеспокоилась о телефоне, который всё же пришлось убрать, а самолёт начал снижать высоту, явно стараясь сориентироваться в этом хаосе из облаков, радаров и отсутствия иных вариантов.

Горло начала стягивать жуткая тошнота. И я не нашла иного варианта, как не прикоснуться к третьей таблетке, пряча пачку в карман толстовки. Что же, хоть она, пожалуйста, пусть сработает..

Бабушка начала прихорашиваться, предлагая последовать её примеру, даже протянула расчёску, говоря что-то о растрепавшейся челке.

Разве это важно сейчас? Я пытаюсь совладать с собой и не забиться в угол с одной лишь навязчивой мыслью: Мы упадем. Неизбежно. Я умру. Безусловно.

А она все пристала со своей расчёской. Зачем ей моё имя? Зачем пытаться меня рассмешить?

Надо… успокоиться. Закрыть глаза.

— Не забудьте ваш багаж..

Кто-то толкает меня в плечо, прикрываясь просьбой пропустить. Кажется, мы приземлились. Стюардесса говорит что-то по-русски, дублируя на иностранном, но я всё равно не понимаю и слова.

— Встань. — Доносится наконец, заставляя неслушающиеся руки расстегнуть защёлку ремня.

Словно вихрем выносит к выходу, а рядом кто-то спотыкается о рюкзак, что чудом оказался в руках. На дрожащих спускаюсь по трапу, следую за толпой, что всё удаляется, обгоняя меня последними зеваками.

Фиолетовые указатели и мельтешашие впереди люди, выстраивающиеся в очередь. Кто-то говорит со мной по-английски, а я, кажется, даже отвечаю в ответ.

Прохожу паспортный контроль, умудряясь найти документы. Бабушка, что, оказывается, была всё это время рядом, прощается и идёт к ленте получения багажа.

Выход… кажется… зелёный? Или красный? Наверное, зелёный.

Стараюсь сконцентрироваться на толпе встречающих, совершенно не веря, что нахожусь в другой стране, что смогла..

Он должен встретить.

Мой вымышленный A.R. не совпадает ни с одним присутствующим. Единственный тучный мужичок, к которому я думала приблизиться, встречал, как оказалось, влюбленную парочку, что ехали рядом. Он тут же рассоеденил их, давая тем лишь переглядываться, всё дальше от меня отдаляясь.

Бабушку встретила девушка, видимо, внучка? Даже отсюда слышу их восклицания..

Но где он? Не мог же обмануть?

Взгляд снова цепляется за каждого встречного, задерживаясь на откуда-то взявшемся божестве. Тот почему-то не отводит взгляд, сколько я на него не глазей.

Это явная побочка таблеток, и эти солнечные лучи сейчас над его головой, играющие с гривой, щетина и прожигающий взгляд — явно лишь плод интоксикации.

Но где этот дряхлый A.R.? И почему Он… так… улыбается, делая шаг навстречу?

Шаг 5. Это только мои предпочтения

Нели.

Задерживаю дыхание, пытаясь рассеять одурманивающий бред. Даже закрываю глаза, считая до трёх. Что же, вроде бы помогает.

Подошедшее божество обретает человеческие черты, но всё равно остаётся жутко диссонирующим с остальным миром.

Смуглая кожа, контрастирующая со всем меня окружающим, наконец объясняется простым загаром. До его лица приходится подниматься по очертаниям вен, отмечая, что сей представитель высок… ну, выше меня на голову точно. Да и в целом хорошо сложен. Грива становится волнистой русой копной до плеч, что выгорела красивыми переливами, с пробором на левую сторону. Светлые глаза неопределенного оттенка смеются темнеющим ободом, не то серым, не то зелёным, слегка прищуриваясь, делая каждую черту лица ещё острее, точнее, интереснее. Нос, кажется, с небольшой горбинкой, но вполне себе неплохой.

С такими скулами надо бы править миром, а он больше напоминает поджарого отшельника, увидевшего маленькую обезьянку в этой столице вечных туманов.

Контрастирует со всем, почему-то не переставая ухмыляться, словно это я тут на самом деле диковинная зверушка… Надо отвести взгляд, да… Пытаюсь сконцентрироваться на чем-то другом, но…

— Нели, ты себя в зеркало видела? — Грубо возвращает моё внимание на похоже положенное место.

На языке вертится терпкая смесь разочарования, эйфории, зависти и стыда, но губы рождают только одно, и я рада, что сейчас это не какое-нибудь «Можно с тобой сфоткаться?», а то кто знает, какой ещё волшебной радугой сыграют эти таблетки вперемешку с затихающим адреналином.

— А… ты… кто?

Ухмылка с губ, которым позавидовала бы любая фифа, тут же перерастает в глубокий выдох полной обречённости. Даже очи его перестают искриться, словно узнав о невыносимой тяжести (ну, ладно, поправочка на ситуацию — невыносимой тупости).

Понятно, мой IQ сиюсекундно, без тестов, регистрации и СМС оценили по достоинству.

— Ну, я понимаю… — Начинаю оправдываться, выставляя перед собой рюкзак, дабы разрушить это наиглупейшее магнитное поле. — Но я совершенно не так тебя себе представляла.

— И как же? — Низкий тембр безнадежно разочаровавшегося человека.

— Я как минимум думала, что меня встретит лысеющий мужчина лет 45-и с характерным таким пивным животом, в растянутом оранжевом свитере с оленем и истертыми до смерти кроссовками! А не вот это вот… — Осеклась.

Прикусил губу, подхватывая мой до сих пор выставленный рюкзак, едва улыбнувшись, произнес самой наигранной невинной интонацией, которую я когда-либо слышала:

— Ну, извини, что не оправдываю твои эротические фантазии.

Смешно-смешно. С чувством юмора у нас проблемы, ясно.

Разворачивается, отдаляясь от меня уверенным шагом. Наверное, это должно значить что-то похожее на «Иди за мной», но мне в принципе нужны ещё документы и карточки, заныканные по всему оплоту моей сообразительности, поэтому иного выхода и без того не остаётся.

Выдыхаю, стараясь наверстать своими кроссовками упущенное расстояние.

Он не красавчик. Вот определенно нет, да и по моим критериям «офигеть-какого-мужчины» он не то, чтобы в пролете… он эти критерии рушит. Я всегда восхищалась совсем иным типом внешности да и, наверное, личности. У него очень специфические черты, сочетание непривычного, несочетаемого. И это чертовски завораживает даже меня. Да даже одежда его сейчас кричит «Я вышел из дикой природы, поклоняйтесь мне, рабы железобетона».

Тут я, конечно, загнула, ибо фирменные лейблы на вполне обтягивающих джинсах оттенка мокрого асфальта и рубашке цвета хаки говорят сами за себя, да и все эти дырочки и порезы явно следы профессиональных человеческих рук, а не отпечатки природных явлений. Да и массивные часы в тон ремню и небольшой новомодной сумке говорят вполне ясно.

Божество отлично живёт, разбираясь в современных брендах. А так и не скажешь… Да и на вид ему, наверное, лет тридцать, но я вообще не сильна ни в физиогномике, ни в простом определении возраста по внешности.

Да и что сказать, лицо лицом, фигура фигурой, а…

— Ты зависла? — Оборачивается.

А характер у него… дерьмовый, что ни говори. Ну, нет, он не обязан искриться любезностью, но, да черта с два, я до сих пор даже имени его не знаю!

— Куда мы спешим?

Рассматривает указатели, не удостоив чести ответить. Спустя пару поворотов останавливается возле вывески дамской уборной, взглядом показывая на дверь и отодвигаясь в сторону.

— Приведи себя в порядок.

Звучит весьма разумно… но все равно обидно.

Зеркало быстро опускает с грозовых туч на грешную землю, вызывая в ответ обречённый смешок.

Челку и правда стоило расчесать ещё в самолёте. Благодаря моим посягательствам и собственно пережитому стрессу, который похоже и сказался этим дурным видением, она стала олицетворять взрыв на макаронной фабрике, да и утром сделанный хвостик уже претендует на звание прически психически неуравновешенной. К счастью, само лицо не вызвало особых подозрений, лишь побелевшие губы и излишне увеличенные зрачки настораживают, но… ради чего волноваться?