Крылья ворона - Каннингем Элейн. Страница 34

Лириэль мгновение обдумывала это. Она перевела взгляд на Фиодора, и в ее удивительных глазах светилась надежда. Шарларра мимоходом подивилась, что такого особенного услышала дроу в ее словах. С уколом сожаления она поняла, что выяснять некогда.

Эльфийка поднялась и скинула с себя одежду.

– Если хочешь, я могу создать портал, который перенесет вас в Высоколесье и сократит ваш путь.

Лицо Лириэль сделалось тревожным. Она рассказала Шарларре, что произошло в Гавани Черепа. Пока эльфийка слушала, у нее было время подумать о возможных последствиях оказания помощи беглецам. Но где она была бы сейчас, не протяни ей Лаэрель руку тогда, когда она сидела по уши в сточной канаве? Пришло время выполнять данное самой себе тогда же обещание: точно так же протянуть руку помощи кому-то, кто будет нуждаться в ней, как она нуждалась тогда в помощи Лаэрель.

Шарларра лишь пожала плечами на все предостережения Лириэль.

– Я не боюсь Ллос. Дроу сверкнула глазами.

– Значит, ты дура!

– Да, я уже это слышала, – коротко ответила эльфийка, – но, по крайней мере, я дура, знающая кое – какие полезные заклинания.

Лириэль поджала губы, задумавшись.

– Может быть, ты сможешь помочь мне с этим.

Она развернула гобелен и объяснила, что это такое. Шарларра сомневалась в успехе, но решила попробовать. Несколько заклинаний ничего не дали, но несколько упрощенное заклинание легенды дало бесценную крупицу информации.

Она покачала головой.

– Это эльфийская магия. По иронии судьбы это именно та школа магии, о которой я не знаю ничего.

– Светлые эльфы. – В устах Лириэль эти слова прозвучали ругательством.

– Никогда про них не слышала, – легко ответила Шарларра. – Мы изучали лунных эльфов – они всегда готовы к развлечениям, золотых эльфов – про которых чем меньше говоришь, тем лучше, лесных эльфов и диких эльфов – их пути немножко туманны, и морских эльфов. Легенды говорят, что когда-то были еще авариэль, крылатые эльфы. Может, где-нибудь они и сейчас еще есть. В конце концов, литари, эльфы, способные превращаться в волков. Но светлые эльфы?

– Так мы называем всех эльфов, которые не дроу.

– Что же, может, пора тогда научиться кое-каким новым оскорблениям, – предложила эльфийка. – Если ты хочешь, чтобы у лунного эльфа кровь вскипела, назови его серым эльфом. Хочешь щелкнуть по носу золотого эльфа – скажи, что он лунный эльф.

Лириэль поняла.

– На самом деле народы эльфов настолько сильно разделены?

– Глупо, да?

Дроу соображала быстро. Шарларра увидела, как вспыхнули ее глаза, когда она ухватила суть, как они задумчиво блестели, пока она обдумывала услышанное.

– Эльфийское искусство и магия существуют очень давно, – продолжала эльфийка. – Говорят, ты видела развалины Эскайрла. Эльфы, построившие его, исчезли столетия назад, а пережившая их магия была обращена на службу злу. Почти то же самое в Миф Драннор. Древнее волшебство еще живо, и многие хотели бы найти способы исказить его.

– И мой народ в том числе, – добавила Лириэль.

Шарларра заметила быструю печальную усмешку дроу и поняла, что еще один кусочек информации лег на предназначенное ему место. Нехотя поднявшись уходить, она поняла вдруг, что не может просто так расстаться с дроу. Связавшая их, будто сестер, невидимая нить оказалась неожиданно прочной.

– За тобой охотятся, – резко сказала она. – Высокая женщина-эльфийка, называющая себя Торн. Она воительница Эйлистри, а это означает, что Силу ее оружия поддерживает некая магия. Будь осторожна.

– Я провожу тебя немножко, – предложил Фиодор.

Шарларра отвязала коня и повела его назад, к реке. Они остановились на поляне. Рашеми запрокинул голову и глубоко, медленно вдохнул.

– В воздухе пахнет зимой, – сказал он. – Листья уже стали алыми и золотыми. Дней через десять они облетят.

Эльфийка кивнула. Она помнила о лесах достаточно, чтобы представлять, как трудно пробираться через них незамеченным, когда деревья уже сбросили листву. Дороги будут забиты караванами, везущими товары в далекие города и села, на поздние ярмарки и на всю долгую надвигающуюся зиму.

По необъяснимой причине мысль о Рашемене почему-то волновала ее. Взгляд против ее воли то и дело обращался к востоку. Она задумчиво посмотрела на рашеми.

– Мое предложение открыть врата в Высоколесье остается в силе.

– Это риск, – ответил Фиодор.

– А что не риск, когда путешествуешь с дроу?

Рашеми состроил гримасу и кивнул:

– Ты права. Я хотел поговорить с тобой наедине о другом. Эта эльфийка, о которой ты говорила. Торн. Она Лунный Охотник, и следует она не за Лириэль. Колдуньи Рашемена послали ее за мной. Если я погибну в бою, она отнесет мое тело домой.

Шарларра задумчиво кивнула.

– Мой народ тоже очень заботится о том, чтобы покоиться под корнями деревьев своей родины. Спасибо, что рассказал мне.

– А кто твой народ?

Вопрос, хоть и вполне резонный, неприятно поразил ее.

– Ах, ну ты же знаешь. Народ Эльфы, – беспечно бросила она.

Фиодор только улыбнулся.

– Мое предложение тоже остаётся в силе. Приезжай в Рашемен, послушать легенды об эльфийских девах с аметистовыми глазами.

Ее глаза, похожие на драгоценные камни, стали задумчивыми, но она предпочла не отвечать.

Он смотрел, как эльфийка торопливо творит сложное заклинание. В воздухе возник магический овал. Фиодор заметил, что деревья, стоящие позади, едва видны сквозь него. Для молодого воина было чудом, что можно шагнуть сквозь эту пелену и оказаться далеко отсюда.

За этой мыслью пришла другая.

– А лошади?

Шарларра с сожалением покачала головой.

– Два человека, не больше. Это максимум, что я могу.

– Ничего. В лесу нам в любом случае пришлось бы вести их в поводу. Вернешь их владельцам с моими благодарностями?

– Откуда ты знаешь, что они не мои?

Рашеми в ответ лишь приподнял бровь. Эльфийка ухмыльнулась и вскочила в седло. Она пустила коня легким галопом, две другие лошади поскакали сзади.

Рашеми расправил плечи, готовясь к бою, и пошел назад в лагерь. К его удивлению, Лириэль не стала спорить. Она поспешно собрала свои пожитки и направилась вслед за ним к поляне.

Они шагнули в радужные врата – и прямо в лагерь женщин-дроу.

Темные эльфийки отреагировали стремительно, словно птицы, вспугнутые среди ночи. Те, кто, казалось, спал, в мгновение ока оказались на ногах и с оружием в руках. Танцующие в одеяниях лунного цвета похватали мечи. Вокруг друзей сомкнулось тесное кольцо, за ним – еще одно.

Женщины изучающе разглядывали своих пленников.

– Кве'иррерар стафир ла темон? – обратилась к ним одна из дроу.

Язык был похож на тот, на котором Лириэль говорила с рождения, но интонации отличались – боле мягкие, плавные, с ласковым грассированием вместо твердых щелкающих звуков. Судя по одежде, Лириэль предположила, что это жрицы Темной Девы. Она покачала головой, показывая, что не понимает, и извлекла медальон, что дала ей Квили.

Одна из дроу, высокая женщина в прозрачном платье, быстро шагнула к ней и выхватила медальон.

– Кого ты убила, чтобы заполучить этот талисман? – бросила она на Общем.

Лириэль рассвирепела.

– Никого, – огрызнулась она. – Лучше спроси, кого я собираюсь убить, чтобы сберечь его.

Глава отряда обвела подчиненных взглядом. Все, кроме одной, отступили назад. Та, что замешкалась, подала дроу меч.

Фиодор шагнул было вперед, но его тут же остановила дюжина серебристых лезвий – и удар магии, приморозивший его к месту вернее, чем дыхание белого дракона.

Руководительница явно приняла слова Лириэль за вызов и не намерена была допустить, чтобы им мешали или отвлекали. Он беспомощно смотрел, как Лириэль берет меч и встает в боевую стойку.

– Долор, – отрывисто бросила женщина, в соответствии с обычаем дроу называя свое имя.

На лице жрицы появилось странное выражение, и меч ее чуть опустился. Почувствовав свое преимущество, хотя и не понимая, в чем оно, Лириэль сделала выпад.