Охотник за тенями (СИ) - Ворон Делони. Страница 32

— Вы осквернили церковь, — вперёд вышел один из гончих, голос которого рычал, словно он действительно был собакой, — а теперь вы смеете обвинять десницу богини?! — одним движением он оголил правую руку. — За такое надругательство над великой богиней полагается казнь.

— Вы сейчас угрожаете сотруднику департамента? — зло оскалившись спросил следователь.

— Нам нет дела до вашего богохульного места, где вы используете хранителей, как цепных псов, — вперёд вышло ещё три гончих и тот, кто был среди прочих выше всех, выглядел самым грозным. — Вы осквернили святое места, не удосужившись получить разрешения на вход от десницы. Вы смеете обвинять прихожан церкви в тяжких преступлениях, а вместе с ними и того, кого богиня избрала своей правой рукой. Грешники должны нести наказание соответствующие их проступку. В вашем случае — это казнь, и пусть богиня будет тому свидетелем.

Четверо, что вышли вперёд, синхронно сделали жесты руками и у их ног появились хранители. Чёрная пантера, с красными глазами, чёрный ягуар, с серебром в глазах, чёрно-красная борзая, с фиолетовыми глазами, и чёрно-сиреневый ястреб, с глазами цвета травы.

— Если вы собрались карать грешников, начните со своего десницы, — нисколько не смутившись продолжал Байнгер, холодным взглядом оглядывая четырёх гончих. — Несколько дней тому назад я уже приходил в вашу церковь и имел честь беседовать с ним. Тогда я показал ему ряд фотографий, а также сообщил, что убитые принадлежат к банде “Око ночи” и что их товарищи собираются мстить. Не успел он осознать сказанное, как тут же выставил нас, не желая более разговаривать. А знаете почему? — он испытывающее смотрел на замеревших гончих. — Потому что трое, включая задержанного Зирэка Хатинса, состояли в этой банде, но придя в церковь обрели богиню и стали её фанатиками. Они извратили ваши заветы и решили, что если они, дети богини, будут убивать грешников в её честь, то им простят их прошлые грехи. Ваш десница понял, у кого из ваших прихожан руки в крови и кто мог бы испачкать их снова, но нам ничего не сказал, решив видимо, что сможет достучаться до них очередной проповедью, — холодный взгляд следователя метнулся на десницу, лицо которого побелела. — Только вот не получилось, они убили третьего и уже нацелились на четвёртого, да только мы не дали.

Все гончие, включая и тех, что уже были готовы броситься на следователя и людей спецотряда, вдруг заколебались. Вначале они пристально смотрели на Байнгера, всё ещё сжимая кулаки, а после их взгляды переместились на Певериуса, руки которого предательски дрожали, как и ноги, если бы не трибуна, то мужчина бы уже упал бы.

— Это правда? — глухо спросил один из гончих.

— Я, — дрожащим голосом заговорил десница, — не понимаю, о чём говорит этот мужчина. Я бы не…

— Вы хотели спасти свою репутацию и репутацию церкви, сокрыв убийц. Думали, что своими попытками их вразумить, вы сможете исправить ситуацию, но только всё вышло наоборот, — оборвав Певериуса заговорил Айто, голос которого звучал как удары барабана. — Если до этого мы могли бы минимизировать удар по вашей репутации, то теперь уж простите, из-за вашего честолюбия погиб человек и могли бы погибнуть ещё несколько, — после этого Байнгер оглядел жмущихся к стенам людей, которые теперь смотрели на своего проповедника с непониманием, ужасом и даже отвращением. — Я повторяю в последний раз, Гайри Винс, Жером Торген, Кейнег Биврс и Хоч Глэнис, выйдете в центр зала и сдайтесь департаменту. За сотрудничество со следствием ваш срок будет куда меньше, если мы сами будем выдёргивать вас из толпы перепуганных и ни в чём неповинных граждан.

В церкви повисло молчание, даже гончие, у ног которых всё еще стояли хранители, молчали. Когда прошла минута и на лице Байнгера появилась раздражённость, и он уже явно собирался отдать приказ о том, чтобы начать проверять всех и вся, от левой стены вперёд вышел невысокий мужчина, лицо которого было таким же белым, как и у десницы, который всё же, не удержавшись на ногах, осел возле трибуны.

— Кейнег Биврс, — одними губами назвался мужчина. — Значит Хатинс сдал нас, — Биврс нервно усмехнулся. — Крысой был, крысой и остался.

— Нужно выбирать друзей лучше, — холодно отозвался Байнгер и сделав жест рукой, подозвал одного из спецотряда, который сомкнув наручник на запястьях Кейнета, повёл его к выходу.

Когда первого из четырёх подельников убийцы увели, в церкви вновь повисла тишина, правда в этот раз она продлилась недолго. С пола между лавок поднялся высокий худощавый парень, лет двадцати семи, а вслед за ним и другой, что лежал в двух проходов от него.

— Хоч Глэнис, — отозвался высокий парень, на лице которого был животный испуг, а губы дрожали. — Но я не виновен, меня заставили. Я готов рассказать вам всё что нужно, только…

— Заткнись, Глэнис, — рявкнул другой, что был меньше его на голову и имел лишний вес. — Поздно уже подлизываться.

— Да пошёл ты, Жером, — огрызнулся Хоч. — Ты меня заставил делать вам снотворное, говоря, что это для нужд церкви, а в итоге из-за вас я стал убийцей.

— Ах ты! — взревел Торген и бросился через лавки к Глэнису.

Добраться до своего бывшего товарища он конечно не успел, двое крепких ребят из департамента перехватили его, придавили к полу, так что у Жерома что-то хрустнуло, от чего тот взвыл, после чего на его руках защёлкнулись браслеты и его, рывком подняв на ноги, увели прочь. Глэнис сопротивление не оказывал, он сам подошёл к одному из спецотряда и дав себя заковать пошёл вслед за работником департамента.

— Мистер Винс, — громко позвал Байнгер, — вы остались последним. Сами выйдете или нам вас поискать?

Едва следователь замолчал, как в церкви раздался душераздирающий вопль, после чего из дальнего угла правой стены, вперёд метнулся человек, правый рукав которого был закатан. С руки безумца сорвалась чёрная слизь, которая едва коснувшись пола стала баранам, чёрно-жёлтого отлива, который вместе со своим хозяином понёсся прямо к выходу. Первым на пути барана и его хозяина оказался Лоснин, и Ренэро уже хотел было отпрыгнуть, но хорошо, что не успел. Слева от него пронёсся огромный носорог и не сбавляя скорости врезался в барана, от чего тот отлетел в другой конец церкви. Над потолком раздался пронзительный птичий крик и на всё ещё бежавшего безумца, с перекошенным лицом и выпученными глазами, на полной скорости спикировал орёл. Сбив с ног бежавшего, он сделал круг и выставив лапы вперёд впился безумцу в плечи, чем пригвоздил его к полу. Мужчина взвыл от боли и на глазах его тут же выступили слёзы. Пока пригвождённый пытался вырваться из орлиных когтей, к нему подбежали трое оставшихся людей из спецотряда, один из них снял орла с безумца, а двое других, нисколько не церемонясь скрутили его.

— Я так полагаю, Гайри Винс? — спросил Байнгер, когда безумец оказался на ногах, а руки его были скованны за спиной.

Мужчина поднял голову и зло посмотрел на следователя, при этом скалясь в жуткой гримасе, от чего стал походить на зверя.

— Я думал вы хладнокровный и расчётливый манипулятор, а в итоге оказались истеричным идиотом. — Айто ухмыльнулся — Вы очень ловко придумали ту погоню с джипом, заставив нас подумать на Фауста, да только немного просчитались. Нужно было убирать другого человека, а лучше вообще никого трогать и сразу сдаться нам.

— Я выйду, — сквозь слезы ненависти и боли рычал Винс. — Я выйду и тогда вновь продолжу карать тех, кто использует хранителей во зло. И начну я с вас.

— Ну это мы ещё посмотрим, — хмыкнул Айто, а после добавил. — Уводите.

Под ругань как конвоиров, так и заключенного, последние люди из спецотряда покинули церковь, оставив следователя и его помощника наедине с десницей и его гончими. Проводив до двери орущего Винса, Байнгер перевёл взгляд на Певериуса, который выглядел так, словно с минуты на минуту его хватит удар.

— Вот и всё, господин десница, — спокойным тоном заговорил следователь. — Будь вы более сговорчивым и расскажи нам всё сразу, не пришлось бы устраивать этот спектакль перед половиной города. Теперь же вы имеете то, что имеете, — колючий взгляд следователя метнулся от мертвецки бледного лица Певериуса на рослого мужчину в маске собаки. — Что касается вас, то вашу преданность своему долгу я ценю, но за то, что оскалили зубы на работников департамента и чуть не помешали задержанию опасных преступников, я приглашаю всех вас завтра в наш департамент, где вы напишите объяснительные по поводу своих действий и встанете на учёт, — Айто зло прищурил глаза. — Если ещё раз такое повториться, то полетите за решетку в след за этой четвёркой, — после этого он развернулся и махнул рукой. — На этом разрешите откланяться.